Итак, моя радость…

Чейз Джеймс Хэдли

Вашингтон Смит закурил очередную сигарету. Он сидел у открытого окна в маленьком душном домике мотеля «Добро пожаловать». Мейски предостерег, чтобы он не болтался по улицам до десяти вечера, когда была назначена встреча в коттедже Мейски. И Вэш согласился. Кому охота видеть на улицах черномазого оборванца. Начнут задавать всякие вопросы. Вызовут полицию. Люди будут глазеть на него с презрением, как только белые богачи умеют глазеть на негра.

Миш Коллинз, вытянувшись

на кровати, изучал схемы электропроводки казино. Он заехал за Вэшем на взятой напрокат машине. До встречи в коттедже Мейски у них оставалось еще полчаса.

– Что ты будешь делать со своей долей, Миш? – спросил Вэш, отворачиваясь от окна.

Миш отложил схемы. Сунул в рот сигарету и поднес к ней зажигалку.

– Ну… это же триста тысяч! Ничего себе куш, а? Я уже кое-что прикинул. Куплю небольшое суденышко. Мне всегда хотелось яхту. Ничего особенно навороченного, но достаточно просторную, чтобы можно было на ней жить. Найду себе какую-нибудь девчонку, и мы с ней отправимся по островам Флориды. Думаю, будет здорово: идешь себе под парусом, бросаешь якорь, когда захочется, меняешь девчонку, когда надоест, вкусно ешь. Вот такая жизнь по мне. – Он перевернулся на бок, чтобы видеть Вэша. – Ну а ты?

– Я всегда хотел стать врачом, – сказал Вэш. – Часть денег потрачу на учебу. А на оставшиеся куплю практику в Нью-Йорке.

– Ничего себе! – Миш был потрясен. – Думаешь, получится?

Вэш кивнул:

– Конечно. При таких деньгах, да если твердо поставить цель, нет ничего невозможного.

– Это верно… Но столько лет учиться! Да ну! Это точно не по мне. А подружку завести не хочешь, Вэш?

– Я хочу жену и семью, но с этим придется подождать. – Вэш выпустил дым через приплюснутые ноздри. – Как думаешь, Миш, нам удастся провернуть это дело?

– Да конечно. Мейски – настоящий талант. Мы выйдем оттуда с деньгами… это я тебе обещаю. Вэш, я не стал бы втягивать тебя в это дело, если бы сам не был уверен.

– Но все будет не так легко, как он расписывает.

– Да, верно, мы и не ждем, что будет легко. Нельзя получить триста тысяч, не попотев как следует.

– Да.

Вэш снова отвернулся к окну, а Миш, окинув его внимательным взглядом, взялся за схемы, но только теперь ему не удавалось сосредоточиться. Врачом он, видите ли, хочет стать! А у этого черномазого губа не дура. С чего это он взял, что кто-нибудь захочет лечиться у негритоса?

Миш ощутил, что внутри у него зреет досада. Нет, ну если парень при деньгах хочет себе женщину, яхту, много еды и выпивки – это понятно, а вот идея о том, чтобы стать врачом, вывела его из равновесия. Он спрашивал себя, да кто, черт побери, захочет становиться врачом, если есть деньги? Вот в этом была загвоздка. Это шло вразрез с его жизненной философией. Он знал,

что врачи все время на ногах, у них нет ни минуты покоя, их вызывают по ночам, они сидят в тоскливых кабинетах, выслушивая чужие жалобы – от людишек, которым давно пора на кладбище, – тоже мне, мечта человека, у которого имеется триста тысяч!

Он отложил бумаги и снова взглянул на Вэша, который сидел, глядя в окно. Затем Миш покачал головой и пожал плечами. Да ладно, какого черта! Ему-то что за дело?

Полчаса спустя оба вышли из взятой Мишем напрокат машины – каждый нес по чемодану – и двинулись по узкой дорожке к коттеджу Мейски. Сквозь занавески из окна пробивался свет, и дверь распахнулась, стоило Мишу поднести палец к кнопке звонка.

Мейски жестом пригласил их в дом.

– Надеюсь, до сих пор все шло гладко, – сказал он, ведя их за собой в небольшую, кое-как обставленную гостиную.

Джек Перри уже был здесь; устроившись в единственном удобном кресле, он размеренно попыхивал сигарой. Вошедшим он равнодушно кивнул.

Мейски подошел к столу, на котором стояли бутылка скотча, стаканы и миска со льдом.

– Чандлера пока нет, – сказал он, – но мы можем начать и без него.

Он наполнил только два бокала, поскольку Вэш отрицательно помотал головой. Миш опустил свое крупное тело на стул, который заскрипел под его весом. Он взял один бокал, посмотрел, как Мейски протягивает Перри другой.

– Я попрошу вас примерить форму, – сказал Мейски. – Надеюсь, подойдет. Достать ее было непросто. А затем мы пройдемся по всему плану.

Звонок в дверь заставил его прерваться. Он пошел открывать и вернулся с Чандлером, который тоже принес с собой чемодан.

Чандлер вошел в комнату, кивнул всем остальным, поставил чемодан и взял бокал. Взглянув на него, Мейски понял, что тот недавно был с женщиной. Умиротворенного, пресыщенного выражения его красивого лица было довольно, чтобы Мейски пришел к такому выводу. Это его нисколько не встревожило. В Чандлере он не сомневался, уверенный, что тот не проболтается, даже женщине.

– Есть один важный момент, – сказал Мейски, присаживаясь на край стола, – о котором я забыл упомянуть в прошлый раз. Когда Джесс с Вэшем войдут в хранилище, они увидят пачки денег, рассортированных по номиналу: пятерки, десятки, двадцатки, сотенные и пятисотенные. Берите только пятисотенные. Коробка не такая уж вместительная, а мы хотим получить как можно больше денег. Но при этом вам необходимо набить карманы пачками пятидолларовых бумажек, чем больше, тем лучше. На эти деньги нам придется жить от трех до шести недель. Я по-прежнему не знаю наверняка, помечают ли пятисотенные купюры. Поэтому, пока шумиха не утихнет, нам придется тратить пятерки… это понятно?

Конец ознакомительного фрагмента.