Из книги 'Безумец, Его притчи и стихи'
Шрифт:
Вдруг из толпы раздался чей-то голос:
– - Какую вину ты хочешь искупить?
– - Ради чего приносишь себя в жертву?
– - допытывался другой.
– - Не льстишь ли ты себя надеждой такой ценою приобресть мирскую славу?
– - спросил третий. Тут четвертый воскликнул:
– - Смотрите-ка, он улыбается! Возможно ли, чтоб он простил такую боль? И я ответил всем им:
– - Пусть только одно останется в вашей памяти -- что я улыбался. Я не искупаю вину, не жертвую собой, не ищу славы; и мне нечего прощать. Меня томила жажда
И теперь я ухожу, как ушли доселе распятые. Но не думайте, что распятие истощает наши силы. Ибо нас должны распинать все большие и большие люди между все более великими землями и великими небесами.
АСТРОНОМ
В тени храма мы с другом увидели сидевшего в одиночестве слепца.
– - Вот мудрейший человек в нашей стране,-- сказал мне друг.
Простившись с ним, я подошел к слепцу и приветствовал его. Мы разговорились и немного погодя я спросил:
– - Прости мне мой вопрос, с коих пор ты перестал видеть?
– - Я родился слепым,-- промолвил он.
– - И какую же тропу мудрости ты избрал?
– - поинтересовался я.
– - Я астроном,-- ответил слепец, и, приложив руку к груди, добавил: -Вот за этими солнцами, лунами и звездами я наблюдаю!
СКАЗАЛ ТРАВЯНОЙ СТЕБЕЛЬ
Сказал травяной стебель осеннему листу:
– - Ты так шумишь, когда падаешь! Ведь ты все мои зимние сны разгонишь.
Лист возмутился и сказал:
– - Ах ты презренное ничтожество! Безголосая брюзга! Ты не жил в вышине -- где тебе знать, как звучит песня.
После этих слов осенний лист опустился на землю и заснул. Наступившая весна разбудила его -- но теперь он уже был травяным стеблем.
А когда пришла осень и стала навевать на него зимний сон, а в воздухе над ним закружилась облетающая листва, он пробормотал:
– - Ох уж эти осенние листья! Ну и шуму от них! Они разгонят все мои зимние сны.
ГЛАЗ
Однажды Глаз сказал:
– - За этими долинами я вижу гору в синеватой дымке тумана. До чего же она красива!
Его слова долетели до Уха, которое напрягло свой слух, а потом удивленно спросило:
– - Где же тут гора? Что-то ее не слыхать.
– - Я все пытаюсь нащупать ее или хотя бы дотронуться до нее, да все напрасно -- ничего похожего на гору не нахожу,-- промолвила Рука.
– - Никакой горы здесь нет, я не слышу ее запаха,-- изрек Нос.
Тут Глаз посмотрел в другую сторону, и все разом заговорили о чудном наваждении, которое примерещилось ему, и сошлись на том, что с Глазом творится что-то неладное.
ДВА УЧЕНЫХ МУЖА
Некогда в древнем городе Афкяре жили два ученых мужа, каждый из которых ненавидел учение другого и старался всячески принизить его. Ибо один отрицал существование
Однажды они повстречались на рыночной площади и, окруженные толпой своих почитателей, затеяли спор касательно того, есть боги или нет их. После долгих препирательств они разошлись.
В тот вечер неверующий отправился в храм и, простершись пред алтарем, молил богов простить его нечестивое прошлое.
А в тот же час другой ученый муж, чтивший богов, сжег свои священные книги, ибо сделался неверующим.
КОГДА РОДИЛАСЬ МОЯ ПЕЧАЛЬ
Когда родилась моя Печаль, я заботливо выхаживал ее и оберегал с нежностью и любовью.
Моя Печаль росла, как и все живое, росла сильная, прекрасная, исполненная прелести и очарования.
И мы с Печалью любили друг друга и любили окружавший нас мир, потому что у Печали было доброе сердце и мое рядом с нею становилось добрее.
Когда мы с Печалью разговаривали, наши дни обретали крылья и сновидения обвивали наши ночи, потому что Печаль говорила ярким языком и мой язык становился рядом с нею ярче.
Когда мы с Печалью пели, соседи садились у окон послушать нас, потому что наши песни были глубокими, как море, и их мелодии были полны причудливых воспоминаний.
Когда мы шли вместе с Печалью, люди провожали нас нежным взглядом и шептали вслед самые ласковые слова. А иной раз посматривали на нас завистливыми глазами, потому что Печаль была благородна и я гордился ею.
Но моя Печаль умерла, как умирает все живое, и оставила меня наедине с моими мыслями и раздумьями. И теперь, когда я говорю, слова свинцом падают с губ. Когда я пою, соседи не хотят слушать моих песен. Когда иду по улице, никто даже не взглянет на меня. И только во сне я слышу, как кто-то сочувственно говорит:
– - Глядите, вот лежит человек, чья Печаль умерла.
... А КОГДА РОДИЛАСЬ МОЯ РАДОСТЬ
А когда родилась моя Радость, я взял ее на руки и, взойдя на кровлю дома, вскричал:
– - Приходите, соседи, посмотрите, что за Радость сегодня родилась у меня! Приходите, люди добрые, поглядите, как она беззаботно веселится и смеется под солнцем!
Но, к моему великому изумлению, ни один из соседей не пожелал посмотреть на мою Радость.
Семь месяцев подряд каждый день я всходил на кровлю дома и возвещал рождение Радости, однако никто не внимал моим словам. Так мы и жили, я и Радость, в полном одиночестве, и никому не было до нас дела.
И вот лицо Радости сделалось бледным и печальным, потому что ничье другое сердце, кроме моего, не восторгалось ее очарованием и ничьи другие губы не касались поцелуем ее губ.
И вот Радость моя умерла -- не вынесла одиночества.
И теперь я лишь тогда вспоминаю умершую Радость, когда вспоминаю умершую Печаль. Но память -- это осенний лист, который, прошелестев на ветру, умолкает навсегда.
"С О В Е PШ Н Н ЫЙ МИР"
Бог затерянных душ! Ты, затерянный среди богов, внемли мне!