История Золушки

Мах Макс

И в самом деле, честь, если душой не кривить. Черной - настоящий ас. Сто девять сбитых самолетов противника - не фунт изюма, но дело даже не в этом, а в том, что по неофициальным данным, то есть, по слухам, циркулировавшим в среде летчиков-истребителей, Игнатий Черной оставался едва ли не последним летающим истребителем из первого состава "Адских плясунов" каперанга князя Курбского...

***

Пока выпивали, - а Черной пришел не с пустыми руками, а с бутылкой дорогого Шустовского

коньяка, - Кира была сама любезность. Держала дистанцию, но не робела, вежливо улыбалась, вставляла ожидаемые реплики в положенных местах. Говорила мало, больше слушала, но старалась не выглядеть дурой, даже вспомнила к месту неплохой, как ей казалось, анекдот.

– Здравствуйте. Вызывали?

– А вы кто?

– Летчик-истребитель.

– В смысле?

– Тараканы, клопы.

– А летчик почему?

– Мухи, комары...

Львов улыбнулся, адмирал - нет. Никто ничего больше не сказал. Самой Кире добавить к сказанному было нечего, - ну, не растолковывать же, в самом деле, в чем тут юмор!
– а мужчины вели себя так, словно, ничего не случилось. Между делом, неторопливо выпили, не спеша закурили, неловкая пауза затягивалась, и Кира от стыда не знала уже, куда себя деть. Однако терпела. Несла свой позор, как спаситель крест.

– Крепкие у вас нервы, Кира Дмитриевна, - неожиданно нарушил молчание Черной.
– Теперь вижу, слухи не врут. Вы хороший истребитель. Но мой совет, госпожа комэск, анекдот этот больше никому из наших не рассказывайте. Не надо. Не поймут.

Сказал и, не останавливаясь, перешел к другой теме. Начал обсуждать со Львовым преимущества трековой гонки над шоссейной. Речь шла о велосипедах, и Кира, если честно, никак не могла взять в толк, о чем, собственно, идет речь. Впрочем, это был второстепенный вопрос, и не в этом состоял ее интерес. Она уже поняла, что лишнего эти двое при ней не скажут. А жаль, было бы любопытно узнать, что связывает этих двоих: дружба, родство или совместная служба? Что оставили они в прошлом, и зачем адмирал Черной пришел навестить поручика Львова?

***

– Извините, Яков Иванович, - Кира знала, привычка завершать начатое до добра не доведет, но и остановиться, видит бог, не могла тоже, - но я должна задать вам несколько вопросов.

– Попробуйте...

Черной ушел полчаса назад. Выпил с ними коньяка, отпустил пару незлых шуток о женщинах-пилотах, и объявил, что ему пора. Зачем приходил, что хотел сказать, один бог ведает. Впрочем, возможно, и Львов эту тайну, в конце концов, узнал, поскольку отправился адмирала провожать. Проводил. Вернулся. Поднялся на веранду и остановился перед поджидавшей его Кирой.

– У вас, как я погляжу, весьма интересный круг знакомств...

– Это не вопрос, Кира Дмитриевна, а констатация факта. Подтверждаю, широкий. Знакомых много.

– Ладно, держите вопрос, Яков Иванович. Почему Черной пришел сам, а не позвал вас, скажем, в штабной коттедж?

– Потому, что знал, что по вызову не приду. Он мне не командир. Такой ответ вас устроит, Кира Дмитриевна?

–

Он адмирал.

– И что с того?

– Но...

– Мне глубоко безразличны все эти побрякушки, а вам?
– Львов смотрел спокойно, говорил ровным голосом, и все равно Кира чувствовала, разговор задел странного поручика, заставил нервничать, даже если он и умудрялся скрывать свое волнение под маской холодноватой вежливости.

– Мне нет, - честно призналась Кира.
– Вероятно, это и вообще свойственно простолюдинам... Тем более, женщинам. А у вас, Львов, какой титул?

– У Львова, - тщательно выговаривая слова, ответил собеседник, - титулов, Кира Дмитриевна, нет по определению, а я сейчас Львов, стало быть, и у меня титула нет.

"Замысловато..."

– Замысловато!
– сказала она вслух, удерживая взгляд Львова.

– Да уж, как есть, - пожал он плечами.
– но с другой стороны... вы ведь знаете, Кира Дмитриевна, присказку: каков вопрос, таков и ответ.

– Значит, не расскажете, - с сожалением вздохнула Кира.

– Не расскажу, - кивнул Львов.
– Но... Как вы смотрите на обед в "Золотом галуне"?

– Вы меня в ресторан приглашаете?
– удивилась Кира.

– Да, - подтвердил ее странный подчиненный.
– Но не подумайте плохого. Все в рамках приличий. Я вас, как офицер офицера, приглашаю.

– Как офицер офицера...

– Именно.

– Когда?

– Тянуть нечего. Поехали сегодня!
– предложил Львов.

– Что ж, поехали, - согласилась Кира и, как ни странно, почувствовала удовлетворение. Все было правильно. И сказано правильными словами. И вовремя, и уместно. И ответ, что называется, напрашивался. Так что, да - правильно.

И все бы хорошо, но уехать из расположения части у них в этот день не получилось. Они уже сидели в машине Львова, когда прозвучал сигнал тревоги. Взвыла серена, и через мгновение Кира уже бежала к штабному коттеджу. Метров четыреста, - вполне могли подъехать на вездеходе, - но она среагировала раньше, чем подумала. Львов, впрочем, тоже оказался не на высоте, рванул, не задумываясь вслед за ней. Так что Кира вбежала в штаб, подгоняемая тяжелым дыханием догнавшего ее по дороге Львова, и не спросила, - дыхание, будь оно неладно, сбилось от заполошного бега, - а просто уставилась глаза в глаза дежурному офицеру. Но тот все понял и без пояснений.

– Сообщение со станция раннего предупреждения Харстад, - отрапортовал подпоручик Черкасов, - большая группа самолетов. Идут с направления норд-вест-тень-норд. Если не изменят курс, через двадцать минут будут в зоне нашей ответственности.

– Полк?
– смогла наконец выдохнуть Кира.

– Не успели еще отреагировать, - подсказал сзади Львов, - мы получаем сообщения о налетах напрямую через коммутатор зоны ПВО.

Вот он уже раздышался и мог говорить нормально, - длинными предложениями, - не то, что Кира.

– Эти, наверняка, из Гренландии, - добавил он спустя мгновение.
– Возможно, большой налет.

– Свяжитесь с полком, - приказала она, перетерпев первое удушье.
– Всем на взлет!

И повернулась ко Львову:

– Мы ведь успеем заехать домой?
– Ей хотелось надеть комбинезон и унты, но, если не будет другого выхода полетит как есть, при полном параде: в мундире и при орденах.

– Не опоздаем, - успокоил ее поручик, и они снова побежали...

***