Итоги № 41 (2012)
Шрифт:
Cобачку жалко
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
В прокате анимационный фильм Тима Бертона «Франкенвини»
Трогательный — первое слово для характеристики нового мультика Тима Бертона. Для самых простых умилительных эмоций тут сюжет про мальчика, воскресившего любимую собачку с помощью кино и электричества. Кто не рыдает при одном намеке на такую историю, у того сердце из камня. Для чувств посложнее на экране разворачивается глубокая ретроспектива и в мир кинематографа, и в собственную
Пижонский — это второе определение для «Франкенвини». Потому что только для вечного эстета и стиляги понты дороже денег. Уж не знаю, как в нашем аляповатом XXI веке Бертон настоял — и не где-нибудь, а в ярко раскрашенном царстве студии «Дисней» — на том, чтобы детский мультик коммерческого формата 3D был черно-белым. Но это медицинский факт.
Скорее всего, «Дисней» и не слишком спорил — биография этого режиссера слишком прочно вписана в историю не только самой студии, но и современного кинематографа, а его имя украшает любую фильмотеку. В 1979 году молодой поклонник хорроров Тим Бертон пришел на «фабрику детских грез» рядовым аниматором. Его несколько раз увольняли и принимали обратно. Тем не менее «Дисней» старался вырастить из него гения в своих стенах. Здесь он сделал свой первый мультфильм — шестиминутного «Винсента». А вот с получасовой короткометражкой «Франкенвини» не заладилось. Саркастический «собачий» парафраз знаменитого «Франкенштейна» Джеймса Уэйла (1931) оказался слишком жестоким ударом по детским нервам — маленькие зрители на тестовых просмотрах плакали от страха, когда воскрешенная угрюмым мальчиком мертвая собачка бегала по странному черно-белому городку. Фильм выпустили на видео только спустя восемь лет. А Бертон и «Дисней» надолго расстались. «Кошмар перед Рождеством» был сделан под маркой дочерней компании студии как опять-таки «недетский мультик». Только «Алиса в Стране чудес» снова скрепила режиссера и студию «Дисней». Логичным было вместе с переговорами о Кэрролле в 3D заговорить и об анимационном ремейке давнего яблока раздора — «Франкенвини».
Итак, увлекающийся физикой — не регби, как советует ему отец, — десятилетний Виктор дружит только со своей собакой, бультерьером Спарки. Учителя физики убило молнией, которыми славится городок Новая Голландия, а новый преподаватель, рассказав захватывающую историю о природе молний, задает домашнюю работу — поставить некий эксперимент. Но Виктор ради отца ставит другой эксперимент — идет помахать битой. Бросившись за мячом, Спарки попадает под колеса. Над его могилкой ставят крест из скрещенных косточек. А Виктор неутешен. Пока родители упоенно смотрят фильмы ужасов по ТВ, он на чердаке собирает конструкцию из любимого ими «Франкенштейна» — и вот выкопанный труп собачки уже виляет все время отваливающимся хвостиком. Честолюбивые одноклассники Виктора чуют подвох и в страхе, что он их обставит с домашним заданием, узнают секрет воскрешения. И тогда с кладбища домашних животных на город начинают двигаться странные существа.
С нашими свежевведенными рейтингами аудиторию фильма определили как 12+. В принципе умному ребенку и в семь лет будет понятно, где смешно, где грустно и где страшно. Однако и взрослым не оторваться от экрана. История простая, понятная, но малость хватает за горло. За ней стоит вечная тоска человека по утраченным, ушедшим. И постоянная попытка найти эликсир бессмертия. Единственный пока что известный рецепт — кино.
«Итоги» представляют / Искусство и культура / Художественный дневник / "Итоги" представляют
«Итоги» представляют
/ Искусство и культура / Художественный дневник / "Итоги" представляют
Круто, ты попал на ТВ
«Реальность» Маттео Гарроне получила в Канне Гран-при под улюлюканье критиков, а это означает, что кино сделано для зрителей. И герой фильма тоже зритель, пожелавший стать звездой реалити-шоу. Еще любопытнее судьба исполнителя этой роли Аньелло Арены, который вообще-то
Рембрандтом по непогоде
10 октября в Отделе личных коллекций ГМИИ имени А. С. Пушкина откроется новая выставка из цикла «Портреты коллекционеров». В центре внимания устроителей не просто картины, а образы их собирателей и законы создания коллекций. Гвоздь выставки — это, бесспорно, 50 офортов и рисунки Рембрандта, а также работы Адриана ван Остаде, Корнелиса Беги, Хендрика Аверкампа, Яна Ливенса, Яна ван Гойена и других голландцев из собрания потомственного коллекционера Николая Семеновича Мосолова. Посетитель насладится простотой реалистической манеры голландского золотого века, которую тот оттачивал в суровой борьбе с итальянским маньеризмом. Многие произведения Москва увидит впервые.
Своя территория
С 8 по 19 октября на разных площадках Москвы будет удивлять VII Международный фестиваль-школа «Территория». Поражать и раздражать намерены нестандартные театры из Австралии, Франции, Италии, причем французский театр Beau Geste — спектаклем для одного танцовщика и экскаватора под открытым небом «Па-де-де с экскаватором». В афише есть постановки российских режиссеров — «Войцек» Кирилла Серебренникова и Circo Ambulante Андрея Могучего. Предусмотрены также музыкальная программа с двумя премьерами и выставка «90-е: победа и поражение» под кураторством Олега Кулика.
Главная по тарелочкам
Роспись по фарфору — тот вид искусства, которому добротная консервативность только к лицу. Именно эту — классическую в самом лучшем смысле слова — традицию продолжает Татьяна Чапургина, главный художник Императорского фарфорового завода, персональная выставка которой откроется в музее-заповеднике «Царицыно» 9 октября. Умело соблюдая все каноны строгого «фарфорового» жанра, Чапургина в то же время привносит в него и нечто новое — а именно ощущение воздуха, динамики, движения. Работы художницы — декоративные пласты, тарелки, вазы — представлены в экспозициях многих музеев России и мира, однако возможность познакомиться с таким широким срезом творчества Чапургиной представится московскому зрителю впервые.
Художественный беспорядок / Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге
Художественный беспорядок
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге
Придя на «Арт Москву», я прежде всего хотела наладить обсуждение проблем российского рынка. Для этого создала форум — получилось довольно плодотворное обсуждение. Но когда мы говорим об арт-рынке, сразу же возникает конфликт с терминами. Что такое арт-рынок? Разве он существует? С одной стороны — это люди, которые покупают произведения искусства, и в России такие есть. На противоположном полюсе — галереи, которые заняты пропагандой современного искусства. Но как между ними определяется цена искусства? На Западе она формируется посредством некоммерческих институций — музеев, фондов, за счет выставок... У нас же эта система не функционирует, нет четких договоренностей между профессионалами арт-бизнеса. Вместо них цену формирует тусовка и субкультурная молва в лице тех немногих галерей, которые остались после ухода с рынка в этом году галерей Марата Гельмана, Айдан Салаховой, XL.
«Арт Москва» в этот раз делалась в непростых условиях. Мало того что в ней не участвовали три крупнейшие галереи, которые издавна задавали тон. Она лишилась и арт-директора: пришедшая год назад Кристина Штейнбрехер переметнулась в конкурирующую ViennaFair, которая открылась в Австрии специально в те же самые даты, что и «Арт Москва». В результате коллекционеры предпочли Вену, что еще усугубило положение ярмарки. Хотя были и позитивные моменты: в этом году «Арт Москва» получила от правительства поддержку в виде пакета социальной рекламы.