Истребитель ведьм (сборник)
Шрифт:
Орноф повесил голову и погрузился в раздумье.
— И что случилось с камнем? Вы его уничтожили, славный маг?
— В мире нет силы, способной уничтожить то, что Безымянный создал собственноручно. Один Мирлан мог бы это сделать, но он покинул наш мир. Я отправился в Ноктгаард, чтобы навеки укрыть там камень, которого не должен видеть ни один смертный. Многое пришлось преодолеть, чтобы выполнить задуманное, множество чудовищ и порождений зла победить. Из нашей дружины вернулись только я и твой отец. Всю свою силу я привлек, чтобы запереть Ущелье Туманов. И надеялся, что никто уже, кроме призраков и вурдалаков, не увидит
Увы, в жизни своей я единожды ошибся. Ошибся страшно, настолько, что сам уничтожил плоды трудов своих. Я выбрал в ученики злого. Гарот возжелал владеть Баангностом, зная, что камень даст ему власть над миром. Я проник в его замыслы, но убить не успел — он бежал. И не знать мне покоя, пока он жив. Но силы мои слабеют, а силы Гарота растут. Боюсь и думать, что случится, если я умру, так и не расправившись с ним.
— Значит, это он убил моего отца?
— Он хотел знать, где мы спрятали самоцвет. Как ни оборонялся твой отец, Гарот почти опутал его чарами. Рогальт успел призвать меня, но я опоздал и спасти ему жизнь не сумел.
Я пережил девятерых королей, но я не бессмертен. Если Гарот достигнет Ноктгаарда… Если отыщет Око Статуи…”
Рогальт продолжал:
“Той же ночью старый Орноф отправился на поиски своего врага. А молодой Шаиган три дня и три ночи просидел в своих покоях, сжимая обнаженней меч. Потом вонзил его в молодое деревце и поклялся великой клятвой, что он сам и дети его будут зорко стеречь Ущелье Туманов и отомстят за Рогальта Верного, Но ему так и не удалось отомстить самому. Когда родился у него первенец, необычайно похожий на деда, Рогальта Верного, Шаиган назвал сына именем деда. А прежде, когда не разрешившаяся еще от бремени жена Шаигана сидела под деревом, черная птица уселась над ее головой, а потом рухнула у ног женщины — мертвая. Многие верят, что это душа деда вселилась во внука. В меня. Потому-то я здесь и не побоюсь войти в Ноктгаард, чтобы исполнить данную отцом моим клятву. И с вашей помощью, друзья мои, я это свершу”.
XXII.О, как не вовремя вымолвил Рогальт эти слова! Но месть ослепила его, и больше он думал о мести, чем о судьбе Эстарона. Что еще горше — он, пусть и не признаваясь в том себе сам, жаждал того же, что и Гарот. То ли жизнь над Ущельем Туманов, жизнь среди злых ветров Ноктгаарда отравила его сердце, то ли гордыня его ослепила, а может, жиже стала в его жилах благородная кровь предков?
Вот уже сумерки сгустились, кони едва продираются сквозь чащобу. Много времени прошло в погоне, выбились из сил и кони и всадники. Дорога ведет на вершину холма, и рыцари въезжают в начерченный злым магом круг — но не разглядели они на снегу магических знаков, склонились к конским гривам полусонные рыцари.
XXIII. — Стой, Рогальт! — кричит Скарбмир, едва они оказались на вершине холма. Вдруг оборвалась невыносимая тишина. Черная стена леса вздымается, шелестит, шумит, потом все звуки сливаются в яростный грохот, протяжный рык, и цепенеют от ужаса рыцари. И видят они, что вперились в них из мрака сотни горящих глаз.
— Похоже, будто лес приближается к нам, — говорит Трегон. Никто ему не перечит.
Старик в черном плаще едет своей дорогой. Он спокоен.
XXIV.Рыцари, не тратя лишних слов, становятся в ряд на вершине. Мечи со свистом вылетели из ножен, Говед упер в
XXV.Рыцари стоят плечом к плечу. Тени надвигающихся деревьев уже достигли их ног. Ночь — это пора, когда все убитые, оставшиеся непогребенными и превращенные в деревья, оживают, пробужденные злыми заклятьями.
Гротон ударяет со всего маху, меч отсекает чудовищную голову и левую руку-ветвь, но древотруп замахивается правой. Гротон отсекает и ее. Рогальт пронзает копьем рыцаря Ноктгаарда. Скарбмир и Трегон рубятся, как бешеные. Но врагов не убывает. Злая мощь колдуна оживила давным-давно полегших воинов Мозиза, и они спешат на подмогу древотрупам, и несть им числа, они неодолимы. У ног Протона срастается разрубленное тело, враг вскакивает и вновь замахивается мечом.
— Живыми нам отсюда не уйти! — в отчаянии кричит Говед.
XXVI.Рогальт сражается яростно и хладнокровно. Успевает подумать, что на рассвете чудовища потеряют силу. Но продержатся ли рыцари до рассвета? Надежда быстро угасает. Рогальт сражает древотрупа и видит, как надвигаются другие — словно все упыри Ноктгаарда сбежались сюда, чтобы погубить их. Но умирать Рогальту рано.
Справа он слышит крик и глухой стук. Говед упал, и десятки проржавевших мечей пронзают лежащего. О, какая грустная судьба постигла тебя, рыцарь, — гнусная смерть в этом проклятом краю. Не оплачет тебя никто, не проводит в последний путь, не разожжет у могилы погребальный костер. Скверно же тебе отплатила судьба за верную службу королю!
XXVII.Вот и Трегона со Скарбмиром захлестнула живая волна. Боль пронзила тело Трегона, меч выпал из руки. Рыцарь оседает, не ощущая уже ударов.
И ты, несчастный рыцарь, уже не вернешься домой, явилась и за тобой из краев мрака Ледяная Госпожа. Заберет она и остальных. Мечи пронзают Скарбмира. Рядом падает бездыханным Гротон. Рогальт оплакивает свою полегшую дружину и громко призывает смерть, вертя мечом.
XXVIII.Но вот и Рогальт выбился из сил. Чует, что смерть его близко, ничто его теперь не спасет. Но мертвецы расступаются вдруг. Из-за их спин появляются живые дерева Трасгорга и надвигаются на рыцаря, окружают его. Рогальт бегает меж ними, бьет их мечом, но клинок отскакивает, как от камня. Сучковатые руки хватают его, сжимаются на горле.
— Месть! Месть! — в ярости рычит Рогальт, и дыхание его пресекается. Тьма смежает ему веки, рыцарь падает без сознания.
Старец в черном капюшоне стоит среди руин Ноктгаарда.
Вижу беспокойство ваше, благородные мои слушатели. И ты, король, как видно по лицу твоему, мало получил удовольствия от песни моей. Но не прерывай меня. Обычай повелевает барду допеть на коронации свою песнь до конца Слушайте же, о достойные!
XXIX.Вот минули уж день и ночь с тех пор, как дружина Рогальта билась с чудовищами. Виновник ее поражения, маг Гарот бродит среди развалин храма Безымянного. Отваливает камень у входа в подземелье, вот-вот спустится туда, вниз, навстречу призывающей его силе.