Из двух зол...
Шрифт:
Толстого же я похвалил за всё сразу. И за то, что у него есть запасы провизии, и за то, что неплохо справляется с обязанностями старшего, и за то, что вот прибежал наблюдать за захватчиками. Попросил продолжать наблюдать за ними. Возможно, пост тут организовать. Под конец пообещал наградить по мере возможностей, но завтра.
Дома же, когда все меня обступили и начали наперебой расспрашивать о результатах переговоров... Увы, порадовать их было нечем. Рассказал, кто тут встал, и что заправку нам так просто уже не отдадут. А топлива у нас немного. Гляжу - ребята мои заметно
Идея же моя была проста и элегантна (ну, по крайней мере, мне хотелось бы так думать). Силой эту проблему мы решить не можем. Страшновато связываться, откровенно говоря, так-то. В книгах же как? Даже если герой откровенно трусоват и тюфяк тюфяком, то все это только до первого убитом им противника. А дальше его прорывает. Мужественность плещет через край. Перед ним всё бежит, за ним всё горит. Все страхи остались в прошлом. Перед вами теперь другой человек... Я же, признаться, после своей первой настоящей схватки до смерти бояться стал еще больше. Уж очень наглядно получилось продемонстрировать собственную некомпетентность. Мне просто дико, чудовищно, невероятно крупно повезло... Надеяться на второе чудо подобного же размера просто наивно. Тем более с таким противником. Нет, силовое решение вопроса отпадает. Размажут тонким слоем. Не вариант.
Попытка же дипломатического решения этой проблемы так же с треском провалилась. Разные у нас с Князем весовые категории. В схватках воли и духа мне с ним тоже ничего не светит.
И, что у нас остается? Правильно - торговля. Но тут, опять же - нюанс. Попробовать торговаться с Князем бесперспективно. Нутром чую, начни я ним торговаться, и без последних штанов останусь, да ещё и должен буду. Нет. Тут надо хитрее.
Торговать мы будем конкретно с Длинным. И это не все. Есть извечные истины, известные всем подряд. Вот только воспользоваться ими не у всех получается. Первая из политики: Разделяй и властвуй. А вторая - солдатская мудрость: Подальше от начальства, поближе к кухне.
Вот их то мы и попытаемся реализовать! Нет, понятно, что предложи я тому же Длинному тупо предать Князя и он первый же меня пристрелит. А вот если предложить, например, халявного пиваса? Соблазн велик. Пива хочется. И начальству об подобном желании докладывать как-то не с руки. А тут вот оно. Само в руки пришло. И делать-то ничего не надо...
Раз взял пиво просто так... Второй... Тут еще и курева подкинут... А потом намекнут, что запасы пива не бесконечны. И чем меньше его остается, тем большую редкость оно представляет. Делать-то его больше некому... И в честь большого к тебе уважения тебе пиво, конечно, приносят, но и в ответ надо бы что-нибудь сделать... Например обменять на это пиво пару канистр с топливом со склада, который ты охраняешь. Там его еще много...
Разумеется, я не собирался подписывать Длинного на это в первый же день. Нет, разумеется нет. В этот первый вечер я приехал, привезя с собой всего пяток баночек пива и пару пачек сигарет. Ну и кой-каких заедков из магазина. Сухариков, чипсов, пряников, пару небольших банок варенья...
Длинный встретил меня откровенно настороженно. Ну еще бы! Пока тут крутилось
Я постарался развеять все его сомнения. Уверил, что мы все хотим с ними такими героическими только дружить. Дал ему возможность грубо отказать мне, когда я нейтрально предложил ему "Если что случится, помочь нам в боевом плане" Я и изначально не рассчитывал ни на что подобное. Но оппоненту нужно было дать какую-никакую почву под ногами. Пусть думает, что раскусил «хитрый план» этого мутного типа. Он сразу почувствовал себя в разы уверенней. Впрочем, и выпитое пиво этому тоже способствовало. Я же лишь пригубил пару раз свою баночку. Терпеть не могу пива. Противное оно. Но ради дела - пару раз прикладывался. Даже Длинный это заметил.
– А что ты не пьешь?
– Я вообще спиртное не пью, - пожав плечами признаюсь я.
– Что, «мама не разрешает»?
– насмешливо протянул он, подначивая меня.
В ответ я посмотрел на него как на распоследнего придурка. Несмотря на выпитое он что-то такое всё же уловил, аж отшатнулся.
– Нет. Просто мне не нравится,– мягко и спокойно объяснил я ему.
– Да ты что, не мужик, что ли?
– Боже, как же он предсказуем!
– Нет, конечно, - охотно соглашаюсь с ним, - я еще мальчик.
– «Мааальчик» - презрительно протянул он это слов, словно пробуя его на вкус - Ну так выпей и станешь мужиком!
– Глупость, - коротко отрезал я.
– Ни выпивка, ни курение, ни секс не сделают из тебя мужчину.
– А что же тогда?
– искренне удивился Длинный.
– Мужские поступки, разумеется.
– Ой ты такой «душный». Хуже предков. Скажи честно: у тебя кишка тонка выпить в компании. Душка не хватает.
– Длинный, я похож на малолетку, которого можно развести на слабо? Кому и что я должен этим доказать? Тебе? Да мне плевать, что ты про меня подумаешь. Я пригубил вот это пиво, которое терпеть не могу. Чисто в знак уважения к тебе. Доказывать же что-то, нажираясь в хлам я не собираюсь.
– Да ты себе докажи! Что можешь!
– А себе тем более. За себя я знаю всё. Мне ничего себе доказывать не нужно.
Помолчали... Разговор я быстро свернул. На сегодня достаточно. Зерна посеяны. Пьянка на боевом дежурстве состоялась. И вряд ли он будет о ней докладывать. Мой резкий отказ выпить и провал его грубых гопнических попыток манипулирования, несколько сбили его с взятого изначально покровительственного тона. Ладно хоть откровенно быковать он не стал. Уважать не уважать, но больше попыток прогнуть с его стороны пока можно не опасаться. Для первого раза, считаю - вполне достаточно.
Главное же - я выяснил, что за люди обосновались с нами по соседству. Тревожные люди - надо честно сказать. Как оказалось, эта четверка - верхушка одной из трех группировок, делившей власть в Введенке до прихода Князя. Из коррекционной школы. Нет, они не дурачки какие, конечно, но... Спрашивать какую книгу они читали последней явно не стоит... Иначе вполне можно услышать что-нибудь, «про маму и раму»... Да по ним и видно. Низкие покатые лбы, немытые сальные волосы, застывшие невыразительные лица, желтые прокуренные зубы и общее впечатление какой-то серости и ... убогости что ли? Даже клички, которыми их представил Длинный, говорили сами за себя. Конь, Утюг и Дрын. «Мило», правда?