Итоги № 23 (2012)

Итоги Итоги Журнал

Новый роман Майкла Ондатже — букеровского лауреата и автора знаменитого «Английского пациента» — попытка вернуться в этот рай и снова увидеть мир глазами ребенка. Перенакладывая две реальности — детскую и взрослую, автор в «Кошкином столе» добивается потрясающего стереоскопического эффекта, который обычно присутствует лишь в собственных воспоминаниях о детстве — неуловимых, практически невыразимых в слове и оттого особенно волнующих.

Одиннадцатилетний Майкл по прозвищу Майна (этим словом в Азии именуют говорящих скворцов) отправляется в неторопливое морское путешествие с родного Цейлона, где прошло его детство, в чужую, незнакомую Англию к матери, которой он почти не знает. Три недели на корабле «Оронсей» становятся для него одновременно последними неделями детства и первым опытом самостоятельной жизни — ведь путешествует Майна в одиночку.

Загадочный сад, в котором растут сплошь ядовитые растения, в глубоком черном трюме, и бассейн с изумрудно-зеленой водой на палубе

первого класса; странная труппа уличных актеров, умеющих угадывать мысли, и миллионер, едущий в Лондон лечиться от смертельного проклятия; страшный ночной шторм и соучастие в самом настоящем преступлении; таинственный безмолвный бридж в душной каюте и юная австралийка, на заре гоняющая по кораблю на роликах, — «Оронсей» вмещает в себя целый мир, полный чудес и тайн. И самая главная из них — это, конечно, узник, каждую ночь, звеня цепями, совершающий монотонный променад по палубе в сопровождении двух полицейских. Что за преступление он совершил, кем он приходится немой девочке, больше всего на свете боящейся воды, и что будет, если однажды он захочет совершить побег?..

Прекрасная кузина Майны Эмили, случайно оказавшаяся на том же корабле, флиртует с пройдохой актером, в то время как по ней вздыхает добродетельный мускулистый садовник. Худощавая и анемичная мисс Ласкети носит голубей в карманах жакета, имеет серьезные связи в парламенте, а каждый дочитанный детектив в гневе кидает за борт. Музыкант мистер Мазаппа дает желающим уроки игры на фортепьяно и рассказывает фантастические небылицы о своем прошлом. А Майна со своими новыми друзьями — такими же одинокими мальчишками, как он сам, — лакомятся в спасательной шлюпке деликатесами, украденными из буфета первого класса, пытаются вычислить знаменитого сыщика, путешествующего на корабле инкогнито, и с восторгом следят за жизнью на берегу в ту волшебную и безумную ночь, когда «Оронсей» идет через Суэцкий канал.

Дальнее странствие, разлитый в воздухе чопорный и авантюрный дух Британской империи (время действия романа — начало 50-х годов ХХ века), морская романтика, живые эксцентричные персонажи, детективная интрига, колониальный колорит — в «Кошкином столе» есть все необходимое для настоящего большого романа в самом лучшем британском вкусе. А ребяческий взгляд главного героя, преломляющий реальность под совершенно необычным углом, вносит в этот классический канон свежесть и обаяние того самого утраченного детского рая, куда в реальности взрослому, увы, хода нет.

Поколение 7 / Искусство и культура / Художественный дневник / Театр

Поколение 7

/ Искусство и культура / Художественный дневник / Театр

«Пыльный день» Саши Денисовой в Центре драматургии и режиссуры Алексея Казанцева и Михаила Рощина

Когда после спектакля я вышла на улицу, ко мне подбежала знакомая студентка режиссерского факультета и сразу с места в карьер затараторила: «Я знаю, что вы сейчас скажете, что это непрофессионально, что нет действия, нет конфликта... Я даже с вами заранее согласна. Но я ловила кайф». Признаюсь, скучая порой во время затянувшегося двухчасового действия, я краем глаза посматривала на нее, примостившуюся на подушке перед первым рядом, и улавливала в эти минуты, что кайф ловит не только она. Что публика мгновенно вспыхивает, как только узнает себя в репликах и жестах персонажей, готовая простить и длинноты, и банальности. А я, оказывается, не готова и потому чувствовала себя немного чужой на этом празднике. Ну не готова воспринимать художественную самодеятельность, когда ею занимаются не в клубе в свободное от работы время, а в профессиональном театре. Профессиональные артисты — без режиссера и по-хорошему — без пьесы. Наверное, не стоило бы так резко о молодых, нащупывающих свой путь, да уж больно они сами любуются собой, а их кураторы — ими. Когда в Театре doc. вышла премьера предыдущей пьесы Саши Денисовой «Зажги мой огонь», договорились до того, что с этого дня в истории театра случился поворот столь же крутой, как в день премьеры вахтанговской «Турандот». Окститесь, ребята. Пардон, лауреаты «Золотой маски-2012» в номинации «Эксперимент».

В «Пыльном дне» команда частично сохранилась. Кроме примкнувших артистов добавился сценограф — Лариса Ломакина. А драматург стал еще и режиссером. Саша Денисова — колумнист «Русского репортера» и блогер. Ее эссе лиричны, в них она пытается осмыслить историю своего поколения, получившего паспорта в год распада СССР и оказавшегося в другой стране. Она памятлива и наблюдательна и, если можно так выразиться, патриотка тридцатилетних: «Все чаще и чаще замечаешь своих в толпе. Они ставят гурьбой свои пьесы в театре «Практика». Дурненков, 73-й год рождения, Вырыпаев, 74-й, Клавдиев, 74-й, Курочкин, 70-й. Они наводняют театры хорошими, честными, талантливыми актерскими физиями...

Они и в кино веером... Они становятся значимыми художниками... Они даже появляются в политике. А ведь казалось — никогда, очередное потерянное поколение... В общем, наше время наступило. Ждите результатов по всему фронту. И потом, при наступлении известности, спрашивайте год рождения. Цифра — 7. Счастливая цифра». Вот это-то чувство наступившего «своего» времени, видимо, и воодушевляет зрительный зал. Хотя критерий «наступление известности» рядом с пассажами про искренность и честность до конца несколько смущают. Что-то мне не помнится в манифестах других поколений (и наших, и каких-нибудь там «рассерженных») ничего о стремлении к успеху и признанию. Все больше пеклись о переустройстве всегда несправедливой жизни.

«Пыльный день» — никакая не пьеса, а эссе, только слева «кто говорит», а справа «что». И все эти диалоги, похоже, сочинила мамзель Папирус (не имя — ник), «властитель умов и автор колонок». Дамочка экстравагантная, собравшая друзей на берегу водохранилища, где 12 лет тому назад была беззаботно счастлива со своим возлюбленным. Которому, заметим, она все эти годы морочит голову по причине то ли инфантилизма, то ли романтизма (неотъемлемые черты поколения), попросту говоря манерничает, во всяком случае в исполнении Арины Маракулиной. Чему весьма способствуют костюмы, потому что по задумке Папирус пикник проходит в стиле ретро и герои танцуют фокстрот, а на заднике мелькают кадры из немых фильмов. Хотя в аннотации уверяли, что хотят как в жизни, а не как в театре. Уверяли и в том, что герои будут задавать друг другу «проклятые вопросы» (они вообще-то из русской литературы известны), но они просто болтают о «времени и о себе», чаще плачутся, настаивая на том, что за внешней успешностью скрываются израненные души. Порой забавно шутят. Кульминацией становится пародия на Андрея Малахова в исполнении Алексея Юдникова, играющего Влада, ведущего телепрограммы «О чем нельзя». Номер слегка затянут, но жалко остановиться, когда отменно получается, действительно — смешно. Не происходит ровным счетом ничего, потому идею формулирует та же героиня: ««Ощущение, как в солнечный день на шоссе: вроде бы так ясно, а пейзаж нечеткий, будто что-то висит в воздухе. Как тысячи частиц. Пыль, что ли?» Куда подевалась победительность честного поколения? И почему героям предстоит погибнуть в автокатастрофе в тот момент, когда их время наступило, неясно. Может быть, цифра 7 не такая уж счастливая?

Шорт-лист ожидания / Искусство и культура / Художественный дневник / Ждем-с!

Шорт-лист ожидания

/ Искусство и культура / Художественный дневник / Ждем-с!

В этом году жюри премии «Большая книга» впервые за семь лет существования награды столкнулось с серьезными сложностями — об этом на церемонии оглашения короткого списка рассказал бессменный председатель экспертного совета прозаик Михаил Бутов. Обычно среди участников лонг-листа сразу формируется группа лидеров, за которых и голосует большинство экспертов. Однако на сей раз голоса распределились настолько широко и равномерно, что жюри пришлось трижды их пересчитывать, и все равно некоторые вопросы утрясали совещательно. Сам же короткий список получился непривычно длинным: в него вошло целых четырнадцать произведений! Зато все главные книги года уложились в него, сформировав целостную и гармоничную картину.

На одной границе литературного спектра расположились тексты живых классиков: роман патриарха российской словесности Даниила Гранина «Мой лейтенант», наследующий канону военной «лейтенантской прозы», и новая книга Владимира Маканина «Две сестры и Кандинский». Следующую ступеньку занял «Аксенов» Александра Кабакова и Евгения Попова — по словам авторов, не столько биография выдающегося писателя, сколько дань его памяти, своего рода рюмка водки на поминках, накрытая хлебом. Центр списка прочно оккупировали авторы среднего поколения — Сергей Носов («Франсуаза»), Валерий Попов («Плясать досмерти»), Владимир Губайловский («Учитель цинизма»), Мария Галина («Медведки»), Лена Элтанг («Другие барабаны»), Андрей Дмитриев («Крестьянин и тинейджер»). Ближе к противоположному полюсу разместились авторы сравнительно молодые, но уже широко известные — Андрей Рубанов («Стыдные подвиги») и Захар Прилепин («Черная обезьяна»). Завершает картину блестящее трио дебютантов: Марина Степнова с великолепным образчиком высокой женской прозы «Женщины Лазаря», Александр Григоренко с северным псевдоэпосом «Мэбэт» и архимандрит Тихон (Шевкунов) со сборником историй из православной жизни «Несвятые святые». Словом, прекрасное пособие по русской литературе 2011 года выпуска — удобное в использовании и в высшей степени наглядное. В этом контексте имена трех лауреатов, которым достанется приз в размере 6,1 миллиона рублей и которые станут известны в ноябре, уже не так важны. Впрочем, посмотрим, вдруг и на этом этапе жюри удастся нас удивить.