It's So Easy And Other Lies
Шрифт:
Иззи не сорвал наш финальный концерт в туре. Он остался и отыграл его до конца – последний концерт перед выходом альбомов.
Эксл явился вовремя.
Мы играли блестяще, так неистово, вдохновенно и все вместе, как когда-то раньше. Если бы не куча наемных рабочих и огромная установка на сцене, это шоу можно было бы ошибочно принять за одно их наших прежних клубных выступлений.
После концерта мы вернулись в Лос-Анджелес, у нас оставалось 3 месяца до начала следующего тура. С тех пор мой брат съехал, чтобы жить отдельно и создать семью, и никто из группы не хотел видеть остальных участников. Я был одинок.
Мне требовались литры водки и две дорожки кокаина, чтобы только встать с кровати поутру. Алкоголем и наркотиками я сейчас закупался оптом. Мне было нужно, чтобы мои припасы находились у меня под рукой постоянно. Я был один в своем
В конце сентября Use Your Illusions I и Use Your Illusions II наконец-то поступили в продажу и заняли I и II места в списке самых популярных пластинок. В октябре уволенный барабанщик Стивен Адлер начал судебный процесс против группы. В ноябре Иззи официально уволился.
Еще с юных лет я порой мог просто отключаться. Как если бы я был в трансе, просто сидел и молчал. Несмотря на то, что я вырос в большой и общительной семье, я никогда не обсуждал какие-либо вещи с другими людьми. Вероятно, я думал, что это был признак слабости, к тому же это противоречило моему ложному понятию мужественности. Мужественность была той вещью, которой я был буквально одержим после того, как отец ушел от нас. Теперь я пытался уладить много дел, но я никогда никому не рассказывал даже об одном из них. Я позволял тому, чем я занимаюсь определять, что я был за человек. Я – несущий знамя панк-рока! На мне цепочка Сида Вишеса! Я в самой значительной и развращенной группе в мире! Я – завсегдатай безумных вечеринок в честь моей счастливой судьбы!
Однажды утром я понял, что нахожусь в своей гардеробной с заряженным ружьем. Дуло было прямо у меня во рту, мой правый большой палец был на курке.
В то время как я сидел в своем затемненном шкафу с 12-калиберным ружьем, я думал о том несчастном случае, который со мной приключился, когда я катался на водных лыжах, и о том мимолетном воспоминании о теплых объятиях, блаженном спокойствии. Какой умиротворенной казалась смерть, простой и красивый способ освободиться. Возьми меня. Возьми меня домой. Рай…
Все начало возвращаться на свои места, я был в своем привычном окружении – в шкафу, в доме на вершине холма, и я подумал о людях, которые знают меня, о своей матери, которая жила за 1000 миль отсюда, и я высунул ружье из своего рта.
Что стало с моей жизнью?
Глава 30
У нас было всего несколько недель, чтобы найти нового ритм-гитариста для следующей части тура, которая начиналась в первую неделю декабря 1991. На замену Иззи мы наняли Гилби Кларка, гитариста «Kill For Thrills». Билли Насти заботился о моей собаке Хлое, когда меня не было дома. Но она по-прежнему смотрела на меня грустными глазами, когда я паковал свои чемоданы, чтобы отправиться в тур.
После двух шоу в Массачусетсе мы три вечера играли в Madison Square Garden. На первое выступление Эксл сильно опоздал. Мне надоело слушать, как после первого часа ожидания толпа скандировала: «Дерьмо!». Следующие три часа ничем не отличались. Я пил все больше и больше, только чтобы не слышать этих выкриков. Я был чертовски обдолбан.
На тот момент охрана должна была удерживать меня от употребления кокаина. Их не беспокоило мое пьянство, только наркотики. По правде говоря, проблема была не в их употреблении, а в их закупке: лейбл приставил этих охранников, чтобы они следили, как бы моя задница не попала в тюрьму за покупку наркотиков. GN’R были их золотой жилой, им нужно было, чтобы мы продолжали выступать. Трак, охранник, который был ко мне приставлен, постоянно проверял меня на наличие наркоты. Охранник Эксла Эрл тоже тратил на меня кучу своего времени, так как Эксл не нюхал дорожек. Эти парни хорошо справлялись со своей работой, но кокаиновый монстр во мне становился все хитрее и искушеннее. Я был загнан в угол.
Гилби находился под меньшим контролем, он был новичком. Я отвел его в сторону прямо перед нашим выступлением в Madison Square Garden.
“Ты должен найти мне немного кокаина”.
А ведь Гилби даже никогда его не употреблял. Для меня было привычным ставить людей в дерьмовое положение. Но он нашел немного для меня.
Я стоял за
Бюджет на этот тур был маленьким. Самая малочисленная бригада помощников, никакого частного самолета; целью было потратить как можно меньше, чтобы заработать как можно больше. Стратегия тогда была совершенно иной. Нужно было повысить продажи лейбла, при этом сократить деньги, которые выделялись с этих продаж группе на расходы. К концу тура Use Your Illusion наши концерты посетило примерно 7 миллионов человек. Но даже когда мы играли для огромных стадионов, мы ничего не зарабатывали. В команде, которая на нас работала, порой было 100 человек. Мало того, что мы платили девушкам у нас на бэк-вокале, духовой секции и дополнительному клавишнику, у нас еще были мануальные терапевты, массажистки, репетитор по пению и татуировщик. У каждого из нас были телохранители и личные водители. Деньги – я говорю о деньгах группы – уходили на проведение ночных тематических вечеринок после концертов: ночи азартных игр, вечеринки в тогах; в Индианаполисе темой были автомобильные гонки. Как вы понимаете, наемным актерам для этих вечеринок тоже нужно было платить. Веселье всегда длилось до самого утра. Мы же на самом деле не появлялись на большинстве из них, как и члены нашей команды. Так или иначе деньги были потрачены, хоть нас там и не было.
Теоретически каждый из нас покрывал свои собственные расходы. Личные помощники Эксла могли арендовать вертолет за его счет, чтобы перебраться из одного города в другой. К счастью, никто не мог воспользоваться деньгами группы для подобных целей. Если кто-то брал с собой кого-то в тур – ясновидящего, порнозвезду или кого бы то ни было – с этим не было проблем, он платил за это свои деньги, а не деньги группы. Если я хотел люкс, а не обычный номер в гостинице, то я же и доплачивал разницу. Ганзы были партнерством, где каждый должен был указывать все то, что превышало стандартные расходы. Но Эксл не мог покрыть расходы, вызванные его опозданиями в такие места как Madison Square Garden – сверхурочные копам, организаторам, грузчикам декораций. Мы выходили на сцену в 2 часа ночи, теряя десятки тысяч долларов, которые уходили на оплату этих излишеств. Большая часть денег уходила на зарплату членам нашей команды, суточные для сотрудников, заказ отельных номеров для всех, отчисления агентам и менеджерам. В результате получалось, что мы платим за то, чтобы играть в Madison Square Garden. Это не были старые добрые времена, куда бы мне хотелось вернуться. Никто не платил за свою игру даже в самых позорных клубах, не говоря уже о самых известных стадионах мира.
Из Нью-Йорка мы прилетели в Филадельфию, на носу было 2 концерта 16 и 17 декабря 1991. У меня началась ломка по пути из аэропорта до гостиницы Ritz-Carlton. Я даже не побеспокоился, чтобы дойти до стойки администратора и зарегистрироваться. Вместо этого я сказал Траку, что иду в пиццерию через дорогу.
На мой взгляд, в то время практически все принимали наркотики. Да, стоило мне только зайти в пиццерию и попросить какого-нибудь паренька с сомнительной внешностью достать наркоты, как я почти сразу же ее получал. То, что я из Guns N’ Roses было очевидно – даже если кто-то не узнавал меня по видеоклипам, которые постоянно крутились на MTV, у меня было две татуировки с символикой группы – это было гарантом того, что я получу наркотики. Мне подфартило, я действительно нашел в пиццерии дилера. В каждом крупном городе были свои сраные районы с высоким уровнем преступности. В Америке были такие районы, где всякий белый мальчик типа меня привлекал к себе внимание – не только местного населения, но и копов, патрулирующих эти районы. Мне было так херово на тот момент, что, казалось, эти социальные ограничения на меня не распространяются.
Когда тот паренек сказал, что сможет достать мне наркотики в Западной Филадельфии, я особо и не раздумывал. Мы залезли в его машину. Пока мы ехали дальше на Запад, я заметил, что улицы становились все более узкими, а дома ветхими. На красный свет чувак даже не останавливался, а просто замедлял ход. Он боялся, что его могут ограбить. Даже я, будучи не совсем вменяемым, напрягался, когда замечал на себе озлобленные взгляды жителей Западной Филадельфии. Я смутно припомнил, что это был как раз тот район, где полиция взорвала дома черных активистов несколько лет назад. Тогда погибло 7 детей, и десятки домов по соседству были полностью разрушены. Но моя потребность в наркотиках была сильнее любого страха перед опасностью.