Истребительница вампиров

Уайт Кирстен

– Как тебе «сила своих снов»? Глупейшее изречение. Оно правда способно кого-то воодушевить?

– Я подозреваю, что оно употреблено не в переносном смысле.

Артемида скрестила ноги на кровати, опершись на стену.

– Сны Истребительницы. Ну, знаешь, погружение в силу, которая объединяет весь род Истребительниц.

– Ага, точно. Сны Истребительницы.

Мой энтузиазм звучал столь наигранно, что Артемида сразу раскусила ложь. Ее глаза сузились. Я плюхнулась на кровать и закрыла лицо подушкой.

– Я не знаю, что это такое. Я не проходила

углубленный курс изучения Истребительниц, знаешь ли.

Я изучала только основы. Может быть, моя мать беспокоилась, как бы учителя не распознали во мне потенциал. А может быть, беспокоилась, что я сама об этом узнаю.

Не будь я потенциальной Истребительницей, допустили ли бы меня до полноценной подготовки Наблюдателей, как Артемиду? Передо мной открылась бы другая жизнь. Та, где моя роль в сообществе Наблюдателей была важна. Та, где меня допускали бы до совещаний Совета, где у меня было бы право голоса и влияние.

Но не будь я потенциальной Истребительницей, нас бы не отправили в укрытие, и мы могли погибнуть при взрыве, как другие.

Боже, даже ненависть превратилась в сложное чувство.

– Истребительниц очень важно изучать, – начала лекцию Артемида, не подозревая о моей внутренней борьбе. Она снова была мной недовольна. – Иногда они видят пророческие сны. Первая Истребительница передает через них информацию, и сны формируют связи между поколениями Истребительниц. У Руфи Забуто есть теория, что при наличии стольких Истребительниц есть вероятность установления прямых связей между ними – типа группового чата. Тебе нужно почитать об этом.

– Супер. Теперь у меня прибавилось домашней работы.

И эту домашнюю работу я делать не собиралась. Я вообще не хотела быть Истребительницей, не говоря уж о том, чтобы изучать теории на этот счет. К тому же эта кошмарная Баффи ни разу не появлялась в моих снах за эти два месяца. Вряд ли она заглянет в них теперь.

Не считая того, что раз я теперь знаю об этом, это становится возможным… Отлично. Еще один повод для беспокойства.

– Ты должна серьезно к этому отнестись, – сказала Артемида.

Я отбросила подушку.

– Ты же только что говорила, что ничего не изменилось и я не должна изображать из себя супергероя!

Артемида погасила лампу, и комнату окутала ночь, разделяя нас.

– Как знаешь. Делай что хочешь. Я не могу тебе помочь быть Истребительницей.

Это так непохоже на Артемиду. Она ни разу в жизни не говорила мне, что я могу делать что хочу. Она всегда говорила мне делать то, что, с ее точки зрения, было лучше для меня. Либо теперь ей стало все равно, что для меня лучше, либо она больше этого не знала. И злилась на меня за это. Я меньше всего на свете хотела быть Истребительницей. Разве она не понимала, насколько тяжело это было для меня?

Осознание того, что Баффи снова перевернула всю мою жизнь без моего на то согласия, ударило меня под дых.

Ведь если я стала Истребительницей, то в этом виновата Баффи. Я никогда не стала бы Истребительницей при старой схеме «одна за раз». Мой потенциал навечно остался

бы нереализованным. И я никогда бы об этом не узнала. Как бы меня это ни бесило, так было бы лучше. Может, мама была права, что скрывала это.

Из-за Баффи я лишилась отца и в какой-то мере матери. Я не позволю ей разрушить мои отношения с Артемидой. Она всегда заботилась обо мне. Возможно, ей хотелось бы продолжать это делать.

А может быть, пришла моя очередь заботиться о ней.

Язык, на котором я говорила, был мне незнаком, и все же я знала, что приказала своим людям поджечь наконечники стрел, собрать детей в центре деревни и делать все возможное, чтобы задержать орду демонов, спускавшихся к нам.

Я не позволю тьме забрать мой народ.

Я сражалась в месиве из крови и стали, рубя и кроша все, что движется. Позади с яростными криками бились мои люди. Они гибли. Если мне удастся убить предводительницу орды, ее демоны рассеются. Нужно просто продержаться до этого момента.

В мою спину вонзились когти. Что-то ударило меня в лоб, глаза залила кровь. Я сражалась чисто инстинктивно, превратившись в машину смерти.

А затем я оказалась лицом к лицу с королевой. Она возвышалась надо мной – семь футов мускулов, когтей, панциря и смерти. От ее вопля у меня заложило уши, и мир превратился в безмолвную пульсирующую тайну. Я ослепла и оглохла. Но все еще была жива.

Ее ядовитые когти вонзились мне в бок, когда она подняла меня над головой. На это я и рассчитывала. Улыбнувшись, я воздела руки к небу, подавая сигнал. Туча огненных стрел вонзилась в меня, пропитанная горючим одежда мгновенно вспыхнула. Королева завизжала, пытаясь вытащить из меня когти, но я обхватила ее, даря смертельные огненные объятия.

Мой народ был в безопасности.

Мой народ был…

Все стало красным, затем черным, но рассеянным черным. Чернота сна. Чернота оконченной битвы и заслуженного отдыха.

Тысячи голосов слились в едином вздохе. Я улыбнулась. Я чувствовала все это. Боль, страх, гнев. А теперь я чувствовала гордость и спокойствие смерти.

Тьма ускользнула от меня. Она не моя. Пока не моя. Я каталась по полу, задыхаясь. Повсюду был дым. Я знала, что если открою глаза, то увижу столь темное и багровое пламя, что на него больно смотреть. Неестественный цвет, неестественное пламя. И я увижу, как мама тащит Артемиду.

Я не могла дышать. Меня разбудили крики, и я пришла в себя, обнаружив, что во сне намотала одеяло на голову. Кто-то тряс меня за плечо.

– Нина! – Одеяло сорвано с головы.

Рукой я держалась за бешено колотящееся сердце.

– Кто кричал?

Артемида, вздохнув, улеглась рядом со мной.

– Ты. Снова пожар?

Ответ ей не требовался.

– И кое-что новенькое. Давай больше не будем перед сном говорить об Истребительницах.

Но, как ни странно, первый сон, полный демонов, крови и смерти, не причинял боли. Я ощущала прилив энергии. Даже гордости. А затем случился пожар и все уничтожил – как обычно.