Итальянская записная книжка
Шрифт:
Артур выключил радио. Вышел из машины. Его шибануло ветром от промчавшегося мимо грузовика с контейнерами.
Утро становилось жарким. Он обошёл вокруг «запорожца» и, оказавшись на тротуаре, прислонился спиной к обклеенному узкими листочками объявлений стволу чахлой липы, растущей, словно каторжник, из отверстия в чугунной решётке.
До девяти оставалось целых двадцать четыре минуты. Он почувствовал, что его смаривает.
«Зачем заводить будильник на шесть, если я всегда просыпаюсь раньше, — подумал Артур. — Бессмыслица, что каждое утро стою здесь,
В этот момент вспомнилось: ночью снились мама и отец. Артур Крамер впервые порадовался тому, что они давно умерли и, наверное, не знают о том, что происходит с их сыном. Кроме родителей снились ещё какие-то два–три человека. Он не мог вспомнить кто именно, но отчётливо чувствовал: они тоже мертвы, ушли на тот свет.
Не раз читал Артур Крамер в писаниях святых отцов, что если снятся покойники, значит им плохо, значит они нуждаются в помощи живых, тех, кто их помнит, в их молитве. И он решил непременно постараться вспомнить не сегодня, так завтра всех, кто снился. И помолиться о них. Если, конечно, живым доедет обратно домой.
Без пяти девять Артур Крамер снял «дворники» с лобового стекла, бросил их на заднее сиденье машины, достал из «бардачка» запечатанный в плотную обёртку одноразовый шприц, запер «запорожец», прошёл в полуоткрытые ворота и очутился во дворе глазной клиники имени Гельм- гольца.
Миновав один корпус, он, тяжело прихрамывая, вошёл во второй, поднялся из вестибюля по стёртым мраморным ступеням в сумрачный коридор на первом этаже, остановился рядом с грязной скамейкой у двери кабинета N3, нажал на старинную, заляпанную масляной краской ручку. Дверь оказалась заперта.
Навстречу из глубины коридора уже спешила, дробно стуча каблучками, высокая женщина в распахнутом белом халате.
— Здравствуйте! Нет ключа. Ключ вчера вечером по забывчивости унесла коллега. Но ничего, сделаю здесь. Шприц принесли? Садитесь.
Она взяла шприц, снова исчезла в глубине коридора. Артур сидел, откинувшись спиной к стене, стена была холодная, каменная. В глазах снова прошла вспышка.
— Ну вот, набрала жидкий трентал, последний. Кстати, вы не забыли?
— Нет.
— Закройте глаза. Оттяните кожу под левым глазом. Теперь под правым… Все!
Артур поднялся, достал из кармана конверт.
Докторша открыла его, быстро пересчитала доллары, сунула в карман халата.
— Помните, нельзя поднимать тяжести больше трёх килограмм, нужно постоянно следить за давлением, — она была явно довольна и хотела снабдить его максимумом наставлений. — Вам ни в коем случае нельзя волноваться.
Превозмогая жгучую боль под глазами, Артур Крамер вышел из корпуса и направился к машине.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Он стоял в очереди с
Впереди, совсем близко, маячила спина женщины. Которую звали Маша.
По мере того, как очередь продвигалась к таможенному и паспортному контролю, Маша подталкивала ногой стоящую на полу тяжёлую сумку, набитую, в основном, его, Артура, аккуратно уложенной одеждой. Другую сумку со своими вещами она держала в руке.
Из-за подшитых изнутри длинного коричневого пиджака «плечиков» голова Маши с шапкой чёрных коротко стриженных волос казалась утопленной в туловище. Небрежно подвёрнутые рукава пиджака, длинная серая юбка, кроссовки — все это создавало впечатление мужиковатости.
И хотя Маша ни разу не обернулась, Артур знал — загадочное существо каждый миг ощущает его присутствие, не даст потеряться.
«Шар, приставленный к квадрату, покоящемуся на двух ногах» — так с некоторым цинизмом подытожил свои наблюдения Артур, за последние полтора месяца вынужденно попавший в зависимость от этого, в сущности совсем чужого ему человека.
— Здесь не курят! Прекратите, — послышался раздражённый мужской голос.
Артур оглянулся. Мимо очереди прошли офицер–пограничник и тоненькая блондинка стюардесса.
Стоявший сзади исключительно красивый старик с медальным кавказским лицом, одетый в распахнутый сверхмодный пиджак из чёрного кашемира, продолжал невозмутимо дымить сигарой. Его окружали трое рослых молодцов в кожаных куртках. Один из них, нездорово толстый, предложил:
— Джабраилыч, кончай. Выкину в урну.
Старик только улыбнулся, обнажив сплошной ряд золотых зубов.
— Если шестёрка решает за хозяина, она равна нулю, — сказал он назидательно и подмигнул Артуру.
Маша уже приближалась к узкому проходу с транспортёром и экраном для досмотра ручной клади.
— Курите? Сдаётся, вы такой же хулиган, как я.
Артур почувствовал — спины его коснулся палец старика. От этого прикосновения почему-то стало жарко. Он снова обернулся.
— Угощаю, — старик протягивал изящную коробочку с дорогими голландскими сигарками «Кафе креме».
В этот момент рука Маши оттолкнула руку старика, сдёрнула с плеча Артура сумку, поставила её рядом со своей на ленту транспортёра.
— Вынимайте паспорта с билетами, — сказала она, пропуская его вперёд себя к стойке таможенника.
— Спасибо за вмешательство, но пока что в силах сам за себя постоять, — пробурчал Артур, когда они вместе с другими пассажирами сидели в чёрных креслах возле «фри–шопа», ожидая посадки в самолёт.
— Не сомневаюсь, — ответила Маша. — Только этот маразматик успел прожечь вашу куртку. Придётся купить новую. Артур вскочил с места, снял куртку и разглядел сзади прожжённую сигарой дырку. Размером с пулевое отверстие. Он любил эту теперь уже старую вещь, купленную тринадцать лет назад в Барселоне.