Итальянская новелла Возрождения
Шрифт:
Рассказы Поджо можно рассматривать как особое видоизменение новеллы. Их структура проста, художественная ткань небогата, в них нет психологической разработки типов, сложной композиции. Зато лаконизм, энергия, особая ударная сила, свойственные новеллистическому жанру, доведены Поджо до совершенства. Обрисовка действующих лиц и событий в «Фацетиях» обычно делается скупо, немногими штрихами, но отличается при этом исключительной четкостью и меткостью.
Когда в Италии началась феодально-католическая реакция, «Фацетии» Поджо, естественно, попали в список запрещенных Ватиканом книг. И в последующие столетия ханжеская рука цензуры неоднократно накладывала запрет на искрящуюся остроумием, дерзкую и жизнелюбивую книгу Поджо.
На русском языке она была издана только
В XVI веке в социальной структуре итальянского общества происходят большие и неблагоприятные для развития страны изменения, особенно заметные в тосканских городах и прежде всего во Флоренции.
После захвата турками Константинополя, после банкротства крупнейших банкиров Барди и Перуцци, в результате неплатежеспособности коронованных должников и других тяжелых потрясений, не говоря уже об ожесточенных классовых битвах, крупная буржуазия Тосканы начинает искать более надежные и спокойные способы обогащения. Свои капиталы она помещает теперь в землю, признавая земельную решу единственно надежной формой собственности. Купцы скупают земельные владения, приобретают загородные имения, в которых отстраивают роскошные виллы и разбивают сады. Возникающая в этот период система мелкой аренды исполу, разорительная для крестьян, приносит большие доходы новым землевладельцам, которые тянут Италию назад, к феодальным порядкам. Соответственно изменяются нравы и обычаи крупной буржуазии. Проявляется страсть к приобретению дворянских званий, воцаряется аристократический дух; прежние купцы ведут новый образ жизни с оглядкой на придворные нравы и этикет. Заниматься производительным трудом, торговлей или промышленностью отныне считается чем-то зазорным, недостойным. В организованном герцогом Козимо Медичи рыцарском ордене св. Стефана молодым людям из знатных семей внушается презрительное отношение к торговле и ремеслам.
В этих условиях изменяется характер и стиль господствующей культуры. Меняется и новелла, хотя она еще и продолжает сохранять многие традиции времен Боккаччо.
Флоренция в это время выдвигает еще одного выдающегося новеллиста — Аньоло (точнее и полнее — Микельаньоло Джироламо) Фиренцуолу (1493–1545). Монах и мирянин, почитатель античных писателей и риторов и блестящий знаток живой народной речи, философ-моралист и новеллист, Фиренцуола живо ощущал и глубоко переживал общественные перемены переходного периода. В его «Беседах о Любви», изданных посмертно в 1548 году, мы обнаруживаем под аристократической оболочкой, утонченной и подчеркнутой, бюргерское ядро, особенно хорошо ощущаемое в новеллах, вставленных в рамки этого своеобразного морально-эстетического трактата.
Многие позиции буржуазного гуманизма и новеллистики времен республики Фиренцуола уже утратил. Исчез прежде всего интерес к политической жизни: философ-моралист сознательно уходил от нее, стараясь замкнуться в узкой сфере морали и эстетики. Ни в одном из его произведений нельзя найти даже намека на такие крупнейшие исторические события, потрясшие всю Италию, как разгром Рима войсками императора Карла V в 1527 году и падение Флорентийской республики три года спустя, хотя Фиренцуола был свидетелем этих событий. Правда, его новеллы, местами очень острые и язвительные, показывают, что мы имеем дело с вынужденной аполитичностью. После того как герцог Александр Медичи ликвидировал республиканскую конституцию, гражданские свободы флорентийцев беспощадно подавлялись. Самоустранение Фиренцуолы, о котором идет речь, было в действительности формой пассивной реакции на установившуюся диктатуру. Новеллист старался укрыться, бежать от нее, как юноши и дамы «декамероновского» кружка бежали от чумы.
В жизни и творчестве Фиренцуолы нетрудно отметить глубокие противоречия. Он родился в буржуазной семье, изучал гуманитарные науки и право во Флоренции, Сьене и Перуджии. В 1518 году он становится монахом — Валломброзанского ордена. Как доктор права он усердно служит папе Клименту VII и одновременно
В произведениях Фиренцуолы нашли отражение эти противоречия его мировоззрения, которые в свою очередь объяснялись противоречиями переходного периода в жизни итальянского общества — периода начавшейся феодализации буржуазии.
Свое главное произведение «Беседы о любви» Фиренцуола построил по образцу «Декамерона». Он подробно описывает времяпрепровождение кружка молодых людей и самый ход бесед; тщательнее, чем Боккаччо, выписывает портреты и раскрывает психологию «королевы» общества — Констанцы Амаретты (возлюбленной Фиренцуолы), Чельсо (в его лице выведен сам автор) и других членов кружка. В задачу Фиренцуолы входили утверждение и защита новых моральных и эстетических норм, рождающихся в аристократизирующемся буржуазном обществе. Новым эстетическим вкусам здесь подчинено все, даже пейзаж. Говоря о Флоренции, Фиренцуола прославляет не столько самый город с его церковью Санта-Мария дель Фьоре и другими замечательными памятниками городской культуры, сколько ее загородные виллы, сады и лесистые окрестности — все, что было мило сердцу аристократа-землевладельца.
В поведении мужчин, входящих в собравшееся на вилле общество, заметны элементы чисто рыцарского служения даме.
Вместо здоровой чувственности новелл Боккаччо у Фиренцуолы на все лады прославляется платоническое томление, вместо энергичной борьбы за свое счастье, которую можно наблюдать у предприимчивых горожанок или отважных и самоотверженных героинь типа Гисмонды в «Декамероне», в «Беседах о любви» предписывается смирение перед вынужденным браком, которое якобы компенсируется платонической любовью к избраннику сердца. Так, Констанца Амаретта не желает расторгнуть брак с нелюбимым мужем, хотя сердце ее отдано Чельсо (Фиренцуоле).
Избранное общество относится подчеркнуто пренебрежительно к низшим слоям, к слугам и старается узаконить такое отношение как одно из средств утверждения своей кастовой замкнутости и аристократического самосознания.
В языке «Бесед» также обращает на себя внимание изощренность, помпезность, стремление автора щегольнуть своей эрудицией в области древней литературы, философии и истории, а также собственной «философией» и научными изысканиями, которые большей частью оказываются наивными и несостоятельными. Фиренцуола был блестящим стилистом, самый трудный и сложный период развивается у него легко и непринужденно, но это не могло изменить общего впечатления искусственной изощренности и помпезности стиля «Бесед».
В новеллах (правда, не во всех) Фиренцуола заметно меняется, оставаясь, конечно, и здесь блестящим прозаиком и тончайшим наблюдателем. Гуманист, эрудит и философ-моралист забывал здесь и древних авторов и свою философию, утонченный стилист становился живым и непосредственным рассказчиком-новеллистом. В новеллах концентрировалось здоровое и светлое, оптимистическое мироощущение, свойственное Фиренцуоле; его платоническая философия рассеивалась, как дым. Изящное, но слишком рассудочное и нередко нарочитое остроумие «Бесед» сменялось задорной шуткой, острым словом в народном духе. Менялся и самый язык.
Фиренцуола был одним из немногих, кто настаивал на непрерывном обогащении литературного языка за счет современной разговорной речи народа. Он считал, что «в повседневном употреблении заложено правило и сила хорошей речи», и призывал «пользоваться теми словами, которые повседневно на устах у людей». Сам он как писатель следовал этим положениям прежде всего в новеллах, в которых мы находим яркий и сочный язык, замечательные образцы умелого и любовного использования народных пословиц, поговорок, ходячих выражений, что свидетельствовало о хорошем знании устного народного творчества.