Иван-царевич и серый волк
Шрифт:
– Поди к своей тётке, моей сестре, попроси у неё иголочку и ниточку – тебе рубашку сшить.
А тётка эта была Баба-яга, костяная нога.
Вот девочка не была глупа да зашла прежде к своей родной тётке.
– Здравствуй, тётушка!
– Здравствуй, родимая! Зачем пришла?
– Матушка послала к своей сестре попросить иголочку и ниточку – мне рубашку сшить.
Та её и научает:
– Там тебя, племяннушка, будет берёзка в глаза стегать, ты её ленточкой перевяжи. Там тебе ворота будут скрипеть и хлопать, ты полей им под пяточки маслица. Там тебя собаки будут рвать, ты им хлебца брось. Там тебе кот будет глаза драть, ты ему
Пошла девочка. Вот идёт, идёт и пришла.
Стоит хата, а в ней сидит Баба-яга, костяная нога и ткёт.
– Здравствуй, тётушка!
– Здравствуй, родимая!
– Меня матушка послала просить у тебя иголочку и ниточку – мне рубашку сшить.
– Хорошо, садись покуда ткать.
Вот девочка села за кросна[3]. Баба-яга вышла и приказывает своей работнице:
– Ступай истопи баню да вымой племянницу, да смотри – хорошенько, я хочу ею позавтракать.
Девочка сидит ни жива ни мертва, вся перепуганная, и просит она работницу:
– Родимая моя, ты не столько дрова поджигай, сколько водой заливай, решетом воду носи. – И дала ей платочек.
Баба-яга дожидается. Подошла она к окну и спрашивает:
– Ткёшь ли, племяннушка? Ткёшь ли, милая?
– Тку, тётушка! Тку, милая!
Баба-яга отошла прочь, а девочка дала коту ветчинки и спрашивает: нельзя ли как-нибудь уйти отсюда?
– Вон на столе лежит полотенце да гребешок, – говорит кот, – возьми их и беги-беги поскорее. Будет за тобой гнаться Баба-яга, ты приклони ухо к земле и, как заслышишь, что она близко, брось сперва полотенце – сделается широкая река. Если Баба-яга переплывёт эту реку и снова станет догонять тебя, ты приклони ухо к земле и, как услышишь, что она близко, брось гребешок – встанет дремучий-дремучий лес, сквозь него она уже не продерётся!
Девочка взяла полотенце и гребешок и побежала. Собаки хотели её рвать, она бросила им хлебца, и они её пропустили. Ворота хотели захлопнуться, она подлила им под пяточки маслица, и они её пропустили. Берёзка хотела ей глаза выстегать, она её ленточкой перевязала, и та её пропустила.
А кот сел за кросна и ткёт: не столько наткал, сколько напутал. Баба-яга подошла к окну и спрашивает:
– Ткёшь ли, племяннушка, ткёшь ли, милая?
– Тку, тётка, тку, милая! – отвечает грубо кот.
Баба-яга бросилась в хатку, видит, что девочка ушла, и давай кота бить да ругать:
– Ах ты, старый плут, зачем пропустил беглянку? Ты бы у ней глаза выдрал, лицо поцарапал!
– Я тебе сколько служу, – говорит кот, – а ты мне косточки не бросила, а она мне ветчинки дала.
Баба-яга накинулась на собак, на ворота, на берёзку и на работницу: давай всех ругать и колотить.
Собаки говорят ей:
– Мы тебе сколько служим, ты
Ворота говорят:
– Мы тебе сколько служим, ты нам водицы под пяточки не подлила, а она нам маслица не пожалела.
Берёзка говорит:
– Я тебе сколько служу, ты меня ниточкой не пожаловала, а она меня ленточкой перевязала.
Работница говорит:
– Я тебе сколько служу, ты мне тряпочки не дала, а она мне платочек подарила.
Баба-яга, костяная нога, поскорее села в ступу, толкачом погоняет, помелом след заметает и пустилась в погоню за девочкой.
Вот девочка приклонила ухо к земле и слышит, что Баба-яга гонится и уж близко; взяла да и бросила полотенце – сделалась река, такая широкая-широкая!
Баба-яга приехала к реке и от злости зубами заскрипела, воротилась домой, собрала своих быков и погнала к реке. Быки выпили всю реку дочиста. Баба-яга пустилась опять в погоню.
Девочка приклонила ухо к земле и слышит, что Баба-яга близко; бросила гребешок – сделался лес, такой дремучий да частый! Баба-яга стала его грызть, но, сколько ни старалась, не могла прогрызть и воротилась назад.
А дед уже приехал домой и спрашивает:
– Где же моя дочка?
Немного погодя и девочка прибежала.
– Где ты была? – спрашивает отец.
– Ax, батюшка, – говорит она, – меня матушка послала к тётке просить иголочку с ниточкой – мне рубашку сшить, а тётка, Баба-яга, меня съесть хотела.
– Как же ты ушла, дочка?
Так и так, рассказывает девочка.
Дед, как узнал всё это, рассердился на жену и прогнал её из дому, а сам с девочкой стал жить-поживать да добра наживать.
Я у них был, мёд-пиво пил, по усам текло, да в рот не попало.
Девочка-снегурочка
Жили-были старик со старухой, у них не было ни детей, ни внучат. Вот вышли они за ворота в праздник, посмотреть на чужих ребят, как они из снегу комочки катают, в снежки играют. Старик поднял комочек, да и говорит:
– А что, старуха, кабы у нас с тобой была дочка, да такая беленькая, да такая кругленькая!
Старуха на комочек посмотрела, головой покачала, да и говорит:
– Что ж будешь делать – нет, так и взять негде.
Однако старик принёс комочек снегу в избу, положил в горшочек, накрыл ветошкой и поставил на окошко. Взошло солнышко, пригрело горшочек, и снег стал таять. Вот и слышат старики – пищит что-то в горшочке под ветошкой; они к окну – глядь, а в горшочке лежит девочка, беленькая, как снежок, и кругленькая, как комок, и говорит им: