История Японии. Между Китаем и Тихим океаном
Шрифт:
Зато обитатели Северо-Востока, жившие на разных почвах с разным рельефом, по преимуществу вдоль побережий, и питавшиеся в основном за счет моря, оказали упорное сопротивление, причем растянувшееся на века (до VIII в.!), внедрению земледелия и технологий Яёи в целом.
Широкая дискуссия, начатая лет двадцать назад и все еще актуальная, ведется по поводу хронологии появления этих японских рисовых полей, которые сравнивают с полями поселения Хэмуду в Китае, вызывающими жаркие споры среди специалистов, поскольку по результатам анализов поля Хэмуду относят к 5000 г. до н. э., что делает их одними из древнейших в Евразии.
В этом соревновании за древность развития, которая оказывает такое влияние на современные археологические труды, во всяком случае на Дальнем Востоке, не следует забывать одно существенное обстоятельство. Заливные рисовые тюля Хэмуду — которые кажутся и, похоже, бесспорно являются древнейшими в Восточной Азии — расположены в удачном месте, чем и объясняется их появление: они находятся па дельтовых почвах с естественным орошением и к тому же принадлежат к зоне теплого, даже субтропического
Японские школьные учебники упорно твердят, что люди эпохи Яёи производили три основных типа изделий, которые можно непосредственно опознать, — керамику, драгоценности и бронзу. Однако каждый вид продукции тесно связан с определенными регионами сообразно природным ресурсам. Так, самые красивые драгоценности изготовляли поселения северо-восточного побережья (Тохоку): в прибрежных утесах своих земель их жители находили необходимые камни, яшму и нефрит. Зато вулканические скалы Северного Кюсю предоставляли прекрасное сырье для производства инструментов, очень хорошо отполированных и отточенных. Что касается бронзовых изделий, долгое время это было оружие, привозимое из Кореи (но оно могло поступать и из Китая); в зависимости от места, обычая и ритуала жители Японии помещали его в могилы и святилища как есть или же переплавляли, чтобы отлить что-либо новое и другое, например, колокольчики эллиптического сечения, с языком или нет, называемые дотаку— их помещали в разломы породы, и они, вероятно, должны были умиротворять намадзу, толстого сома-кошку: на нем по легенде стоит архипелаг, и его движения вызывают землетрясения, с которыми японцы свыклись.
Эти промыслы, далеко выходящие за рамки потребностей натурального хозяйства, позволяют выявить для середины периода Яёи, то есть для рубежа нашей эры, интересный тип эволюции. В то время жизнь архипелага определяло три разных сферы развития: регион Северо-Востока — кормившийся за счет моря и работавший по камню — и две зоны, Запад (западная часть Хонсю) и Юго-Запад (Кюсю), основой экономики которых по-прежнему оставалось рисоводство. Две этих рисоводческих группы были очень похожи и отличались некоторыми особенностями, главная из которых заключалась в том, поддерживали они связи с культурами материка по ту сторону Желтого моря или нет. То есть каждая часть будет жить в своем ритме и, главное, по-разному развиваться. Жители Запада с меньшим запозданием, чем другие, попали в тон Китаю.
| Хронологические ориентиры |
|---|
| 239: Два китайских путешественника направляются на архипелаг. |
| 265: Жители Ва направляют посольство к китайской династии Цзинь. |
| 369: Предполагаемое основание государства Мимана. |
| 413: Жители Ва платят дань династии Восточная Цзинь. |
| 425: К этому времени воздвигнут курган императора Нинтоку. Япония, на Кюсю и Хонсю, покрывается «древними могилами» ( кофун) в виде курганов, снаружи которых часто помещают терракотовые статуэтки ( ханива). |
| 538: Царь Пэкче посылает в Японию статую Будды из позолоченной бронзы. |
| 553: Из Пэкче прибывают врачи, прорицатели, специалисты по календарю. |
| 585–670: Культура Асука |
| 587: Сога одерживают верх над Мононобэ. |
| 592-628: Царствование императрицы Суйко; правление Сётоку-тайси. |
| 592: Появление слов «тэнно» (император) и «Нихон» (Япония). |
| 600: Сётоку-тайси отправляет посольство в Китай. |
| 603: Создание табеля о «Двенадцати рангах шапок». |
| 604: «Конституция из 17 статей». |
| 607: Основание Хорюдзи (Нара). |
| 607-608: Отправка в Китай нового посольства (во главе с Оно-но Имоко) |
| 610: Прибытие многочисленных ремесленников из Когурё. |
| 645–646: Великие реформы эры Тайка. |
| 646: Ограничительный эдикт о погребениях. |
ГЛАВА II
СТРОИТЕЛИ И ЗАКОНОДАТЕЛИ
В III и IV вв. большие изменения произошли в центральных
Японцы немало гордятся тем, что упоминания об их предках можно встретить в китайских династических историях, причем с III в. Эти предки там не просто описаны, но показаны с уважением в обобщенном (и довольно расплывчатом, на наш взгляд) образе еще примитивного общества, однако уже нравственного — это достойное общество, уважающее мертвых и выполняющее ритуалы, какими их следует окружать; останки были объектом почитания, использовались гробы, саркофаги, насыпался холм, который мог бы оповещать о могиле, и выбиралось особое место для проведения погребальных церемоний. Об этом свидетельствует «История Вэй», и этот рассказ написали два отважных китайских путешественника, предположительно ездившие на архипелаг в 239 году; на островах тогда уже существовало организованное общество. Они описали его как страну «карликов», что можно трактовать просто как результат искажения слов, услышанных па месте; это название может также отражать отношение к периферии, на их взгляд — отсталой и малоразвитой, двух посланцев великого Китая, пусть даже расколотого в то время на несколько частей под властью местных царствующих домов.
Сегодня история Яматай коку, как ее называют по-японски, или же стран Ва (что на китайский манер произносится как Во), в более прозаичной форме, но и с большими перспективами включена в состав общей истории передвижений народов Восточной Азии, происходивших с конца первого тысячелетия до нашей эры. Похоже — если исходить из более чем вероятного предположения, что с начала железного века на континенте происходили обширные миграции, — что на Кюсю люди стали селиться в начале V и III в. до н. э. Они принадлежали к тем же группам, которые тогда обосновались на нынешней корейской территории, в нижнем течении реки Нактонган. Как на архипелаге, так и на полуострове это были народы, пришедшие с континента, носители новых форм культуры — это им следовало бы приписать преобразования эпохи Аёи (японского бронзового века), и с движениями того же типа в IV в. можно связать переломы железного века. Если кто-то еще сомневается в континентальном влиянии или отвергает теорию миграций, то важное значение Китая для Евразии игнорировать невозможно: в 265 г. жители Во (то есть древние японцы, которых так называли китайцы) отправили посольство к правителям Цзинь, которые сохранили об этом память, в том числе в династических историях континента; эти сведения имеют подтверждения. Для японцев это также начало истории, по их мнению, тесно связанной с соседними землями, с которыми они воевали или имели дипломатические отношения.
Утверждение о войне напрашивается прежде всего. Японцы заявляют, что это они в 369 г. основали Миману как военную базу, откуда они могли управлять на территории современной Кореи Объединенным государством Силла вплоть до ее разрушения теми же, кем японские завоеватели рассчитывали править. В первой официальной японской истории «Нихон сёки» (720) многие поколения спустя упоминается об этом изгнании японцев с континента; корейцы, со своей стороны, утверждают, что изгонять было некого, потому что поселение японцев на полуострове относится к области легенд. По обоим берегам Японского моря историки оттачивают свои аргументы. Историки с архипелага подчеркивают, что на эту древнюю эпоху приходится также изготовление самого удивительного японского оружия, наделенного почти мифологическим значением, — семиклинкового меча, хранящегося в святилище Исоноками. Этот меч символизирует одну не очень понятную историю, в которой японцы веками видели прежде всего проявление своей военной славы; они утверждают, что в 391 г. армия совсем молодого двора, сформированная в регионе Ямато, пересекла пролив и проникла в Корею; в свете современных критических данных считается, что это крайне маловероятно.
Но китайские хронисты и историки стоят на своем; они отмечают, что на архипелаге что-то происходило, возникла тенденция к созданию зачаточных международных связей — под этим термином можно понимать как войну, так и мир, как торговлю, так и дипломатию. В 413 г., — продолжают династические истории, — один царь страны Во, как приличествует cocеду, доставил дань императору (тогда в Китае царствовала династия Восточная Цзинь). Потом, в последующие десятилетия, китайские архивисты в свою очередь, из поколения в поколение, зафиксировали еще пять «царей Во». Некоторые добирались до Нанкина (где тогда правила местная династия, так называемая Лю Сун (Южная Сун), 420–478): они являлись с ходатайствами — китайцы поняли одно прошение, — так как желали признания своей власти со стороны более сильных правителей. Они хотели также получить титулы, которые бы тем или иным образом узаконили их присутствие на Корейском полуострове, — это опять-таки мечта об экспансии, потребность, может быть, в большей мере психологическая, чем материальная, вырваться за пределы архипелага, его волшебных, но ограниченных горизонтов, выйти из-под чар великолепной, но вулканической и потому пугающей земли.