Иван Грозный и воцарение Романовых
Шрифт:
В начале 1560 года русские войска в третий раз перешли границу и взяли сильнейший на восточном рубеже Ливонии замок Марненбург. Вслед за тем пал замок Феллин и еще восемь других, менее мощных крепостей. Только замок Венден, нынешний Цессис, еще продолжал сопротивление.
Воспользовавшись неудачами Ордена, против братьев-рыцарей восстали их крепостные крестьяне – латыши, и все это привело к дальнейшему ослаблению Ливонии и ее безоговорочному подчинению Польше. Часть же северных территорий Ливонии подчинялась новому королю Швеции Эрику XIV и его брату – герцогу Магнусу.
То обстоятельство, что русские войска за три года трижды входили в Ливонию и трижды уходили из нее, объяснялось непоследовательной
Так продолжалось до августа 1560 года, и неизвестно, как пошли бы дела дальше, если бы в августе в Москве не произошло событие, ставшее важной вехой в истории того времени. Но чтобы понять, что случилось, придется вернуться чуть-чуть назад.
Кары небесные и возвращение на круги своя
Иван – подозрительный, болезненно-мнительный, трусливый и очень осторожный, не лишенный к тому же известной проницательности – стал все чаще подозревать и Сильвестра, и Адашева, и других членов Избранной рады в сближении со старыми боярскими родами. Этого боялся он больше всего. Будучи еще и весьма суеверным, верившим в колдовство, сглаз и волхование, он многие события воспринимал и как наказания Господни, и как заговор темных сил – земных и небесных.
Иван считал, что Бог продолжает карать его и долгие годы после пожара. И через шесть лет, в 1553 году, дал обет посетить с царицей и своим сыном – царевичем Дмитрием, родившимся в октябре 1552 года, главные святыни Руси.
Дмитрий был третьим ребенком Анастасии и Ивана. До него родились две девочки – Анна и Мария, но обе умерли, не дожив и до года. Сын-первенец родился в то время, когда войска Ивана взяли Казань, и царь узнал об этом при победоносном возвращении в Москву.
Иван надеялся именно ему передать престол. Однако вскоре тщедушный, не достигший и года младенец умер. Эту смерть Иван воспринял как наказание Божие. Правда, 28 марта родился еще один сын – Иван, а через четыре года и их последыш – Федор, но Анастасии суждено было пестовать их очень недолго, ибо и она умерла 7 августа 1560 года.
Из-за того, что она болела всего три дня, лекари не могли сказать, какой недуг свел царицу в могилу, тут же пополз слух, будто ее отравили.
Все ученые сходятся на том, что смерть Анастасии сыграла ужасную роль в жизни царя, а сам момент ее кончины можно считать поворотным пунктом в истории России того времени.
Ниже, уважаемые читатели, вам предлагается несколько картин, позволяющих четко и наглядно представить себе, какою казалась тогдашняя действительность совершенно разным отечественным историкам.
Н. М. Карамзин о смерти Анастасии
«Небо готовило ужасную перемену в судьбе его и России. 13 лет он наслаждался полным счастием семейственным, основанным на любви к супруге, нежной и добродетельной.
Анастасия еще родила сына Феодора и дочь Евдокию; цвела юностью и здравием, но в июле 1560 года занемогла тяжкой болезнью, умноженною испугом. В сухое время, при сильном ветре, загорелся Арбат; тучи дыма с пылающими головнями неслись к Кремлю. Государь вывез больную Анастасию в село Коломенское; сам тушил огонь, подвергаясь величайшей опасности: стоял против ветра, осыпаемый искрами, и своею неустрашимостью возбудил такое рвение в знатных чиновниках, что дворяне и бояре кидались в пламя, ломали здания, носили воду, лазили по кровлям. Сей пожар несколько раз возобновлялся и стоил битвы: многие люди лишились жизни или остались изувеченными. Царице от страха и беспокойства сделалось худо, искусство медиков не имело успеха, и, к отчаянию супруга, Анастасия 7 августа в пятом часу дня преставилась… Никогда
Здесь конец счастливых дней Иоанна и России.
Иоанн был растерзан горестью: все вокруг его проливали слезы – и в сих-то слезах явилась гнусная клевета. „Государь! – сказали Иоанну, – ты в отчаянии, Россия также, а два изверга торжествуют: добродетельную царицу извели Сильвестр и [Алексей] Адашев, ее враги тайные и чародеи: ибо они без чародейства не могли бы так долго владеть умом твоим“. Государь знал, что Анастасия со времени его болезни не любила ни Сильвестра, ни Адашева; думал, что они также не любили ее, и принял клевету, может быть, желая оправдать свою немилость к бывшим приближенным».
Р. Г. Скрынников о падении Избранной рады
«К этому времени между государем и его ближайшими советниками назрел острый конфликт. Они рисовали перед Грозным заманчивую перспективу укрепления единодержавия. Но их обещания оказались невыполненными. Сильвестр и Адашев, жаловался Грозный, „сами государилися, как хотели, а с меня есте государство сняли: словом яз был государь, а делом ничего не владел“.
Разрыв стал неизбежным, когда к внутриполитическим расхождениям добавились разногласия в сфере внешних дел. После покорения Казани Россия обратила свои взоры к Балтике…» Это, по мнению ученого, также сыграло важную роль в дальнейшем развитии событий.
«Тем временем в московском правительстве образовались две партии: Адашев настаивал на продолжении активной восточной политики и снаряжал экспедиции против Крыма, а его противники выступали за войну с Ливонией. Вместо того чтобы продолжать успешно начатое наступление против Ливонии, московское правительство, по настоянию Адашева, предоставило Ордену перемирие с мая по ноябрь 1559 года и одновременно снарядило новую экспедицию против татар. Военные операции против Крыма не принесли результатов, обещанных Адашевым, а благоприятные возможности для победы в Ливонии были безвозвратно упущены. Магистр Кетлер подписал договор с литовцами. Орден перешел под протекторат Литвы и Польши. Договор круто изменил ход Ливонской войны. Конфликт с Ливонией стремительно перерастал в широкий вооруженный конфликт с Литвой и Польшей в тот самый момент, когда Россия ввязалась в войну с Крымским ханством. Произошло резкое объяснение между царем Иваном и его наставниками», что, в конечном счете, предрешило исход борьбы двух дворцовых группировок.
«По мере того как влияние Адашева и Сильвестра убывало, менялась общая ориентация внешнеполитического курса. Москва приняла мирные предложения Крыма и бросила в Ливонию крупные силы. В действующую армию выехал Алексей Адашев. Военные силы Ливонии были сокрушены. Крестьяне восстали против немецких баронов. Возникла возможность быстрого завершения войны в Ливонии. Но Адашев и его товарищи не использовали благоприятной обстановки, опасаясь удара со стороны находившихся под Ригой литовских войск. Наступление русских войск приостановилось. Фактически действиями армии в Ливонии руководил Адашев. На него царь и возложил всю ответственность за промедление».