Итоги № 53 (2011)

Итоги Итоги Журнал

Правда, от известной русской сказки про Ивана Царевича, у которого волшебный Серый Волк был в услужении и от всего его спасал, тут не осталось и следа. Забудьте и знаменитую картину Васнецова «Иван Царевич на Сером Волке». Тридевятое и тридесятое царства разделены забором и обозначаются дробями. Под номером 3/9 живет недалекий царь-государь, против которого лживый первый министр плетет козни по наущению большой серой тени. У царя есть еще в помощниках Серый Волк, но его место в будке во дворе. Есть и дочка — Василиса, окончила Оксфорд и Сорбонну. Замуж не хочет, а хочет учиться дальше, но под учебником химии читает любовный роман. Папа, рассердившись, решает ее отдать за первого встречного. Им оказывается Иван из царства под номером 3/10. Ивану очень нравится слово «брандспойт» и право присваивать пожару категории сложности. Папа-царь уже отчаялся его к чему-то дельному приладить, потому что пожаров не было. Вот Иван и

пошел через дыру в заборе мир посмотреть и себя показать. И тут же стал первым встречным. Еще в царстве 3/9 дуб высокий, кот ученый, сексапильная русалка, которая все время с ветвей соскальзывает, и 33 богатыря. Свадебный переполох заканчивается тем, что Ивану надо пойти туда, не знаю куда, и найти то, не знаю что. Серый Волк, вздохнув, отправляется с ним — и там уже будут Баба-Яга, Кощей и Змей Горыныч. Приключения, среди которых будет превращение волка в черт знает что, заканчиваются большим всех примиряющим пожаром. Не хватает только развесистой клюквы — чтобы и иностранным товарищам было чему радоваться.

Признаться, я не была ярой поклонницей «богатырской серии» «СТВ» и «Мельницы», завершившейся в прошлом году «Тремя богатырями и Шамаханской царицей». Конечно, вызывало уважение то, как продюсеры упорно ищут стиль «русского Диснея» в наше циничное и не благосклонное к русскости как тренду время. Но стиль рисования был слишком аляпист, а персонажи казались туповато-квадратными не только снаружи, но и типом юмора. Впрочем, зрителям эта серия очень нравилась, а мультики регулярно становились лидерами проката. В «Иване Царевиче и Сером Волке» «богатырский» стиль в целом просматривается. Но он уже облегченный, как бы акварельный. Из-за этого персонажи отнюдь не на одно лицо, да и мимика стала тоньше, детальнее. Сценарий хорош, особенно диалоги. Сюжет разрабатывали авторы спектаклей и реприз «Квартета И». А этот коллектив в нашей юмористике — знак качества. В общем, получился если не полновесный «Шрек» на русский лад, то хорошая заявка. Как полагается, полно киноцитат — от эйзенштейновского «Ивана Грозного» до «Ежика в тумане». Смешно почти всегда. А это большая редкость. Жаль только песни подкачали. Композитор Валентин Васенков явно работал по матрице советских «Бременских музыкантов», но нового хита, увы, не написал.

Ирина Любарская

Сезария Эвора / Искусство и культура / Художественный дневник / Память

Она была самым знаменитым представителем своей страны. Именно благодаря ей многие вообще узнали о Кабо-Верде — Республике Острова Зеленого Мыса. Креольский шансон, стили морна и фаду, меланхоличные, то ли грустные, то ли веселые песни, которые поются в припортовых барах, и народная модинья, этакий сентиментальный вальсок под пение, стали популярны во всем мире благодаря этой певице, прославившейся уже в зрелом возрасте. Ей прощали странности вроде хождения без обуви, беспрерывное курение даже на сцене и, что греха таить, привычку к крепким напиткам. Потому что любили везде. И в России, где она выступала довольно часто. Когда она умерла, вместо свечек поклонники тут же поставили ее песни.

Чисто английское чтиво / Искусство и культура / Художественный дневник / Книга

«Книга — лучший подарок», «Книга — верный друг» — применительно к сборнику «Только не дворецкий» все эти затертые банальности внезапно наполняются смыслом, утраченным за годы бездумной эксплуатации. Потому что да — эту книгу в самом деле приятно дарить и получать в подарок. И да — она действительно вызывает самые теплые эмоции: несмотря на внушительный объем, ее хочется повсюду таскать с собой, открывать в случайных местах, разглядывать картинки, возвращаться к уже прочитанному, показывать друзьям и знакомым, класть на тумбочку возле кровати, да просто держать в руках...

Читатели, неравнодушные к детективному жанру, наверняка помнят сборник «Не только Холмс», вышедший несколько лет назад и объединивший английские криминальные новеллы и повести конца XIX — начала ХХ веков. Нынешняя антология, подготовленная в том же стиле и тем же коллективом авторов (костяк его составляют участники знаменитого переводческого семинара в МГУ под руководством Виктора Сонькина и Александры Борисенко),

включила в себя образчики жанра следующей исторической эпохи — так называемого золотого века детектива, пришедшегося на промежуток между двумя мировыми войнами и первое послевоенное десятилетие. Агата Кристи, Дороти Сэйерс, Гилберт Кийт Честертон — имена самых ярких звезд, творивших в тот период, знакомы каждому, однако не все знают, что за спинами титанов скрывались авторы, может быть, менее блестящие и известные, но ничуть не менее любопытные. Именно этим людям — детективщикам второго ряда — в первую очередь и посвящена антология.

Хитроумный воришка использует для подтверждения собственного сомнительного алиби... судью, который должен вынести ему приговор («Показания судьи» Дж. С. Флетчера). Неясная жуть, затаившаяся в окрестностях древних курганов, наводит ужас на пожилого археолога и его симпатичную ассистентку («Длинный курган» Г. К. Бейли). Расследование загадочного убийства в турецкой бане сводится к поиску орудия убийства, в самом буквальном смысле слова испарившегося с места происшествия («Чайный лист» Э. Джепсона и Р. Юстаса)...

Каждый рассказ сборника сопровождается небольшой биографией автора, его портретом (для того чтобы разыскать изображения некоторых писателей, составителям пришлось проделать изыскания сродни детективным), а также иллюстрациями 20—30-х годов прошлого века, образцами газетной рекламы и тому подобной прелестной винтажной ветошью. А завершает антологию иллюстрированная энциклопедия тогдашней британской жизни, проливающая свет на самые разные ее аспекты — от воспитания детей до поездок на транспорте и от анатомии престижных университетов до эволюции морских купаний.

По большей части тексты, вошедшие в сборник «Только не дворецкий», хороши и сами по себе. Однако собранные все вместе, любовно переведенные, откомментированные, проиллюстрированные, они обретают совершенно новое качество — из них складывается большой цельный мир, живущий по законам уюта и логики. Одна из составителей антологии, Александра Борисенко, пишет в предисловии: «В 1940 году, когда Гитлер бомбил Лондон, жители города вынуждены были постоянно прятаться под землей. В бомбоубежищах стали формироваться библиотеки. Что же читали люди, чья жизнь поминутно подвергалась опасности? Да, вы угадали. Они читали детективы». Истории, где справедливость неизбежно торжествует, где зеленеют английские лужайки, где к обеду звонит гонг, а сыщик раскрывает самые страшные преступления между завтраком и ланчем, чтобы ни в коем случае не опоздать к традиционной партии в крикет: что может быть лучше для промозглой погоды, тревожного времени и долгих каникул? Да пожалуй что ничего. А это значит, что антология «Только не дворецкий» имеет все основания претендовать на титул главной — самой теплой, уютной и утешительной — книги нынешней зимы.

Галина Юзефович

ли­те­ра­тур­ный кри­тик:

Из пепла и лавы / Искусство и культура / Художественный дневник / Выставка

Впервые в Россию приехали всемирно известные фрески, барельефы, скульптура из Геркуланума — одного из трех античных городов, погибших во время извержения вулкана Везувий в начале новой эры. На всех экспонатах, представленных в пятом дворе Главного штаба, стоит одна и та же дата: в ночь на 24 августа 79 года нашей эры три города — Геркуланум, Помпеи и Стабии — исчезли с лица земли, погребенные под слоем пепла и раскаленной лавы.

Все приехавшие в Петербург из Национального археологического музея Неаполя памятники когда-то украшали Базилику, или Августеум, — здание для церемоний императорского культа. И сейчас фактически в пятом дворе Главного штаба реконструирован фрагмент этой античной базилики, тем более что двор стилизован под античный театр: ступени идут вверх полукруглым амфитеатром, гладко оштукатуренные стены внутреннего двора напоминают классические колонны, сквозь стеклянный потолок льется прозрачный питерский свет, отраженный светлыми стенами. А колоссальные скульптуры Августа, его преемника Клавдия, происходящих из династии Юлиев-Клавдиев, Агриппины (последней жены Клавдия, сестры Калигулы, матери Нерона), императора Тита стоят лицом к ступеням — фигуры римских императоров в облике богов будто движутся вверх по лестнице, ведущей в небо. Виртуозно выточенные из мрамора лица, передающие портретное сходство, мускулистые тела, детали одежды (складки туники или завитки волос не выглядят застывшими) вызывают настоящий священный трепет: все это создано за полторы тысячи лет до эпохи Возрождения и почти две тысячи лет до изобретения лазеров, компьютерного моделирования и прочих электронных чудес, а уровня мастерства скульпторов нам не достичь и сегодня.