Из Челябинска в Мальне
Шрифт:
– Извини, не знаю, как с этим бороться.
– Бояться – это нормально. Благодаря чувству страха, мы можем принимать верные и молниеносные решения для своего спасения. Но не позволяй ему сковывать тебя, иначе ждет тебя беда.
– Знаешь, а ты довольно мудр для своего молодого возраста. Или у тебя уже был большой опыт?
– Мне двести семьдесят пять лет и да, я молод, но уже кое-чему научился. – С ухмылкой ответил Накилон. Кажется, его забавляла наша ситуация, и он решил взять бразды моего воспитания.
Я уже ничему не удивлялся:
– Мне всего двадцать три.
– Не все. Мы долгожители, медленнее стареем, чем другие существа.
– Но есть бессмертные?
– Да. Королевское племя белых эльфов, которые держат власть в нашем мире – Альвхейме.
Трудно было не заметить, но это цверг произнес с некой досадой. Какое-то время мы ехали молча, я наслаждался этим зеленым и живописны миром, и жалел лишь о том, что не прихватил с собой фотоаппарат. Рядом проскакало стадо белых лошадей, их гривы свисали до самой земли, сразу было ясно – это дикие и свободные животные, а значит счастливые. Горная местность простиралась вдоль всей нашей дороги, от этого было постоянно прохладно. Накилон заверил, что как только мы доберемся до леса, то станет заметно теплее.
– Скоро будет река Малионилада, пополним наши запасы воды и дадим лошадям отдохнуть.
– Интересное название. Хотя у вас здесь все интересное и странное для меня. – Заметил я.
– Когда-то здесь был город Мали и река Нилада. Много веков назад. Чтобы оставить память о славном народе, реку переименовали.
– Что с ним случилось? Эпидемия?
– Нет, мы не болеем, только если проклятие кто нашлет. Его разрушили белые эльфы, за неповиновение новой власти. – Последние слова эльф выделил с особенностью.
– Я думал белые эльфы – хороший народ.
– А темные – плохой? – Усмехнулся Накилон. – Нет, это лишь разделение по предназначению, которое определили эльфы сами для себя. Народ есть везде и злой и добрый. Думаю в любом мире так.
– То есть белые главнее?
– Да. А вот и река.
Она оказалась наичистейшая, протекала с горы, на удивление, беззвучно. Накилон рассказал, что она огибает гору вокруг. Как будто система водохранилища для всего города. Мы отпустили лошадей, а сами сели и принялись за еду.
– Воду можно с любых рек пить?
– Да, абсолютно. Некоторые реки исцеляют раны и лечат от проклятий. Наши лекари специально их воду хранят у себя и делают отвары.
– А у нас в мире таких рек практически нет. В нашем городе точно.
– А что же вы пьете?
– Воду, через очистные сооружения и фильтры, которая попадает по системе водопровода к нам в дома. Понимаешь, все наши водоемы давно загрязнены, а в городе, в котором я живу, вообще ужасная экология. Сейчас во всем мире борются с токсичными выбросами.
– То есть ваши реки грязные? И рыба там отравлена?
– Можно и так сказать. Мой город Челябинск – город металлургии и промышленности. Люди пытаются добиться чистоты и ужесточения правил о выбросах, но все тщетно. У нас даже бывают дни неблагоприятные для прогулок на свежем воздухе и рекомендуют оставаться дома по возможности. Воздух становится кислым, или тухлым и спертым.
– Тогда зачем вам все эти выбросы? – не совсем
– Как не прискорбно об этом говорить, люди уже не могут без технологий. Все привыкли к удобствам, к тем или иным товарам и промышленности. Наши автомобили загрязняют окружающую среду, но поверь, никто не откажется от них в пользу «чистого города». Мы сами создали эту кабалу, ради собственной жизни и теперь пожинаем ее плоды. Люди болеют от неизлечимых болезней все больше, а потом умирают. Иммунитет человека уже настолько истощен от наших же изобретений, что жизнь стала слишком коротка. И до старческого возраста доживает очень малое количество, болеют дети, женщины, старики… Знаешь, что-то я разошелся.
И мне стало так грустно от собственного осознания жизни. Каждый человек знает эту проблему, но мы продолжаем жить, как ни в чем не бывало.
– Тогда я вам сочувствую. У нас ничего подобного нет, мы истребляем себя по-другому. Везде есть проблемы, ни один мир не идеален. Возможно, это твой шанс побыть здесь, и насладиться тишиной и чистотой нашей природы.
– Дааа, жаль фотокамеру не взял. Так бы я всё здесь запечатлел. А как вы друг друга истребляете?
Накилон нахмурился, эта тема для него оказалась очень щепетильна, но он все-таки ответил:
– Война. Месть. Борьба за власть и территории.
– Как и везде. У нас и этого «добра» навалом. – Подметил я. – Ты упоминал королеву сидов, она запретила им пользоваться даром. Почему?
– Для равноправия. Королева Медб очень мудра, и не желает показывать превосходство над другими. Это может стать яблоком преткновения между народом Альвхейма, поэтому с ними никто не воюет, но и она никого никогда не поддерживает.
– А у вас есть король?
– Нет, у нас нет короля. Мы независимый народ, живем в своем городе Мальне. И лишь пару веков назад смогли выбраться из подземелья.
– Подземелья? – удивился я.
– Да, мы кузнецы и ювелиры, но многие из нас и искусные воины. Белому королю Велунду все это не по нраву, мы подчиняемся их законам, но не желаем больше работать бесплатно и обеспечивать их королевство.
– У нас так с крепостными крестьянами было. В общем, вам захотелось независимости.
– В целом, да. Ведь мы не рабы и знаем себе цену, поэтому продолжаем отстаивать свои права.
Мне нравился Накилон, его зрелые взгляды меня поражали. Я только и думал о себе и о будущей работе, женитьбе когда-нибудь. Но мой эльфийский товарищ размышлял о целом народе, чем очень меня настораживал. Иногда, кажется, что он что-то не договаривает.
Чем больше узнаю о незнакомце, тем сильнее к нему проникаюсь. Мне нравится держать с ним путь, удивительно, что он спросил первым делом о доверии к себе. Не боюсь ли я его? Хотя сам и не подумал испугаться меня, доверился целиком и полностью. Вся проблема в том, что нас заметили в городе и это так бесследно не пройдет. Думаю, Белеготар уже выслал весточку стражу города, а тот в свою очередь – королеве. Остается надеяться, что скоге не в сговоре с белыми, и они до нас не доберутся, пока мы не окажемся дома.