Истребитель зверья
Шрифт:
— Поторопитесь, — услышал Феликс третий голос, голос предводителя. — Метель не будет продолжаться вечно, а стража сменится через несколько часов. Мы не можем целую ночь тут провести.
После тех призрачных тварей, с которыми они столкнулись на улице, слышать человеческие голоса было едва ли не обнадёживающим фактом. Их противник — живые и дышащие люди; нанеси им рану и потечёт кровь. Феликса это внезапно обрадовало.
Как часто с ним случалось, прежний страх ушёл и сменился медленно разгорающейся яростью. Он был зол на тех людей за их деяния. Плохо уже то, что они скрытно перерезали охрану, но они собирались убить
— Похоже, им пока удалось отравить лишь один бункер, — прошептал Макс.
— Тогда давай–ка прекратим это, пока они не сделали чего ещё, — произнёс Готрек и заорал, — Эй! Чем это вы там занимаетесь?
Сектанты в масках подняли головы вверх. Феликс заметил лихорадочно блестящие глаза. Некоторые держали ножи или мечи. Один из них поднял вверх руки и начал напевать. Не давая себе времени на раздумья, Феликс спрыгнул вниз, размахивая мечом. Он приземлился рядом с колдуном Хаоса, одним ударом разрубив тому череп. Сыпучее зерно смягчило удар от столкновения, и Феликс погрузился в него почти по щиколотку.
Сектанты завопили от ужаса, когда к Феликсу присоединились спрыгнувшие сверху Готрек и Снорри. Взмахом топора Готрек рассёк ближайшего сектанта пополам. Возвратным движением снёс верхушку черепа второму, забрызгав зерно его мозгами. Снорри весело завыл, размахивая своим топором и молотом.
Прогноз Феликса в отношении сектантов оказался верным. Им потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, а Феликс метнулся вперёд и проткнул брюхо второму противнику. И сразу же обнаружил неудобства в их положении. Ноги скользили по зерну. Это напоминало переход через предательские зыбучие пески. Тебя сразу же затягивало вниз, и сохранять равновесие при перемещении было крайне сложно.
— Вали их! — прокричал один из сектантов. — Их тут всего трое.
Хаосопоклонники бросились в атаку, тоже оскальзываясь на ходу. Лишь гномы никак не выказывали признаков потери равновесия. «Разумеется, для них это несложно, — подумал Феликс, — с их–то короткими ногами и широкими ступнями». Гномы шли на врага, и едва ли что–то мешало их движению.
Феликс оказался перед здоровяком, вооружённым тяжёлым палашом, и обменялся с ним ударами. Мужчина был далеко не столь искусен, да к тому же уступал в скорости, и в нормальных обстоятельствах Феликс уложил бы его моментально. Однако зерно, выскальзывающее из под ног и замедляющее движения, наряду с трудностью удерживаться на ногах при перемещении, несколько усложнили ему задачу. И сложность возросла, когда к мужчине подоспела пара его приятелей. «Замечательно, — подумал Феликс. — Вот чего бы им не пойти и не подраться с Готреком вместо того, чтобы нападать на меня?»
Он парировал один удар, едва увернулся от второго и почувствовал, как кончик меча оцарапал ему руку. Взмолившись, чтобы лезвие не было отравленным, Феликс старался, чтобы мысли не ввели его в ступор, пока он отбивал очередной удар. От сильного удара меч едва не вылетел из его онемевших пальцев. Феликс чуть не растянулся на скользком зерне.
Сверху прилетел обжигающий луч золотого света. Капюшон одного из противников охватило огнём, а луч прошёл дальше, заставив волосы
Последний мужчина заорал и прыгнул на Феликса, но тут топор Готрека обрушился ему на затылок, прошёл через туловище и рассёк надвое. Поглядев вверх, Феликс увидел стоящего там Макса Шрейбера, правую руку которого окутывала золотая дымка. Феликс кивком поблагодарил его и оглядел бункер. Здесь словно разыгралась сцена из какой–то преисподней Бога Крови. Повсюду валялись части разрубленных тел. Кровь просачивалась в зерно. Сосуды с ядом опрокинулись, и их содержимое вытекало наружу.
— Снорри не хотелось бы отведать хлеба, сделанного из этого зерна, — заметил Снорри.
«Снорри, хоть раз в своей жизни ты сказал нечто осмысленное», — подумал Феликс.
— Что будем делать? — обеспокоенно спросил Феликс. — Ждать прихода стражи?
У него было достаточно опыта в подобных делах, чтобы понимать, что стражникам может хватить лишь одного взгляда на учинённую здесь резню, чтобы бросить их в княжескую темницу. Это если явится какая–нибудь стража. А может и не явиться, учитывая последствия высвобождения призраков Праага.
— Является ли это зернохранилище единственным, на которое совершено нападение, вот в чём вопрос, — высказался Макс. — Единственная причина, по которой этим сволочам не удалось задуманное — это наше вмешательство. Если нечто подобное происходит в каждом зернохранилище города…
— Нам следует кого–нибудь предупредить, — сказал Феликс.
— Кого? Раз уж во дворце предатель…
— Мы должны доложить лично князю. Сомневаюсь я, что он предатель, но, если это так, то наша проблема куда значительнее.
— Я полагаю, князь меня примет, — произнёс Макс. — Он просил меня завтра поутру прибыть ко двору. Он, вероятно, выслушал бы и Ульрику, но она пока не поправилась.
— Он выслушает любого, кто прибыл сюда на „Духе Грунгни“, — быстро обдумав, заявил Феликс.
— Тогда давайте не будем терять время на обсуждение, — решил Готрек. — Пошли!
Снегопад временно прекратился. На укрытых белым одеялом улицах было неестественно тихо. Ночной воздух холоден и неподвижен. Откуда–то издалека доносились пронзительные вопли и звуки, похожие на причитание. «Похоже, ужасы ночи нескончаемы», — подумал Феликс. Макс застыл неподвижно, с видом человека, прислушивающегося к едва различимому шуму. Через некоторое время он произнёс:
— Сила чёрной магии велика сегодня ночью.
— Сразу видно, кто тут у нас волшебник, — саркастически заметил Готрек. — Думаю, нам это и без тебя понятно.
— Я не это имел в виду, — раздражённо произнёс Макс. — Почему бы нам не заниматься каждому своим делом: ты — не лезешь в ворожбу, я — не размахиваю топором.
— Звучит справедливо, — заметил Снорри.
— А что конкретно ты имел в виду? — спросил Готрек.
— Там происходит что–то значительное, — сказал Макс.
Никто не задал вопроса „где это, там?“. Всем было понятно, что имеется в виду лагерь за стенами.