Итерация II

Корольков

— Рядовой Бессонов. — доложил первый.

— Рядовой Котов. — представился его приятель.

— Так бойцы, помогите вытащить этот здоровенный стол и переставить сейф.

К удивлению красноармейцев, массивную, тяжелую мебель командир ворочал наравне с рядовыми. Увиденное взбодрило остальных, ранее отлынивающие тоже подключились к работам и вскоре помещение опустело.

Логинов вышел на улицу, подошёл к первой попавшейся кровати, принявшись внимательно осматривать и ощупывать тюфяк и подушку.

— Почему тюфяк набит старым, прелым сеном? — спросил он у

хозяина койки.

— У всех такие, товарищ капитан. Что выдали, тем и набили.

— Разберёмся. — буркнул себе под нос ротный, после чего внимательно осмотрел ещё пару десятков коек.

Старательно работающие бойца не спускали глаз со своего командира и тихонько обсуждали происходящее.

— А ротный чо? Так с нами «пахать» и будет? Чудно! — спросил Котов, здоровенный бугай сибиряк, у выглядевшего не менее внушительно Бессонова.

— А кто его знает. Можа и будет. — ответил собеседник.

— Вань, а чё Рыжий-то говорит? — не унимался Котов.

— Ничё, Федь. — буркнул Бессонов, — Гвоздь энтот, почитай вся рота покрутила. Никаких фокусов, самый настоящий, жалезный. Как он его пальцами одними скрутил?… Сам бы не увидал — в жисть бы не поверил.

— Слышь, Ваньша чё вспомнил. Я тока лямку тянуть начал, как пришёл к нам, помница, новый взводный. Думали — «зелёный» совсем, ан нет, служивый, по комсомольскому набору в военное училище попал. Так вот, он иногда про своего комбрига рассказывал, всё Командиром величал…

— Так и чё рассказывал.

— Командир, грит, — . зверь был. Гонял и в хвост, и в гриву. Какие семь, двадцать семь шкур снимал. — вспоминал Котов.

— Ну и чё в энтом хорошего? — скептически поддел Бессонов.

— Дык и заботился так, что другим и не снилось. Кормили — как в лучших ресторанах, если отдых — так кино там, иль танцы.

— Танцы, ага! С дамочками! Врал, поди! Не бывает таких комбригов. — хохотнул не поверивший рассказу Иван.

— Так пошто ему врать. Он на сваво Командира и сам хотел походить.

— Эх, нам ба такого… Ентот — точно тигра полосатая. О, гля! Ротный на турнике кренделя выделывает!

Логинов подошёл к турнику, подпрыгнул, повис на горизонтальной трубе, раз двадцать подтянулся, немного повисел, сделал несколько выходов силой, а затем — четыре раза крутанул «солнышко».

— Ничё себе! Гимнаст! — уважительно сказал кто-то.

— Чует моё сердце, — ответил подошедший к друзьям Рыжов, — Скоро и мы гимнастами будем…

— Посмотрим, может чё у капитана и получится, не тока же ему гвозди гнуть, да гимнастикой баловаться…

***

Совместная работа сплотила и постепенно лёд, возникший между новым командиром и бойцами, начал таять. На обед ротный повёл подразделение сам, оставив нескольких человек для охраны имущества. Шли строем и даже в ногу. В столовую заходили по одному, очень шустро, чем немало удивили всех остальных бойцов и командиров части, добиравшихся на обед группками и по одному.

В столовой было грязно, накурено, запах чего-то кислого и подтухшего перебивал всё. Комроты проконтролировал, чтобы все его бойцы расселись за по местам и сам пристроился за одним из

столов. Раздатчики пищи юрко орудовали черпаками, разливая по мискам бурду, отдалённо похожую на суп. Заглянув в поставленную перед ним миску, ротный увидел жижу, в которой одиноко плавал кусок листа капусты и пара кусочков почерневшего картофеля. Логинов достал из полевой сумки завёрнутую в чистую тряпицу ложку, и принялся хлебать суп, нисколько не смущаясь от бросаемых на него взглядов. Покончив с первым блюдом, капитан подал чистую миску для того, чтобы раздатчики положили второе. Неизвестный повар «расстарался» — слипшаяся, пересоленная каша была одновременно и недоваренная, и подгоревшая. Мяса не было ни в одном из блюд. Тем не менее, справился ротный и с кашей.

Завершив обед, тщательно вытерев ложку и убрав её обратно в полевую сумку, Логинов встал, внимательно осмотрел роту, нашёл взглядом старшину и сказал:

— Никита Матвеевич, отведите роту в казарму. Я подойду чуть позднее. Красноармейцы Бессонов и Котов — со мной.

С этими словами он вышел из-за стола и направился в сторону кухни. Бойцы проследовали за ним.

— Товарищ капитан! А куда мы идём и что будем делать? — спросил разговорчивый Бессонов.

— Ваша задача — перекрыть выходы и не дать никому улизнуть.

— А если выходов будет больше, и кто-то успеет удрать?

— Ничего страшного, воспитательное мероприятие можно будет и повторить.

Войдя в грязное, погрязшее в антисанитарии помещение варочного цеха, Логинов сразу увидел того, кого надеялся встретить — главного повара. Ошибиться было невозможно: здоровенный, более двух метров ростом, широкоплечий детина, с красным от пара и напряжения лицом, с закатанными рукавами надетой прямо на заросший волосами могучий голый торс грязнущей, засаленной поварской куртки, держал в руке огромный черпак и раздавал команды.

Логинов подошёл к «шефу» и спокойным голосом спросил:

— Вы шеф-повар здешней ресторации?

— Чего? — переспросил повар, — Товарищ капитан, Вы кто такой и по какому праву на кухне?

— Я? — с лёгкой улыбкой на губах ответил ротный, — Командир третьей роты третьего батальона. Пришёл на праздничный обед, посвященный первому дню месячника вкусной и здоровой пищи.

— Какой обед? Какой месячник? Со всеми вопросами к начальству. Я указаний не получал. — ответил верзила.

— Месячник вкусной и здоровой пищи. — терпеливо повторил ротный, — Хорошо, что и начальство здесь. Не подскажете, как его найти?

— Там. — коротко рявкнул повар, рукой показывая на неприметную дверь.

— Товарищ Котов, — обратился комроты к бойцу, — Пригласите, пожалуйста, местное руководство. Оно обязательно должно присутствовать на праздничном обеде.

— Вы кто такой? Медик? Если нет, то не разводите антисанитарию и покиньте помещение! — выдавил из себя повар, изо всех сил пытаясь сохранить вежливость в общении с незнакомым командиром.

— Занятие по приведению столовой в соответствие с санитарными нормами пройдёт позднее. — пообещал Логинов, — Начнём с более насущного вопроса — вредительство.