История. Тетралогия
Шрифт:
На Осенней Охоте, где собираются многие, есть одно небольшое племя, которое все называют не иначе как Мягкие Шкуры. И по праву. Лучших искусников по выделке кожи и меха не было. В Племени Правильных Людей самые лучшие меха были от Мягких Шкур. Но делали они ещё и особую, очень мягкую, прочную и красивую шкуру. И очень дорогую. Три Осенних Охоты он менял шкурки, пойманных лично им, бобров на эти шкуры. По две руки бобров за одну.
И вот теперь, в Пустом Дереве, которое и само по себе являлось немалой ценностью, лежало три таких шкуры.
Когда молодой
И что бы потом не говорил, какие бы страшилки не распускал Полоз про Горького Камня, Трусливый Суслик почувствовал - вот он, его шанс! Когда к шаману пошли Кулик и другие охотники он, честно, даже не догадывался для чего, но увязался за компанию, в надежде уличить момент и поговорить с Горьким Камнем. А потом случилось то, что случилось. И увиденное поразило его до самой глубины души. Колдовство - сказал Горький Камень. Колдовство, колдовство - бубнили эти дурни на каждом шагу, чтобы оправдать своё поражение, а вот он, Трусливый Суслик, колдовства не увидел. Это было, это было... уменье. Да, уменье! И самое удивительное, что как раз это уменье, занимало мысли молодого охотника не намного меньше, чем проблемы с его именем.
Пока Хатак рассказывал историю с именем, я смотрел в глаза парню, а он смотрел в мои глаза. Без испуга, без вызова, без заискивания.
'А малый неплох, неплох. Чувствуется стержень'
– Что ж, слушаю тебя, Трусливый Суслик.
– Великий шаман - начал парень - я и правда не человек вождя, и не пришел вместе с глупым Куликом. Но ты мудро заметил, что нужно внимательно выбирать кампанию, с которой куда-то идёшь. И вот - он вытащил пробку из бамбукового тубуса, достал и развернул то, что там лежало - плата за урок.
Передо мной легли три листа замши. Достаточно большие, вполне можно сшить куртку на мой размер, и очень приличного качества. Тёмно-коричневого цвета, толстые, мягкие.
– Откуда такая красота - гладя ладонью мягкую поверхность, поинтересовался я.
– Это делают люди племени Мягких Шкур.
– Да, видно что это большие мастера.
– Продолжая мять замшу, сказал я - Однако, я просил с тебя только одну шкуру. И как бы мне не нравилась эта замша, нужно быть честным... два куска здесь лишние.
– Постой, Великий шаман - остановил меня молодой охотник, когда я хотел вернуть два листа замши обратно - Если бы ты взял, и эти шкуры, и Пустое Дерево, в котором они лежали, то, может быть, ты не отказался бы выполнить мою просьбу?
– И какую же?
– Все называют меня Трусливый Суслик. Мне не нравится это имя. Я никогда не был труслив, это не моё имя. Вождь и шаман моего племени не захотели дать мне другого. И потому я прошу тебя, Большой шаман Горький Камень - дай мне новое имя!
'Экий
– А что - подмигнул я парню, напряженно ожидающему моего ответа - почему бы и нет? И назову я тебя... м-м-м, а пожалуй так и назову - Хват!
– Хват?
– Хват!
– Прости меня, Великий шаман, я уверен, ты не дашь плохого имени, но... что оно означает?
– О-о, это непростое имя. Оно значит, что человек владеющий им хитрый, но не подлый, смелый, но не безрассудный. Он успевает там, где другие не успели, замечает то, что другие не увидели. И своего не упустит и другим поможет. Короче - Хват!
– я резко сжал растопыренные пальцы в кулак - Шустрый, ловкий, быстрый!
– Спасибо, спасибо - вновь наречённый Хват прямо с колен грохнулся мне в ноги - Великий шаман, спасибо!!!
– Э-э-э, парень ну-ка, перестань валяться!
– я поднял его за плечи - Вставай, давай!
– Спасибо Великий шаман - он с трудом сдерживал подступившие слёзы - я даже мечтать не мог, что у меня будет такое имя. Нет больше Трусливого Суслика. Я - Хват! Спасибо тебе Горький Камень, спасибо.
– Так! Хорош тут фонтанировать благодарностями. У меня ещё много дел. А ты иди, и уже давай, похвались своим новым именем.
Ещё несколько раз приложив руку к груди, окрылённый Хват помчался в сторону стойбища.
– Кгм - кашлянул Хатак в наступившей тишине.
– Ты что-то сказал старый?
– Ты представляешь, что ты сейчас сделал?
– Очень даже представляю.
– А вот мне кажется - не совсем.
– Задумчиво теребя бороду произнёс Хатак.
Гл. 5 Путь к дому.
Я и Хатак стояли и смотрели, как в проход среди холмов втягивается цепочка охотников уходящих за солью. Только что, перейдя брод, мы отделились от основной группы. У них свой путь, а у нас свой. Было раннее утро, и я надеялся, что если всё сложится удачно, то ещё до вечера мы вернёмся с вещами к пещере, в которой ночевали после памятной битвы с гиенами. Господи, только бы всё было цело.
Расстояние до переката прошли, как я и предполагал, гораздо быстрее. Полтора дня и две ночёвки. И шли более короткой дорогой. Сам путь оказался достаточно спокойным, без драйва и приключений. Было видно, что такие переходы - отлаженная процедура. Всё чётко, без суеты. Несмотря на мои опасения, я хоть и уставал к вечеру, но вполне прилично держал темп. Даже удивительно, прям как будто сил прибавило, чувствую себя прекрасно. Ночевали мы с Хатаком у своего, небольшого костерка, никто к нам не подсаживался, не лез с разговорами. Острый Рог со товарищи держался отстранённо, может кто и не против был бы посидеть с нами но, глядя на вождя - воздержался. И вроде мы со всеми, и вроде как одни, но в любом случае, двадцать пять человек вокруг, значительно успокаивает нервную систему.