Из пепла
Шрифт:
Вскочив с кровати, я надел джинсы и первую попавшуюся под руку рубашку, прежде чем тихо прокрасться в комнату Аманды. Убедившись, что сестра глубоко спит — так как, видимо, она просыпалась каждое утро, когда я будил Кэссиди, чтобы обнять ее, и решила поделиться с мамой и сестрами этой информацией — я подошел к кровати Кэссиди, и не стал зря тратить время. Я убрал волосы с ее лица, и прижался губами к ее шее и щеке, прежде чем тихо сказать ей на ухо:
— Просыпайся, дорогая.
Ее глаза распахнулись, она в замешательстве посмотрела на меня.
— Гейдж? Тебе уже пора на работу?
— Даже близко нет.
— О. Она
— Хочешь покататься со мной?
Она сделала паузу.
— Прямо сейчас?
— Нам необязательно идти, если ты не хочешь, можешь обратно лечь спать…. Боже, это была плохая идея.
— Кто еще идет?
— Только мы.
Ее глаза расширились, а мягкая улыбка тронула ее губы.
— Хорошо, пошли.
Она вылезла из кровати и посмотрела на меня, а затем на себя.
— Эм, что я должна надеть?
Я посмотрел на ее маленькое тело в этих коротеньких шортиках для сна и облегающей рубашке без рукавов; мое тело начало гореть, а в штанах стало тесно, только от одного лишь взгляда на нее.
— Это.
Кэсиди прикусила нижнюю губу, и даже в темноте я мог видеть, как покраснели ее щеки.
— Тогда, думаю, я готова.
Схватив ее за руку, я повел ее через темный дом, по пути схватив из шкафа одеяло. В два счета оседлал Медведя, и мы оба забрались на него. Я бы мог подготовить для нее Стар, но мне нужен был предлог, чтобы обнять ее и прижать спиной к моей груди.
Я отвел лошадь к ручью, протекавшему через мою любимую часть ранчо, и привязал его поводья к ветке дерева, росшему на вершине холма, прежде чем расстелить одеяло и лечь на него вместе с Кэсс. Мы два часа проговорили о ранчо, звездах, тишине, которую нарушал только легкий ветер и звуки цикад, и о светлячках, которых она любила. Кэссиди начла часто зевать, а я стал задумываться, не должен ли я отвезти ее обратно, но я не был готов к тому, чтобы все это закончилось.
— Я буду скучать по этому месту. Она тихо вздохнула. — Здесь так красиво, все это.
— Ты можешь приезжать сюда так часто, как захочешь.
Она улыбнулась и перекатилась на бок, чтобы посмотреть на меня.
— Я бы злоупотребила вашим гостеприимством, если бы стала приезжать сюда так часто, как мне бы хотелось.
— Это невозможно, моя семья любит тебя. Я люблю тебя.
— Я тоже буду скучать по ним, они такие замечательные. Я никогда не была по-настоящему близка ни с какими другими девушками, даже с Джеки. Я имею ввиду, она хорошая подруга и все такое, но я не чувствую себя с ней так, как с твоей мамой и сестрами. Я бы хотела, чтобы у меня была такая семья в детстве.
Боже, было так много вещей, которые я хотел ей сказать, но каждая из них, была слишком. Я бы просто отпугнул ее. Она снова зевнула, я сел.
— Ты устала, я должен отвезти тебя обратно.
Она схватила меня за руку и потянула обратно вниз, придвинувшись так, чтобы положить голову мне на грудь.
— Пока нет. Возвращение означает, что мне придется уехать от тебя, а я не хочу этого.
Мое сердце пропустило удар, а затем бешено заколотилось.
— Кэссиди. Я взял ее за подбородок и запрокинул назад ее голову; ее медовые глаза ярко горели в лунном свете. Я выскользнул из-под ее головы и навис над ней, мои губы были в сантиметре от ее губ.
—
Я коснулся губами ее губ, у нее перехватило дыхание, а глаза потемнели, прежде чем она обвила руками мою шею и прижалась своим ртом к моему. Наши губы двигались в одном ритме, тихий стон вырвался из ее горла, когда я прикусил ее нижнюю губу. Именно так, как хотел сделать с той первой ночи, когда встретил ее. Я прижался к ней всем телом и не смог сдержать стон, когда ее язык встретился с моим, и она провела руками по моим волосам. Прижавшись к ней еще крепче, мне захотелось умереть, когда она обхватила коленями мои бедра; положив оба предплечья по обе стороны от ее головы, чтобы удержать свой вес, я прижался своими бедрами к ее, и был вознагражден сладким, как грех, стоном. Боже, я хотел ее, хотел чувствовать ее и слышать, как она произносит мое имя, но я знал, что сейчас мне нужно было сдерживать себя от чего-либо подобного, а это означало, что мне нужно было перестать целовать ее. Я просто не мог остановиться. Я хотел сорвать ее шорты и рубашку, провести остаток ночи поклоняясь ее телу, я хотел заставить стонать ее так снова и снова… черт, мне действительно нужно было остановиться. Я заставил наши поцелуи замедлиться, пока наши губы не стали едва касаться друг друга и постарался не думать о том, чтобы погрузиться в нее.
Когда я наконец успокоился, я открыл глаза и увидел, что она смотрит на меня потяжелевшим взглядом.
— Ты такая красивая, Кэссиди, — прошептал я ей в щеку, прежде чем поцеловать. Ее щеки все еще были раскрасневшимися от нашего поцелуя, а губы изогнулись в мягкой улыбке, которую, как я начал осознавать, она дарила только мне. Моя улыбка.
Мы смотрели друг на друга, пока ее глаза не стали медленно закрываться, и я знал, что у меня есть два варианта: отвести ее обратно в главный дом и пожелать спокойной ночи, или оставить ее здесь со мной.
— Иди сюда.
Я притянул ее в свои объятия и перевернулся на спину, так, чтобы она оказалась лежащей поперек моей груди. Поцеловав ее в макушку, я расслабился.
— Поспи немного, дорогая.
Она кивнула на моей груди и дважды прижалась к ней губами, прежде чем калачиком свернуться на мне.
— Спокойной ночи, Гейдж.
Поистине спокойной ночи.
Кэссиди
Я проснулась, прижавшись спиной к груди Гейджа, моя голова покоилась на одной его руке, а другой он крепко обнимал меня за талию. Прошлая ночь не была сном. Боже мой, Гейдж поцеловал меня, а я заснула в его объятиях. Я глубоко вдохнула и выдохнула, не смогла сдержать широкой улыбки, расплывшейся у меня на лице. Тайлер во всем ошибался; Гейдж хотел меня. Его рука крепче обняла меня за талию, прежде чем он переплел наши пальцы и поднес мою руку к своим губам.
— Доброе утро. Его голос стал еще глубже ото сна.
— Доброе утро.
Я перевернулась и покраснела, прижалась губами к его шее. Я не была уверена в том, как должна была вести себя этим утром, но я не могла остановиться. Я затаила дыхание на несколько секунд, пока не стала видна его широкая улыбка и ямочки на щеках, прямо перед тем, как его губы мягко прижались к моим. Все мое тело начало покалывать, как только его рот оказался на мне. Господи, если бы я знала, что целоваться с Гейджем будет настолько приятно, то я бы постаралась сделать так, чтобы это случилось намного раньше.