Из мрака ночи (сборник)
Шрифт:
— Их газ… их газ всегда останавливает нас. И шлиты. Мы не можем справиться с ними… — Красновато-коричневое лицо стражника побледнело. Пентон молча проклинал страх ланура, который не давал прочитать его мысли даже с помощью древнего метода марсиан. Диск с описанием этого метода он недавно выкрал из марсианского музея. Вот только вместо мысленного образа он улавливал лишь смутное, бесформенное облако страха.
— Мы владеем более древними знаниями, чем вы, — заверил аборигена Пентон. — Впрочем, поступай как знаешь. Мы все отправимся в преисподнюю,
— Я… Я сегодня вечером поговорю со своими товарищами, — сказал ланур и неловко двинулся по коридору.
Пентон отошел от маленького окошка в матовом стекле двери. Хотя на Ганимеде он был в пять раз сильнее, чем на Земле, разбить толстое плотное стекло ему не удавалось. Пентон посмотрел на дверь с отвращением.
— Черт, — проворчал он мрачно.
— Я понял так, что он сказал «нет», — пробормотал Блэйк угрюмо. — Чудесных пташек они здесь держат. Ты приветствуешь их, они машут тебе руками, улыбаются и тоже приветствуют тебя из своих самолетов, пока ты спускаешься. Ты выходишь… удар… Они бросают стеклянную бомбу с усыпляющим газом — и ты в ловушке. Ну вот… А теперь я не могу спать, не могу курить, не могу двигаться. Я…
— Заткнись. Послушай, я могу сделать так, чтобы ты заснул. С помощью гипноза.
— Можешь? Хорошо, что ты научился этому у марсиан. Давай попробуй.
Глядя на Пентона с признательностью, Блэйк растянулся на спине. И уже через десять секунд осознал свою ошибку. Он был загипнотизирован.
Поток странных мыслей захлестнул его разум — идеи другого мира. Пентон обучил его ланурийскому языку способом марсиан, разработанным десять тысяч лет назад, — с помощью гипноза. За каких-то пять минут Блэйк узнал все о ланурах. А также заработал страшнейшую головную боль, которая не шла ни в какое сравнение с той, которую он обычно получал, изучая иностранный язык. Он силился освободиться…
Солнечные лучи проникали через заднюю стену камеры. Это означало, что снова наступил день и что он проспал несколько часов.
— Нет, — послышался голос Пентона. Он разговаривал с лануром.
Блэйк резко поднял голову и громко застонал. Да, голова разламывалась от боли.
— Нет, я не себя буду лечить. Скажи им, что Блэйк умирает, что этот воздух ему не подходит. Слышишь, как он стонет? Скажи шалурам, что мне необходимо это вещество.
Блэйк заметил тень, расплывшуюся за матовым стеклом тюремной стены. Он попытался встать. Пентон повернулся к нему:
— Отлично, Род. Ничто так хорошо не лечит, как время. Я знал, что ты проснулся. Твоя помощь мне просто необходима.
— Помощь? Помощь! Ах ты космический разбойник! Моя голова…
— Знаю. Но нам нужно одно вещество… Сейчас его принесут. Теперь ты знаешь их язык… Мы скоро получим вещество, которое мне позарез необходимо.
— Я уже получил головную боль. Заткнись и убирайся. О-о-о…
Блэйк задремал, а когда снова открыл глаза, голова болела меньше. Пентон колдовал над какими-то стеклянными
— Не мог бы ты постонать? — любезно попросил он. — Стражник смотрит и слушает.
Блэйк сделал ему одолжение:
— О-о-о… чтоб тебя черти взяли… А-а-а… Ты доволен?.. Чем это так воняет?
— Стараюсь сварганить одно соединение. Продолжай в том же духе. Я делаю для тебя лекарство. Ты страдаешь, потому что атмосфера этой планеты тебе не подходит. Мне стало легче, потому что я уже принял порцию этого атмосферного акклиматизатора.
— Продолжать стонать? Дай Бог, чтобы это лекарство мне помогло. Но ведь ты не врач!
— Сейчас я врач. Лекарство скоро будет готово. Хм… — Пентон поднес колбу к носу. Комнату заполнили запахи — приятный фруктовый вперемежку с острым и противным. Отмерив из одной бутылки несколько кристаллов, затем из другой еще немного, он понюхал, что получилось, и попробовал.
— Глотни, — наконец предложил Пентон и засмеялся, поднося лекарство Блэйку. — Гарантирую, что после того, как ты отведаешь этот напиток, тебе море станет по колено.
Блэйк поднес колбу к носу. Его глаза расширились от удивления. Он пригубил, и рот его расплылся в улыбке.
— Что за лекарство! Чувствую, что снова наступают счастливые деньки!
Он сделал большой глоток и с трудом оторвался от колбы.
— Замечательно! А из чего ты это приготовил? Пентон тоже немного отпил и сказал:
— Лимонная кислота — кристаллизированная кислота лимона. Сахароза — вещество, более известное под названием сахар. Этанол — иначе этиловый спирт. Углекислота — всем знакома как содовая вода. Думаю, эта смесь способна взбодрить тебя, где бы ты к ней ни приложился. А мне нужен ее остаток.
Пентон посмотрел на большую колбу, в которой растворялся белый порошок. Целый галлон нужного раствора был уже готов. Пентон осторожно добавил еще порошка из большой мензурки и другого — из стеклянной бутыли.
— Что это? — спросил Блэйк.
— Универсальное средство. В любом случае, надеюсь, оно поможет нам выбраться отсюда. Я…
С глухим стуком от стеклянной стены отделился большой блок. Из глубины за ним хлынул поток какого-то пара, клубы которого заполнили камеру.
Тотчас же в камере распространился сильный удушливый запах. Блэйк с опаской оторвал ногу от пола, по которому стелился пар, и испуганно посмотрел на Пентона.
— Я знал, что так будет, — вздохнул Пентон.
— Что?
— Притворись больным. Предполагается, что ты лечишься от смертельной болезни. Я собираюсь сказать об этом тюремщику. Все идет по плану.
Увидев, что караульный собирается отпереть дверь камеры, Пентон замахал ему руками.
— Не входи… испарения… Блэйк должен дышать паром!
Тюремщик приоткрыл дверь, но, убедившись, что там пар, плотно закрыл ее и ушел.
— Смотри, Род, они только что включили в коридоре свет! — сказал Пентон.