История жизни Черного Ястреба, рассказанная им самим
Шрифт:
Вот все, что я и мой народ знали о договоре 1804 года. Позже мне объяснили его значение. По этому договору вся наша земля к востоку от Миссисипи и к югу от Джеффреона передавалась во владение Соединенным Штатам за тысячу долларов в год! Пусть граждане Соединенных Штатов сами судят, сколь полномочно было представлено наше племя при заключении этого договора и насколько справедливо было то вознаграждение, которое мы получили за земли, отданные этими четырьмя людьми. Я многое мог бы сказать об этом договоре, но сейчас не время для этого. Скажу только, что он был причиной всех наших несчастий.
Некоторое время спустя после заключения договора в наши края прибыло судно с военачальником и солдатами на борту. Они раскинули лагерь недалеко от истоков Де-Мойна и начали
Несколько жителей нашей деревни, среди которых был и я, отправились посмотреть, что там происходит. Придя на место, мы обнаружили, что они строят форт! Солдаты дружно валили лес. Я заметил, что они вооружены и ведут себя так, будто находятся во вражеском окружении. Наши вожди вступили в переговоры с белыми офицерами - я в них не участвовал, но позднее узнал, что главный военачальник заявил, что дома строятся для торговца, который будет здесь жить и дешево продавать нам разные товары. С ним поселятся и все эти солдаты. Мы были обрадованы этой новостью и надеялись, что все сказанное было правдой, хотя и трудно было предположить, что все эти строения предназначались лишь для одного торговца. Мы все же сомневались в истинности их намерений и предпочли бы, чтобы они прекратили свое строительство и покинули эти места. Тем временем собралось уже довольно много индейцев, желающих посмотреть, что здесь происходит. Я заметил, что белые люди обеспокоены.
Несколько наших юношей наблюдали за группой солдат, которые пришли вооруженными, но перед началом работы сложили свое оружие в стороне. Индейцы прокрались к этому месту, схватили ружья и издали боевой клич. Солдаты побросали топоры и побежали за своим оружием, но обнаружили, что оно исчезло, а они окружены! Наши юноши посмеялись над ними и вернули им ружья.
Но когда солдаты вернулись в форт и рассказали о том, что произошло, главный военачальник отнесся к этому очень серьезно. Он пригласил наших вождей в свой форт на совет. Это вызвало большое волнение среди наших людей - все хотели знать, чем это кончится. Форт был обнесен довольно низким частоколом и вскоре весь он был окружен индейцами - они забирались на бочки и бревна, стараясь заглянуть внутрь. Одни принесли с собой ружья, другие-луки и стрелы. Такая предосторожность была совсем не напрасна ружья белых солдат были заряжены, а утром мы видели, как они засыпали порох в свои пушки.
Часть наших воинов начала пляску у ворот форта, намереваясь войти туда, но они были остановлены солдатами. Совет немедленно был прерван солдаты с ружьями в руках стали выбегать из своих казарм, где они были скрыты от наших глаз, к воротам притащили пушку и к ней подскочил солдат с горящим запалом, готовый поджечь фитиль. Наши воины отступили, и все вернулись в лагерь.
В то время у нас еще не было намерений нападать на бледнолицых, но сейчас мне представляется, что войди тогда индейцы в форт, все белые были бы перебиты, как это случилось с английскими солдатами в Макинаке много лет назад.
Сняв свой лагерь, мы вернулись на Рок. Через некоторое время обитатели форта получили подкрепление и среди вновь прибывших мы узнали некоторых своих друзей из Сент-Луиса.
Вскоре после нашего возвращения из форта Мэдисон в деревне появились гонцы от пророка племени шауни (от пророка племени шауни - имеется в виду Тенскватава (Открытая Дверь) (ок. 1768 - ок. 1837) брат известного вождя племени шауни Текумзе, обладавший, по представлениям индейцев, пророческим даром. Учил индейцев отвергать образ жизни и дары белых и возвратиться к традиционным обычаям и верованиям. Вместе с братом пытался создать большую конфедерацию индейских племен для отражения наступления белых на индейские земли. Часто его именовали просто Пророком Шауни.), который просил нас присоединиться к нему на реке Уобаш. Он также разослал гонцов в селения
Однако вскоре все наши воины возвратились, а вместе с ними пришел и пророк. Он рассказал нам, как вероломно поступают американцы с индейскими племенами: в обмен на несколько подарков забирают их земли. Я очень хорошо помню, как он сказал:
"Если вы не поддержите своих друзей на Уобаше, американцы прогонят вас из этой деревни!"
Тогда я и не предполагал, что настанет время, когда сбудется это предсказание. Мне казалось, он говорил так, чтобы убедить нас в необходимости этого шага. Однако мы решили не вступать в войну. Пророк вернулся на Уобаш, куда уже подошел отряд виннебагов, и начались приготовления к войне. Вскоре произошло сражение, в котором было убито несколько виннебагов. Как только это племя узнало, что в сражении погибли их воины, по разным направлениям были высланы боевые отряды. Один направился в сторону копей, другой - к Прери-дю-Шейен, а третий - в форт Мэдисон. Этот последний возвращался через нашу деревню, и воины показали нам снятые ими скальпы. Их успех побудил несколько других отрядов идти на приступ форта. Я с моими воинами присоединился к одному из них. Мы были полны решимости захватить форт. Ночью мы появились в его окрестностях. Разведчики, высланные за несколько дней до этого для наблюдения за гарнизоном, сообщили, что вечером пришло судно с семнадцатью солдатами, так что гарнизон форта насчитывает пятьдесят человек, и на рассвете они выходят на учения.
Сразу же было решено, что мы укроемся неподалеку от того места, куда приходят солдаты, и по сигналу перестреляем их всех и ворвемся в форт. Орудуя ножом, я стал рыть себе укрытие, прикрывая его ветками. Я был так близко от форта, что слышал, как ходит часовой. К рассвету я закончил свои приготовления и с нетерпением ожидал восхода солнца. Ударил барабан. Проверив заряд моего ружья, я стал с нетерпением наблюдать за воротами. Вскоре они отворились, но вместо марширующих солдат показался лишь один юноша, и ворота сразу же были закрыты. Он прошел совсем близко от меня так близко, что я мог бы ударить его ножом, и направился к реке. Он шел, не покидая тропы - иначе он бы наткнулся на наш отряд и был убит. Вскоре он вернулся и исчез в воротах. Мне следовало бы броситься за ним и так проникнуть в форт, однако я медлил, опасаясь, что мой отряд не последует за мной.
Ворота снова отворились, и на этот раз вышло уже четверо, которые отправились к реке за хворостом. Когда они скрылись из виду, показался еще один солдат и тоже было спустился к реке, но был застрелен одним из виннебагов. Остальные сразу же бросились к форту и двое упали под нашими пулями. После этого мы укрылись на берегу, за пределами досягаемости выстрелов из форта. Начавшаяся перестрелка продолжалась целый день. Я отдал приказ поджечь форт и мы стали готовить для этого стрелы. Ночью мы попытались осуществить свое намерение и подожгли несколько строений, однако огонь был быстро погашен.
На следующий день я перебил двумя выстрелами веревку, на которой держался флаг, и они не смогли поднять его. Мы продолжали перестрелку, пока у нас не кончились патроны, и, убедившись, что форт нам не взять, вернулись домой. При осаде один виннебаг был убит и один ранен. Позже я узнал, что последний был подстрелен торговцем, жившим в форте, когда он пытался скальпировать убитого нами солдата. Виннебаг оправился от раны, пребывает и посейчас в добром здравии и питает вполне дружеские чувства к торговцу, почитая его настоящим воином.
Вскоре после возвращения мы узнали, что англичане собираются вступить в войну с американцами. Гонцы от разных племен приносили вести о готовящейся войне. Английский агент, полковник Диксон, вел переговоры с индейскими племенами, подкрепляя свои увещевания подарками. Я колебался, поддерживать ли англичан или сохранять нейтралитет. Тогда я еще не был знаком с повадками американцев, пришедших на нашу землю. Они охотно давали обещания, но никогда не выполняли их! Англичане же, наоборот, не спешили с посулами, но на их слово мы всегда могли положиться.