Из Парижа в Бразилию по суше
Шрифт:
— Ну что же, мистер Говит, через три часа они будут на свободе, если даже мне потребуется для этого сжечь город и погрести всех его жителей под обломками зданий!.. Черт подери, мне давно уже хочется преподать урок этим пустословам, которые за полгода прожужжали мне уши своей похвальбой и ложью. Я буду тем более счастлив ударить по перуанцам, что нам надо свести с ними старые счеты: они — наши должники еще с тысяча восемьсот шестьдесят шестого года… [643] А теперь, поскольку время не терпит, а береговая охрана как будто не торопится проверить мою документацию, я немедленно приступаю к подготовке к военным действиям. Если выдастся свободное время, вы сможете рассказать
643
Имеются в виду события, связанные с Тихоокеанской войной 1864 — 1866 годов между Испанией, стремившейся восстановить свое господство в странах Латинской Америки, и южноамериканскими республиками — Перу, Чили, Эквадором и Боливией.
644
Канонир — здесь: артиллерист.
— Но, командир, это же самое настоящее развязывание войны, без предварительного объявления ее!
— Вы сами отнесете в город и вручите перуанским властям уведомление о возможности объявления им войны. Затем возвращайтесь в консульство, и, как только вы опустите ваш флаг, я открою огонь.
— Ол раит!
— А теперь рассказывайте, что там приключилось с тем беднягой.
Беседа длилась пять-шесть минут.
На судне между тем царило оживление, всегда предшествующее бою, и спустя короткое время корабль был приведен в состояние боевой готовности.
Сэр Колин Кэмпбелл спустился к себе в каюту, где оставался с четверть часа. Когда же он снова поднялся на палубу, в руке у него было только что составленное послание, тотчас переданное им на предмет прочтения мистеру Говиту.
Это был документ ультимативного содержания:
«Я, нижеподписавшийся, командир корвета „Шотландия“, принадлежащего ее величеству королеве Великобритании и Ирландии, императрице Индии, уведомляю через консула ее величества королевы перуанские власти в Трухилъо (Перу) о следующем:
Если месье граф де Клене и Жак Арно, беспричинно арестованные вышеназванными перуанскими властями, не будут доставлены на борт моего корабля в течение ближайших трех часов, то есть до пяти часов по хронометру [645] корвета, то я, под чьим покровительством находятся подданные ее величества королевы Великобритании и кто призван защищать международные права представителей цивилизованных наций, предприму все меры для освобождения вышепоименованных господ, даже если мне придется применить для этого силу. Сия акция будет проведена мною без требований возмещения ущерба и выплаты репараций [646] потерпевшей стороной.
645
Хронометр — здесь: переносные точные астрономические пружинные часы в специальном ящике с подвесами, употребляются главным образом в экспедициях и мореплавании.
646
Репарация — полное или частичное возмещение убытков, нанесенных войной, выплачиваемое победителю страной, потерпевшей поражение.
Писано на борту корвета «Шотландия» 16 ноября 1879года.
Командир корвета сэр Колин КЭМПБЕЛЛ».
— А теперь, дорогой
Морские пехотинцы, в восторге от этой вылазки, предоставлявшей, как им казалось, возможность поучаствовать в потасовке, бодро шагали вперед. Консулу не потребовалось много времени на то, чтобы заглянуть в свое учреждение и натянуть на себя форму, и через полтора часа после того, как он покинул корабль, англичане подошли к окраине Трухильо.
647
Карт-бланш — здесь: неограниченные полномочия.
Бравая группа людей в нарядном обмундировании, шествовавшая по улицам города с воинственным видом, несмотря на свою малочисленность, произвела на прохожих сильное впечатление, повергая их в страх.
Узнав, что выдачи арестованных требовали англичане, прибывшие на военном корабле, отцы города, охваченные паникой, исчезли один за другим, так что найти их не представлялось возможным, и консул, тщетно пытавшийся собрать военачальников, дабы довести до их сведения ультиматум сэра Кэмпбелла, вынужден был ограничиться обществом начальника полиции, который, по всеобщему мнению, был не последняя спица в колеснице.
Сей же служилый, личность ловкая и изворотливая, сославшись на то, что он не полномочен решать такие дела, попросил на раздумье полчаса, дабы выиграть время.
Мистер Говит великодушно предоставил ему десять минут, остававшиеся до пяти часов.
— Десять минут!.. Ну что ж, десять так десять! — коротко сказал полицейский и исчез из здания городского управления, где застал его представитель Англии.
Эстебан, у которого все это время были ушки на макушке, увидел, что коварный перуанец направился в сторону тюрьмы.
— Господин, — обратился он к консулу, — этот человек что-то замыслил, как бы не причинил он зла моим хозяевам.
— Ваши опасения не лишены основания: у этого негодяя — лицо злодея. Однако кто мешает и нам пойти к тюрьме? Что вы скажете на это, лейтенант?
— Полностью разделяю ваше мнение! — ответил офицер.
Когда отряд морских пехотинцев подошел к массивным воротам мрачного здания, на городских часах пробило пять.
Лейтенант с силой постучал в ворота рукоятью сабли, но тщетно.
— Бесполезно, — сделал он вывод. — Их нам не откроют!
— Пять часов! — вскричал мистер Говит. — Сэр Колин, наверное, заждался!
И тут раздался грохот от пушечного выстрела, от которого содрогнулись все деревянные строения.
— Командир — сама пунктуальность! — воскликнул консул. — А вот мы запаздываем что-то. Как бы нам сокрушить побыстрее дверь в крепость?
— Это дело полминуты, — взглянув на часы, которые он держал в руке, произнес уверенным тоном лейтенант и подозвал одного из своих людей. Тот вытащил из ранца снабженный фитилем некий цилиндрический предмет сантиметров тридцати длиной и толщиной с кулак и передал его офицеру.
Лейтенант велел всем отойти подальше, подложил цилиндр под дверь, зажег сигаретой фитиль и сказал мистеру Говиту, с интересом наблюдавшему за этими манипуляциями:
— Сейчас увидите, что ничего не стоит превратить в крошево даже такие мощные ворота, коли есть динамит.
Страшный взрыв разнес толстые деревянные створы в щепки. Путь был открыт.
Пехотинцы, с лейтенантом во главе, бросились в зияющий проем, а затем, следуя за Эстебаном, направились к камере, где вынесли столько страданий ни в чем не повинные узники. Вот тогда-то офицер, услышав внезапно шум, поднятый перуанскими солдатами, готовившимися расстрелять французов прямо через решетку, кинулся в сопровождении своих моряков в зал судилища.