Июнь 41-го. Окончательный диагноз
Шрифт:
К утру 24 июня вследствие отхода 97-й и 159-й стрелковых дивизий во фронте обороны 6-й Армии юго-западнее Немирова образовался разрыв шириной в 10–15 км. Возникла реальная угроза окружения 41-й сд и выхода немецких войск на шоссе Жолкев, Львов. Дивизия Микушева и гарнизоны ДОТов Рава-Русского укрепрайона продолжали героическую и неравную борьбу, но оптимизм первого дня начинал таять. Как пишет в своей статье Еремин, «среди личного состава дивизии стали невольно возникать и распространяться настроения нетерпения, досады и даже недовольства из-за отсутствия поддержки со стороны нашей авиации и танков; каждый думал — где же они и почему их так долго нет?»
Нетерпение
Серьезные возможности открывала и ситуация на Перемышльском направлении, где 99-я стрелковая дивизия продолжала удерживать город и вечером 23 июня захватила ж/д мост через р. Сан. [167] Поскольку «южная дорога» (Львов, Грудек, Перемышль) на всем протяжении еще оставалась в руках советского командования, ее можно было использовать для сосредоточения механизированных соединений у Перемышля с задачей дальнейшего наступления на Жешув, в район расположения штаба ГА «Юг».
Но ничего этого сделано не было. Реальная и короткая история боевых действий самого мощного во всей Красной Армии 4-го мехкорпуса выходит за рамки всякой логики.
81-я моторизованная дивизия
О бесславном разгроме 4 МК молча, но красноречиво свидетельствует состояние его архивных дел. В фонде мехкорпуса (ЦАМО. Ф. 3429. Оп. 1. Д. 1) хранится лишь один документ. Это т. н. «Исторический формуляр» (т. е. краткое официальное изложение истории воинской части), причем последняя запись в формуляре датирована 24 мая 1941 г. Боевые действия корпуса не отражены ни одним словом. В состав 4 МК входили три дивизии: две танковые (8-я и 32-я) и одна (81-я) моторизованная. Фонда 32-й тд в ЦАМО нет. То есть вообще нет. Фонд 8-й танковой дивизии существует (ЦАМО. Ф. 3008. Оп. 1. Д. 3), но в нем нет ни одного оперативного документа от 22 июня и позднее. Не многим поможет нам и мемуарная литература — корпусом командовал генерал Власов, само имя которого стало в СССР синонимом предательства; соответственно, и желающих поделиться воспоминаниями о своей совместной службе с Власовым не нашлось.
При всем при этом бесследно 4-й мехкорпус не пропал: остались донесения командования 8-й тд и 32-й тд в вышестоящие штабы, осталось зафиксированное в документах вермахта «отражение» боевых действий (и бездействия) корпуса. Кое-что полезное можно почерпнуть и из упомянутого выше «Исторического формуляра». В частности, информацию о том, что по итогам 1940 г. 4 МК «среди всех мехчастей и соединений округа занял 1-е место и получил Переходящее красное знамя КОВО «За первенство в боевой подготовке». Далее можно ознакомиться и с оценками (по 5-балльной шкале), которые получил в ходе инспекторской проверки лучший мехкорпус округа: огневая подготовка — 3, состояние и содержание матчасти — 3, инженерная подготовка — 3,5 и тактическая подготовка — 3,8. Зато с партийной прослойкой в корпусе все было в наилучшем виде: 1884 коммуниста, 2593 кандидата в члены, 14 290 комсомольцев, итого — 52 %
Направленность боевой подготовки — вполне ожидаемая. 25–29 сентября 1940 г. штаб 4 МК участвовал в проводимых лично наркомом обороны учениях на тему «Наступление армии и ввод мехкорпуса в прорыв»; с 10 по 16 октября — в учениях, проводимых Военным советом КОВО на тему «Ввод мехкорпуса в прорыв, форсирование водной преграды и встречный бой». О том, где и что собирались прорывать и форсировать, свидетельствует интересный документ — боевое донесение начальника штаба 81-й мд от 30 июня: «В частях и штабе дивизии нет карт района от г. Львов на восток и юго-восток. Прошу выслать возможное количество экземпляров». [177]
К началу войны в 4 МК числились 101 КВ, 313 Т-34, 75 Т-28, 290 БТ и 103 Т-26 (включая огнеметные), всего 882 танка, не считая плавающие пулеметные танкетки. А также 198 бронеавтомобилей, в том числе 89 пушечных БА-10. Итого — более тысячи единиц вооруженной бронетехники. По количеству тяжелых и средних танков 4-й мехкорпус вполне соответствовал типичной советской Танковой армии периода 1944–1945 годов. Разница лишь в том, что к 44-му году про 37-мм «колотушку» в вермахте уже и забыли, новейшая для лета 41-го года 50-мм противотанковая пушка Pak-38 повсеместно снималась с вооружения и заменялась 75-мм Pak-40, поступили на вооружение и мощнейшие 88-мм Pak-43; такой состав противотанкового вооружения позволял вермахту успешно уничтожать атакующие советские танки, в то время как в июне 41-го адекватного оружия для борьбы с советскими танками КВ и Т-34 пехотная дивизия вермахта не имела.
Не забыли при комплектовании 4 МК и про технику, обеспечивающую боевые действия танков. В составе корпуса было 245 (по другим документам — 274) гусеничных тягачей, без малого три тысячи автомобилей, в т. ч. 2146 грузовиков, 567 (по другим документам — 606) спецмашин (топливозаправщиков, ремонтных мастерских и пр.). И все это — еще до начала открытой мобилизации и без учета получения автомашин из предприятий народного хозяйства. В ходе скрытой мобилизации под прикрытием «учебных сборов» численность личного состава 4-го мехкорпуса довели до 33,7 тыс. человек, т. е. до 94 % от полной штатной численности.
Вот такой бронированный «колун» был в руках командования Юго-Западного фронта, такая мощь была бездарно и безрезультатно растрачена в течение одной недели войны. Описание этой печальной и позорной истории мы начнем со «слабого звена» мехкорпуса — его 81-й моторизованной дивизии. Так уж получилось, что именно это соединение действовало чуть активнее двух других дивизий корпуса, да и документов от 81-й мд осталось значительно больше (пять архивных дел, включая боевые донесения частей и Журнал боевых действий дивизии, написанный по горячим следам событий).
Война для 81-й моторизованной дивизии началась с приказа командира корпуса № 01 от 22 июня, в соответствии с которым дивизия к 10 часам утра 22 июня должна была «закончить сосредоточение в районе лес западнее Янув и быть готовой к боевым действиям в направлении: Немиров, Радымно, Янув-Пшемысль». После чего «части дивизии были подняты по тревоге в 3.15 22 июня и к 16.00 сосредоточились в районе лес 3 км западнее м. Янув». [172] Район сосредоточения дивизии — укрытый лесом от наблюдения и ударов со стороны авиации противника и в непосредственной близости от трех основных дорог — открывал широкий выбор вариантов для применения дивизии. Сразу же отметим, что в первый день войны никаких потерь от действий немецкой авиации в 81-й мд не было.