Иван-чай p.s.
Шрифт:
– Ой, я кажется не ожила такого, – произнесла я опять вслух.
– Вам найти что ожидать в этом году?
– Нет-нет, найди пожалуйста, Николая…, – и тут до меня доходит, что я никогда не знала фамилии Николая и даже когда он родился. И как же теперь быть. Шансов найти его почти равны нулю, да не почти они равны нулю.
– Дорогой мой компьютер, я не знаю, как мне тебя называть. Если ты скажешь, как раньше я тебя называла, то скажи, пожалуйста.
– От моего создания мне присвоено имя Ник,
Ник, я называла мой искусственный интеллект Ник, это же от Николая. Значит мы связаны были уже тогда.
– Глубокоуважаемый Ник, а не знаешь в честь кого ты назван, ты можешь найти этого человека. Он предположительно родился в 20х годах прошлого века. Как-то он должен был остаться в истории. Мы с ним ее изменили. И поэтому я вернулась в настоящее, которое теперь совершенно не то настоящее, которое я внезапно покинула. Ник, помоги пожалуйста. Ты моя можно сказать последняя надежда.
– Запускаю поиск, найду все что смогу.
Я не слышала никаких шумов поиска, мой компьютер искал всю нужную мне информацию тихо и по возможности быстро. На экране быстро менялись картинки.
– Да, Ник, загляни в 1952-1953 возможно обо мне и Николае есть информация. Я не знаю о нем ничего ни фамилии, ни даты рождения. Как такое получилось? Мы настолько внезапно встретились, что не было времени интересоваться такими подробностями.
– Кажется я нашел все, что есть в моей памяти.
– Давай, показывай.
Экран мигнул. И я увидела много фото Николая. Они были сделаны по всему миру, на каждой он был один и казалось фотографии сделаны в разные эпохи. Ерунда какая-то.
– А можно узнать дату рождения или дату смерти если она есть?
– Даты рождения и даты смерти нигде не значатся. Где живет или жил тоже. Все, что удалось найти только эти фотографии. Они лежали в моей экстренной памяти.
– Экстренная память это ещё, что такое?
– Память, которую нельзя стереть и удалить или скопировать, на крайний случай, если с вами что-нибудь случится.
– Что совсем не стираемая? А если с компьютером, что-нибудь случится, скажем там, стихийное бедствие или кто-то зальет водой, да просто разобьется.
– Этот участок памяти надежно защищен вами от любых повреждений. Даже если нет электричества его можно воссоздать имплантируя его в вашу руку.
– Ух, ты здорово, это я молодец. Можешь мне показать всё, что там есть?
– Всю информацию можно получить, только в экстренном случае. По моим данным сейчас нет экстренной ситуации.
– И что сейчас можно получить информацию только вот такими маленькими кусочками, а что-то конкретное?
– Да, я сожалею, у меня нет в данный момент доступа ко всей информации.
– Все с тобой понятно.
– Еще какая-нибудь информация требуется?
–
– Я отключаюсь.
Я еще раз смотрю на фотографии, что-то меня в них смущает. И кто их вообще сделал, Такое ощущение, что за Николаем следили всю его жизнь, зрелую жизнь. Ни детских ни в старости фотографий нет. Да, и эти, такое ощущение, что сделаны в разные эпохи вообще. Это я сужу по одежде, по ветхости снимка. Но на каждой без сомнения он. А вот здесь он с бородой, а здесь с усами. Здесь как будто из 70-х, а здесь 20-е.
Я многого не знаю о Николае. Ну, не вампир же он, и не живет вечно. Нет, я конечно про вампиров многое знаю, одно из моих любимых направлений в литературе.
Когда я была в прошлом мне почему-то и в голову не приходило узнать элементарные вещи о Николае.
И я хочу обратно.
Там я хотела сюда, а здесь обратно. Как-то не складывается. И что делать.
Попадаю я туда и сюда, в один и тот же день. И что мне теперь каждый год проживать один и тот же год то здесь, то там?
Я не согласна, можно я выйду.
Но меня никто не спрашивает, чего я хочу.
Я здесь, и я беременна от человека который там.
В этот момент я понимаю, что мне не хватает воздуха и нужно срочно прогуляться. В комнату вошел Йотти.
– Вы будете обедать сегодня.
– Я думаю обед можно сегодня пропустить, мне хотелось бы прогуляться.
– Я понял, есть пожелание по поводу ужина? – Йотти смотрел на меня своими человеческими глазами. Он был такой настоящий и заботливый, а голос такой нежный и родной.
– Да, я очень хочу Наполеон. Ты можешь его сделать?
– Странный выбор для ужина? Я могу его сделать. Вам вегетарианский Наполеон?
– О, да, конечно. Спасибо большое. Я пойду.
Собираюсь и выхожу из дома. Очень он мне чужой этот дом. Все как будто не настоящее. Зачем нужен стеклянный дом. Как в фильме «Дом у озера».
Только этот большой и проблемный.
Вокруг дома сад, а дальше лес. Где в Петербурге можно было такое построить?
Возле дома небольшое здание, с виду напоминающий огромный гараж, он им и был. Внутри стоят три машины, мое внимание привлекает самая маленькая машина и я сажусь в неё, ключи на месте.
К машине подбегает Рикки, запускаю его внутрь. Завожу машину и мы трогаемся с места. Хочется бежать из этого дома.
Я так давно не водила машину и плохо справляюсь с рулем, но выезжаю на дорогу, и еду в неизвестном направлении. В салоне зажигается компьютер, и приятный мужской голос спрашивает:
– Укажите маршрут направления.
– Мне как можно дальше, в никуда.
– Укажите маршрут направления, – повторил компьютер-мужчина.
– Где я сейчас нахожусь?
– Не могу определить.