Иванушка Первый, или Время чародея
Шрифт:
– Ну чего ты? – Нелька повернулась к Кощею, тот не двигался с места. – Пошли!
– Так я иду, – ответил Кощей и догнал нас. – Я чего? Я ничего.
Через несколько минут мы остановились на перекрёстке перед старым двухэтажным особняком, где находился выставочный зал.
– Вы идите, – сказал Кощей, – я не могу. У меня там дед – вахтёром. Заругает.
А я и не знал, что у Кощея дед работает, да ещё на выставке. Я думал, он пенсионер.
– Почему он тебя заругает? – удивилась Нелька. – Что ты такого натворил?
– Так
– И ты школу прогуливаешь? – спросила меня Нелька.
– Первый раз в жизни, – признался я.
– Ну и что такого случилось в вашей жизни, – спросила Нелька, – что вы решили не ходить в школу?
– А чего там делать-то? – сказал Кощей. – Чего я в этой школе не видел? Тоска одна. Всё равно двоек нахватаю. Да и не любят меня.
– А тебя есть за что любить? – спросила Нелька, она в этот момент стала похожа на мою маму, когда её что-то волнует и она очень хочет, чтобы её услышали.
Лёха совсем затосковал, даже не заметил, как встал на проезжую часть.
Тут-то она и появилась – «Ока»! И, как всегда, выехала из-за поворота совсем без звука и без водителя и нырнула в подворотню!
– Вы заметили?! – проорал я. – Вы видели её?!! Белую!!!
– Чего? – Кощей посмотрел на меня, как на ненормального. – Какую – белую?
– Да «Оку»! Автомобиль! – в волнении я схватил Кощея за локоть и сильно дёрнул.
– Да отстань ты! – он оттолкнул меня. – Совсем сбрендил?! Полудурок!
– Перестань! – рассердилась Нелька на Кощея. – Ты о чём, Ваня? Мы ничего не видели.
– Она туда поехала! – я махнул рукой в сторону подворотни. – Да как же вы не видели?!
– Ребята, – перебила меня Нелька, – пойдёмте посмотрим картины моего папы. А твоему дедушке я всё объясню и попрошу, чтобы он тебя не ругал.
Кощей вздохнул и кивнул, мол, была не была. Мы перешли дорогу.
Двери в особняк открывались так же тяжело, как и мой волшебный сундук. В фойе стоял полумрак, а за столом дремал вахтёр. Лёха-боксёр напрягся. Это и был его дед.
Нелька приложила палец к губам и показала жестом, чтобы мы поднимались по лестнице на второй этаж. Мы прокрались мимо деда. Он ничего не заметил.
Повезло нам!
Глава 8
Прописная истина
Этот день я запомню на всю жизнь. Каждую минуту, каждую секунду. Все лица, запахи и звуки. И кто что сказал. Я люблю умные и забавные мысли, особенно если их выдают взрослые.
Когда мы вошли в зал, где уже развешивали картины, Пётр говорил высокому здоровяку с совершенно чёрной кожей:
– Понимаешь, старик, чем больше абсурда в голове подростка, тем веселее ему жить!
«Старик» заметил нас и кашлянул, а Пётр, совершенно не смутившись, засмеялся:
– Это же прописная истина, спроси у них, если не
Мы с Кощем притормозили в сторонке. Нелька подошла к здоровяку и сказала:
– Папа! Дядя Петя! Познакомьтесь, это Ваня и Лёша, мои друзья, – она позвала нас: – Ну что вы встали? Идите сюда!
– Привет, Вань, – Пётр протянул мне руку. – И где она вас откопала?
– На речке, – ответил я.
– Ну теперь понятно! – Нелька хихикнула. – А то – «мысли читаю»! Вы что, знакомы?
– Ну да, – кивнул Пётр.
Кощей пожал руку ему, а потом кубинцу, который улыбался так широко, что были видны все его тридцать два белоснежных зуба, как на рекламе зубной пасты.
– Эрнесто. Художник и папа этой плутовки, – произнёс он с сильным акцентом певучим густым басом. – Мы приехали с Кубы. Наша мама собирается нам родить сына.
– Лёха, – ответил Кощей и потряс огромную ладонь Эрнесто двумя руками.
– Пап! Ты же обещал не называть меня плутовкой! – Нелька капризно надула губы.
Я думал, что она никогда не кокетничает, а с другой стороны – девчонка, им это на роду написано.
– Ты не простая плутовка, а плутовка всех плутовок! – Эрнесто воздел руки к небу. – Мобильник оставила и ускакала!
А мне пришлось волноваться! Тебя не было целый час! Если бы не Петя, я бы поднял на ноги Эм-Че-Эс!
МЧС он выговорил по буквам так громко, что в окнах задребезжали стёкла.
Нелька, не стесняясь никого, подскочила к отцу, встала на цыпочки и чмокнула его в щёку. Эрнесто моментально из сурового отца, каким он хотел казаться, превратился в самого добродушного в мире папу и снова расплылся в улыбке:
– Но Петя меня успокоил! Он сказал, что все русские девчонки непредсказуемы. Особенно если у них папы – кубинцы!
Эрнесто хотел было шлёпнуть Нельку, но она ловко увернулась и крикнула:
– Ого! Сколько вы уже повесили! А нам можно?
Пётр всё это время продолжал развешивать картины. Он ответил не сразу. Отошёл, полюбовался проделанной работой и наконец многозначительно произнёс:
– Если попросите как следует, почему бы и нет? Дело не хитрое – подал, подержал…
И мы с неподдельным рвением включились в процесс – подавать-держать, а Эрнесто и Пётр укрепляли картины на специальных деревянных каркасах с помощью лесок. Получалось красиво.
Чего только не было изображено на этих картинах! И океанские волны, и рыбаки, которые вытягивали сетями огромную акулу, и красивые девушки на берегу, и весёлая компания ребят в старом допотопном автомобиле.
Я тут же вспомнил про загадочную «Оку», про сундук, про книгу волшебника, про зеркало (всё никак его не доделаю), про Елену Прекрасную, даже почему-то про Василису, потом про маму. Огорчится она или нет, когда узнает, что я прогулял школу? Но тут же прогнал все эти мысли и даже произнёс вслух: