Истребитель поганцев
Шрифт:
Маленет поднялась и вытерла грязь с лица.
– Ловлю тебя на слове.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
– Клянусь Кодексом, – пробормотал Солмундссон, когда на него устремился круг бледного огня, а он был не в силах хоть как-то увернуться. В тот момент, когда он влетел в круг, раздался громкий скрежет, будто друг о друга тёрлись гигансткие жернова, и у него перед глазами заплясали искры. Звук был таким громким, что капитан сжал руками шлем, пытаясь как-то защитить свои уши. Рядом был Торрик, он что-то кричал, но слова было невозможно расслышать.
Внезапно шум прекратился, свет пропал, и Солмундссон обнаружил, что лежит на спине в грязной жиже, а крупные тёплые капли дождя шлёпают по лицевой пластине его шлема.
– Первый помощник Торрик? – позвал Солмундссон, садясь и оглядываясь по сторонам. Торрик и Истребитель оказались рядом. Они втроём лежали в болотистой ложбине, окружённой видневшимися в бледном звёздном свете рощами опутанных туманом деревьев. Но это были не деревья. Капитан не сразу сообразил, что это поганки. Он поднялся на ноги и осмотрел необычный пейзаж. Окрестные поля были заполнены грибами всех возможных размеров и цветов: колокольчатые, конические, выпуклые, шаровидные, яйцевидные, чешуйчатые, трещиноватые, аляповатые и кислотные — все они в окружавших сумерках печально кивали, пока дождь барабанил по их склизским шляпкам.
– Где это мы? – пробормотал Солмундссон. Вокруг не было и следа пещерных туннелей, по которым они только что бежали. Или гротов, с которыми только что сражались. А сырое, осеннее болото не походило ни на что, когда-либо виденное им в Айаде. Даже звёзды здесь были незнакомыми. Он присмотрелся и понял, что это были вовсе не звёзды. Больше было похоже, что вверху находились блестящие камни, отражавшие исходивший от полей свет. Солмундссон пошёл по чавкающей болотной жиже туда, где сидел Торрик, вытиравший свой скафандр и пытавшийся очистить шлем от залепивших его комьев грязи.
– Ты цел? – спросил он.
Торрик помотал головой, затем изумлённо уставился на шевелившиеся вокруг них грибные поля.
– Мы как будто попали в другой мир.
Готрек сидел чуть выше по склону, бормоча себе под нос и постукивая табачной трубкой о камень.
– Полный жидкой грязи, – Истребитель зачерпнул пригоршню и, прищурившись, принюхался к ней, – а может и не грязи.
Он долго возился с кресалом и кремнём, прикрывая их от дождя, и, наконец, у него получилось раскурить трубку. Он затянулся и покачал головой.
– У твоего отца добрый табак, – Готрек откинулся на поросший лишайником камень и задымил.
– Разве ты не удивляешься тому, где мы оказались? – спросил его Торрик, безуспешно пытаясь выдернуть ноги из вязкой грязи.
Готрек, закрыв глаз и откинув голову назад, с наслаждением затягивался куревом.
– Последнее время я мало чему удивляюсь. Для Готрека Гурниссона уже не осталось никаких неожиданностей. Я повидал немало диковинных мест, – он выпустил облачко дыма. – И понял, что всегда стоит уделить время для маленьких радостей.
Дым обвился вокруг его головы и замерцал такими же бледными огнями, что исходили от грибного
Солмундссон помог Торрику выбраться из грязи, и они оба вскарабкались по мокрому травяному склону ложбины. Грибные рощи простирались вдаль сколько у Солмундссона хватало глаз, и это даже после того, как он достал свою подзорную трубу. Однако имелись здесь и признаки цивилизации: размокшая грунтовая дорога, петляя, уходила в туман, а вдалеке сквозь пелену дождя виднелась какая-то крепость.
– Пойдём к той крепости, – сказал он. – Нам надо узнать, куда мы попали.
– Ты же сам притащил меня сюда, – проворчал Готрек. – Как же ты не знаешь, где мы? Я так много слышал о ваших харадронских навигационных способностях, но насколько могу судить, вы можете заблудиться даже в собственном нужнике.
– Я не думаю, что это Хлама-Разлив, – сказал Солмундссон, оглядывая росшие вокруг высоченные поганки и пузатые дождевики. – Это не похоже ни на одно из мест в Айаде, о которых мне доводилось слышать.
Он подошёл к поганке, не уступавшей размером взрослому дубу, и протянул руку, чтобы коснуться её блестящей кожицы. Его пальцы были в каких-то дюймах от гриба, когда на её ножке открылся рот, полный рядами длинных, игольчато тонких зубов. Поганка зарычала, раскрывая свой рот шире, и её похожая на пещеру пасть раскрылась на весь рост Солмундссона. Он оказался так изумлён, что застыл на месте, а поганка начала двигаться к нему, скользя по болотной грязи.
Раздался хлопок и вспышка света, и поганка повалилась прочь от капитана, в её ножке чернела обугленная дыра. Мимо Солмундссона прошествовал Торрик с пистолетом в вытянутой руке, он выстрелил в поганку ещё и ещё раз и стрелял до тех пор, пока она не издала влажную отрыжку и не затихла, истекая чёрными спорами из полученных ран.
– Признаю, вот это было немного необычно, – произнёс Готрек, указывая своей трубкой на издохший гриб.
Повсюду вокруг них раздались звуки шуршания, а грибы, задвигавшись, начали рядами приближаться к ним, совершая всевозможные рывки, наклоны и сокращения. У одних грибов на ножках открылись рты с зубами, такими же, что были у той поганки, которую застрелил Торрик, но на других появились целые лица — ухмыляющиеся гоблиноидные головы, проступившие на поверхности грибной мякоти, фыркая и хихикая.
– Видите! – Готрек затушил свою трубку и помахал ею Торрику. – Предавайтесь маленьким радостям, когда можете.
Он убрал трубку и, взявшись покрепче за топор обеими руками, протопал вперёд мимо Солмундссона с его помощником. Он, весело насвистывая, ударил топором по ближайшей поганке. Гриб рухнул, обдав Готрека ворохом белых спор, накрывших его таким плотным слоем, что казалось, будто Истребитель напал на мешок муки. Но Готрека это не остановило, он махал своим топором направо и налево с удивительной для кого-то, кто был таким приземистым, ловкостью. Шляпки и ножки разлетались сквозь струи дождя от продолжавшего фальшиво насвистывать Истребителя. Однако, чем больше он убивал, тем больше грибов оживало вокруг и начинало перевигаться в его сторону.