Италия в Средние века и раннее Новое время: V–XVII вв.

Брагина Лидия Михайловна

Политика сицилийских королей

Сицилийское королевство усилиями его властителей строилось на централизаторской основе, что сказалось, в частности, на их политике по отношению к городам: со временем во главе городской администрации был поставлен королевский чиновник, а зафиксированные в хартиях судебные и финансовые права городов были серьезно ограничены. Высокие государственные налоги, которые должны были платить города, отрицательно сказывались на развитии их экономики. К тому же в результате норманнского завоевания купцы Амальфи, Салерно, Бари и других крупных городов, традиционно торговавшие на рынках Византии, лишились своих преимуществ из-за враждебных отношений норманнских королей с «империей ромеев».

При норманнах в Южной Италии и на Сицилии завершился процесс формирования феодальных отношений. Это произошло почти на два столетия позже, чем в Центральной

и Северной Италии, и имело ряд особенностей. Значительная часть земель была отобрана у местных владельцев, причем не только у магнатов, но и у мелких посессоров, и роздана норманнской знати на правах феодов, что позволило ей занять ведущее положение в Сицилийском королевстве, оттеснив прежнюю феодальную верхушку. Оформилась и иерархическая структура всего слоя феодалов: в нем четко вычленялись три уровня – графы, бароны и рыцари, связанные между собой и с королевской властью иерархией ленных отношений. Однако норманнские короли Рожер II и Вильгельм I сохраняли за собой верховное право распоряжения ленами, равно как и право высшей юрисдикции. Бароны не были свободны в распоряжении своими феодами, на все земельные сделки требовалось разрешение короля. Не имели крупные феодалы и полных прав по отношению к своим вассалам-рыцарям, поскольку рыцари всегда являлись одновременно и вассалами короля – они получали от него наделы на условиях несения военной службы.

Рожер I и его преемники, стремясь не допустить усиления на местах власти графов и баронов, пресекали любые проявления феодальной вольницы со стороны вассалов. Главную опору своей централизаторской политики норманнские правители видели в рыцарстве и католической церкви, которых они широко одаривали земельными пожалованиями. Короли обладали огромным доменом, который являлся главным фондом земельных пожалований и составлял основу их весьма значительного для Европы той поры богатства, которое приумножалось шедшими в казну налогами и торговыми пошлинами. Столица Сицилийского королевства – Палермо – была отстроена с особой пышностью, а главным символом мощи и величия норманнских правителей стал поражающий роскошью королевский дворец.

К концу XII в. Сицилийское королевство достигло высокой степени централизации – власть опиралась на разветвленный аппарат чиновничества, непосредственно подчиненного королю: судами по уголовным делам высшей юрисдикции ведали юстициарии, финансами – камерарии. Ограничивая самоуправление городов, короли в то же время активно содействовали строительству торгового флота, расширению связей с арабскими странами. Прочности центральной власти способствовало и то обстоятельство, что, являясь прямыми вассалами римских пап, сицилийские короли сохраняли при этом право самостоятельно назначать епископов и аббатов в своих землях. Наконец, усиление позиций центральной власти закреплялось законодательно – по образцу Кодекса Юстиниана были созданы Арианские ассизы, заложившие правовую основу королевской власти норманнов, в том числе они утвердили ее наследственный характер. В ассизах есть и статья о принципе равноправия и терпимости в норманнском государстве по отношению к подданным, что во многом предопределило успех сицилийских королей в борьбе с оппозицией.

С приходом норманнов усилилась полиэтничность Южной Италии и Сицилии: здесь жили италийцы, составлявшие основную часть населения, греки, лангобарды, арабы, евреи, норманны. Соседствовали сторонники различных вероисповеданий – католичества, православия, иудаизма и мусульманства, но отправление любого культа норманнские правители не ограничивали. Они отличались не только веротерпимостью, но охотно принимали на государственную службу представителей самых разных этнических групп: арабов привлекали в армию, греков и евреев – в канцелярию королевской администрации. В Сицилийском королевстве сохранялись и правовые различия: здесь действовали лангобардские, византийские, арабские и норманнские юридические нормы.

Своеобразием отличались сложившиеся на юге Италии феодальные поземельные отношения. Так, широкое распространение получили виды крестьянского держания с полным или частичным прикреплением работника к земле. Это были лишенные личной свободы и права покинуть надел сервы, а также полусвободные вилланы; в то же время заметную прослойку составляли свободные наследственные арендаторы (либеллярии) и мелкие посессоры, собственники-аллодисты. Свободное крестьянство упорно отстаивало свою независимость, нередко с оружием в руках. Важную роль во взаимоотношениях крестьян с феодальными вотчинниками в XI–XII вв. играла община. Она добивалась получения от сеньора хартии, где определялись судебно-административные права сельских жителей: участие «добрых людей» в сеньориальном суде, выборы синдика, отвечавшего за выполнение условий соглашения, и ряд других прав. Что

касается королевской политики по отношению к крестьянам, то она была в первую очередь направлена на закрепление рабочих рук в феодальных вотчинах. Этой цели служили кадастры – описи границ владений феодалов, включая рыцарей, с перечислением всех держателей – от сервов до свободных арендаторов. Кадастры помогали не только в решении тяжб между магнатами, но в еще большей мере в прикреплении держателей к земле и постепенном превращении их в крепостных. За ситуацией в деревне следили королевские чиновники, добивавшиеся своевременной уплаты налогов в пользу казны.

Заложенная в XII в. традиция опоры государственной власти на право и судебную систему (высшая юрисдикция оставалась за королевским судом) немало способствовала успешной борьбе сицилийских королей с мятежными графами и баронами и закрепила политическую централизацию. Это позитивно сказалось на развитии экономики, привело Сицилийское королевство к богатству и процветанию: во второй половине XII в. оно переживало самый яркий период своей средневековой истории. Политика централизации государства была продолжена после периода борьбы за трон, которая развернулась в связи со смертью сына Вильгельма I – Вильгельма II, наследницей которого стала дочь Рожера II от третьего брака Констанца. В 1186 г. Констанца вышла замуж за германского короля Генриха VI Гогенштауфена (претенденты на трон от норманнской знати были устранены). Когда Генрих VI умер (ему было всего 32 года), Констанца стала регентшей своего малолетнего сына Фридриха. Еще в двухлетнем возрасте он был избран на германский престол, однако после смерти отца его в этой роли не признавали. В 1212 г. по требованию папы Иннокентия III Фридрих все же был признан германским королем, и вскоре папа короновал его императорской короной. В Германии он стал Фридрихом II, а в Сицилийском королевстве – Фридрихом I, где во многом продолжил политику своих норманнских предков.

Культура Италии в XI–XII вв

Европейскую культуру XI–XII вв. принято характеризовать как своего рода «возрождение», которое ознаменовалось переломом в отношении к знанию, особенно заметным в сфере теологии и философии. Лидерство принадлежало Франции, с которой было связано творчество крупнейших мыслителей той поры – Бернарда Клервоского, Абеляра, Алана Лилльского, Ансельма Кентерберийского. В Италии перелом сказался в большей мере в развитии рационального знания, к чему побуждала практика городской жизни. Именно здесь сложились главные европейские центры медицины и правоведения. Важную роль в подъеме итальянской культуры сыграли изменения в структуре образования: наряду с традиционными монастырскими школами, которые готовили церковных деятелей и основное внимание уделяли изучению латинской грамматики, все больший вес приобретали соборные школы, где шире был круг дисциплин из числа свободных искусств. Из этих школ выходили не только образованные клирики, но и миряне, поступавшие на службу в канцелярии правителей и коммунальные магистратуры. Во второй половине XII в. в обретавших независимость коммунах стали возникать и собственно городские общеобразовательные школы. Грамотность становилась достоянием не только монахов и клириков, но также мирян – нобилей, рыцарей, купцов, ремесленных мастеров. Складывалась прослойка интеллектуалов: это были довольно многочисленные юристы, поскольку все деловые договоры, операции с имуществом, завещания оформлялись нотариусами, а также писари разного рода канцелярий (городских коммун, папской курии, королевского двора и т. д.), преподаватели школ, число которых начало заметно возрастать.

Официальным языком делопроизводства оставалась латынь, а в Риме и византийских владениях также и греческий язык. Литература вплоть до начала XIII в. была латинской, хотя активно формировался разговорный романский язык – вольгаре. На нем читались церковные проповеди, но религиозная поэзия и прозаические сочинения морализаторского плана, рождавшиеся в монастырях, создавались, как правило, на латинском языке. Вольгаре, судя по немногочисленным сохранившимся образцам, использовался в ту пору лишь в неофициальных документах делового характера. В среде образованных людей имела хождение и литература на старофранцузском языке – романы о рыцарских подвигах, провансальская поэзия трубадуров.

Расширению научных знаний помогали переводы с греческого и арабского языков на латинский сочинений по медицине (Галена и Гиппократа), географии, математике. К началу XIII в. были переведены почти все сочинения Аристотеля. Переводы медицинских трудов способствовали бурному развитию во второй половине XII в. Салернской школы: приток в нее учащихся из разных стран Европы резко усилился после того, как в 1135 г. Латеранский собор запретил монахам и клирикам заниматься врачеванием и медицина стала уделом мирян.