Итальянский секретарь
Шрифт:
– Боже милостивый! – воскликнул запыхавшийся Майкрофт Холмс, поравнявшись с нами. – Доктор… кто… и как?…
Но ответил ему Холмс:
– «Кто» – нетрудно сказать, Майкрофт. Видишь выступающую носовую перегородку? Если не ошибаюсь, это твой юноша из военной разведки.
Я прикрыл рот носовым платком – иначе было невозможно дышать – и удостоверился в страшной истине:
– Совершенно верно, – вскоре объявил я. – И он не просто мертв – от удара у него переломались почти все кости. Должно быть, он ударился о стену со страшной силой – но что было
– Та же штука, что так же раздробила тело Денниса Маккея о камни старого аббатства, – ответил Холмс. – Та, которая еще может причинить… – Внезапно он замолчал, увидев что-то на мертвом теле. – Ватсон, – спросил он, – что это у него на шее?
Я заметил среди обугленного мяса и обгорелой одежды небольшую, но тяжелую металлическую коробочку, висевшую на шее трупа на почерневшей цепочке.
– Похоже на небольшой патронный ящик, – ответил я, поднимая эту вещь носовым платком. – Их обычно делают огнеупорными – может, там внутри что-то есть.
– Конечно, есть, – раздраженно и нетерпеливо ответил Холмс. – Иначе зачем он?
Мне удалось поддеть крышку перочинным ножом, и внутри я обнаружил предмет, который нападающие, видимо, пытались уберечь от огня. Это была записка, обернутая для сохранности мокрыми тряпками; но на этот раз записка преследовала сугубо практические цели.
– «Вы видели, что ждет вас всех, – прочитал я вслух, разбирая написанное на мокрой до прозрачности бумаге. – Страшная смерть либо безумие. Но вы еще можете спастись: лишь принесите нам содержимое кровати королевы Марии из западной башни. И не надейтесь на ваши новенькие цепочки и замки! Поверьте, эти жалкие штучки не спасут вас от…»
Позже мы сделали вывод, что Вилл-Верняк Сэдлер в это время смотрел на нас в какой-нибудь бинокль или подзорную трубу и когда увидел, что мы читаем записку, подал знак своим союзникам – потому что именно в этот момент мой голос заглушили ужасающие звуки. Со стороны западных ворот донесся грохот взрыва; раскаты отдавались по всему дворцу, по парку, и даже, как нам показалось, по всему городу за пределами парка. Потом раздались громкие голоса – они так же отскакивали эхом от камней Холируд-Хауса. Первый человек пронзительно вопил, без сомнения – от острой боли; второй невнятно командовал, а третий просто кричал и ругался, потеряв от страха рассудок.
Мы стояли и слушали – и тут, наконец, в какофонию влилась еще одна волна звуков, гораздо более знакомая (и так радостно было ее слышать): свистки полицейских, шум и топот, которые ни с чем нельзя было перепутать – так шумят «бобби» [25] при погоне. Они были еще далеко, но быстро приближались.
– Хватайте винтовку, Ватсон! – приказал Холмс. – Должно быть, это тело – лишь отвлекающий маневр, и лорд Фрэнсис прорвался в ограду! Нельзя пускать его в башню! Майкрофт, бери Хэкетта и Роберта, идите к восточной ограде! Сэдлер, можете попробовать уговорить брата, но остановите его любой ценой! Если не ошибаюсь, наши нерешительные друзья из местной полиции посмотрели, послушали и решили, что лучше перебдеть, чем недобдеть, особенно когда речь идет об интересах короны;
– Почему бы просто не дать полиции арестовать этих негодяев? – спросил Майкрофт.
– Потому что Вилл Сэдлер этого не допустит – Роберт подтвердит, у Вилла есть ужасное разрушительное орудие, и если он обратит его против полиции…
– Да, мистер Холмс, – ответил Сэдлер – противоречивые чувства кошмарно искажали все его черты. – Пусть он сделал то, что сделал, но он все же мой брат. Я постараюсь встать меж ним и полицией и уговорить его сдаться, мистер Майкрофт, если только вы заставите полицию взять его живым!
– Не знаю, в моих ли это силах, юноша, – ответил Майкрофт, уже перемещая свое огромное тело в северо-восточном направлении. – Но я попытаюсь!
С этим Хэкетт и Сэдлер последовали за Майкрофтом во тьму. Я же остался с Холмсом, а он проводил их взглядом и сказал:
– Хоть мы и не мешкали – я все же надеюсь, что мы успеем, Ватсон! Поторопитесь!
Я помчался за своим другом, огибающим юго-восточный угол дворца.
– Холмс! – вскричал я, на ходу убедившись, что моя винтовка «Холланд и Холланд» заряжена. – Что значит «успеем»? Успеем предотвратить что?
– Гибель мисс Маккензи! – ответил мой друг. – Он хочет захватить деньги и сделать так, чтобы девушка замолчала навеки – и для последней задачи обзавелся весьма надежным союзником!
Мы бежали довольно быстро, а от этих слов мое тело пронизала нервная дрожь, и я настолько ослабел, что едва не упал. Умудрившись сохранить равновесие и мчась дальше, я только вымолвил:
– Но, Холмс! Неужели вы до сих пор считаете, что…
Он снисходительно махнул мне рукой и побежал вдоль древней стены.
– Не сейчас, Ватсон… говорите что хотите, но если мы не успеем вовремя, Давид Риццио получит жертву для отмщения – столь же невинную, какой был он сам!
Я хотел заспорить – но в этот момент лишился способности связно мыслить, ибо когда мы обогнули юго-западный угол дворца и увидали западные ворота, нам представилось – точнее, на нас обрушилось – почти невероятное зрелище. Сами ворота пылали; но это нежданное явление бледнело в сравнении с видом еще одного горящего человеческого тела. Этот человек, однако, был еще жив, и метался как безумный по парку близ искореженных и рушащихся железных прутьев и кованых завитков, испуская ужасные, пронзительные вопли, словно его (или ее?) только что изрыгнули пылающие огнем вечным адские глубины.
Глава XV
Приблизившись к этому злосчастному созданию, мы с Холмсом замедлили шаг; огонь, пожирающий торс, голову и руки, был явно химического происхождения, так ярко и жарко горело пламя. Я уже хотел отдать Холмсу свою винтовку и бежать на помощь несчастному, но мой друг удержал меня.
– Вы проявите большее милосердие, Ватсон, – сказал Холмс, – и гораздо большую мудрость, если прямо сейчас выстрелите ему в голову.