Из планктона в чемпиона
Шрифт:
Мой брат подсказал мне автосалон, куда можно поставить машину на продажу, и я таки поставил туда мерседес. Потянулись дни. Машина не продавалась, меня кормили «завтраками». В один прекрасный день я, приехав, не обнаружил ни автосалона, ни своей машины. Занавес. Оказалось, это были мошенники. Уголовные дела с почти полутора сотнями пострадавших. Впоследствии я нанимал нескольких адвокатов, тратя огромные деньги на консультации, но никто из них так и не смог помочь мне её вернуть. Машина, кстати, так до сих пор и меняет владельцев, периодически я вижу её в Интернете ?
«Кинули» меня тогда, кажется, все, кому было не лень это сделать. Моя знакомая по имени Юлия попросила как-то раз помочь оптимизировать работу её строительной фирмы. Я помог – познакомил с мужем моей прежней руководительницы, у него тоже была строительная компания. Они заключили договор, начали работать. Однако вышло так, что он за работу заплатил, а она её не выполнила. Поскольку я выступал там гарантом, мне и пришлось отдавать долги.
С соседом по даче Васей, с которым мы решили вести бизнес, вышла похожая
Маятник продолжал раскачиваться сильнее. Все шло под откос. После всех произошедших событий на мне повисли огромные долги и кредит, который я смог выплатить, только когда продал жилье и машину. Ни один из новых проектов, за которые я брался, не выстреливал. Турфирмы начали тихонько накрываться медным тазом.
Каждый раз, когда происходили подобные истории, я думал: всё, это финиш, хуже уже некуда – и каждый раз ошибался. Параллельно с этим взгляды на жизнь с бывшей супругой стали расходиться всё больше и больше. Векторы нашего движения направлялись каждый в свою сторону. В итоге, обсудив это, мы решили, что наши отношения завершились.
Мне становилось по-настоящему страшно. Но правильно говорят: что нас не убивает, то делает сильнее. Это чистая правда, которая, тем не менее, дается для понимания ох как непросто. В одном из стихотворений Иосифа Бродского есть такая строчка:
Но, как известно, именно в минуту отчаянья и начинает дуть попутный ветер.Большинство моих друзей и товарищей перестали с мной общаться, а кто-то вовсе шарахался от меня как от прокаженного. Однако были и те, кто поддерживал меня и словами, и делом. Одним из них был Антон Батаков, после общения с ним почувствовал поддержку настоящего друга. Это придало мне уверенности и бодрости духа.
Когда я находился на самом, казалось, дне несчастья, мир вдруг начал меняться.
…В тот день я шёл по улице, ничего не замечая вокруг. Любой врач, будь он тогда рядом, легко определил бы во мне глубокую апатию, если не депрессию. Мне уже практически на все вокруг было наплевать. Всё в жизни разрушилось на моих глазах. Я шагал, глядя себе под ноги и помня только о том, что нужно забрать дочку со школьных занятий по карате.
Её тренер Алина Юрьевна, проводила в тот день открытую тренировку на школьной площадке. Я подошёл посмотреть на процесс.
И слава Богу, что подошёл.
На той тренировке я познакомился с Николаем, доктором из ближайшей поликлиники. Мы случайно разговорились, и по пути к метро я узнал, что Николай тренируется у сэнсэя Александра Васильевича Нестеренко – живой легенды кёкусинкай карате в России.
– Он практикует цигун и еще много всяких крутых вещей. Хочешь – приходи.
Я слушал-слушал Николая и вдруг понял: мне жизненно необходимо тренироваться, двигаться. Жить, в конце концов!
Воспоминания о первом занятии с Александром Васильевичем в Царицыно напоминают солнечные пятна на стене утром: ярко, тепло, весело. Пришёл я со всем своим багажом навыков карате, самбо, айкидо, а всего-то и надо было для начала просто встать в стойку. Встал, стою, ощущая непривычно сильный дискомфорт. Тогда сэнсэй подошел и, положив руки мне на плечи, аккуратно изменил всю «конструкцию», поправив положение рук, корпуса. Я сразу же почувствовал, что всё внутри будто бы встало на свои места, и совсем по-другому ощутил всё тело. В те секунды я понял: это мой мастер. У него я хочу заниматься, у него учиться.
– В тот день на площадке я увидел вконец отчаявшегося самурая, который уже был готов к смерти. Как было ему не помочь? – со смехом рассказывал мне потом Николай. Что ж, у каждого из нас есть свои ангелы-хранители. Иногда это встречающиеся тебе на жизненном пути люди. Через какое-то время Николай почему-то забросил тренировки. Я же остался и начал тренироваться стабильно – понедельник, среда, пятница, – и это начало помогать.
Был момент на одной из тренировок, когда я почувствовал какую-то светлую энергию позитива и силы. Будто бы луч света упал на мой мир – все ещё чёрный, плохой, где все катится к чёрту. Помимо карате в школе у Александра Васильевича факультативно было и боевое искусство, которое называется «иайдо». Вскоре его ввели в расписание раз в неделю. Смотрю – а там уже все в специальной одежде – хакама, с мечами. «Так ведь у меня есть и хакама, и меч», – подумалось мне.
Втянулся в процесс я очень быстро. Карате и иайдо я начал заниматься параллельно, но иайдо в итоге мне понравилось больше. Потом я задавался вопросом: почему так произошло? Ответ пришел сам собой.
Карате есть чистая сила. Побеждает там, как правило, наиболее физически сильный. В иайдо у тебя в руках – совершенное оружие, которое не прощает ошибок. Здесь в поединке победить сможет даже старец, если он лучше тебя владеет мечом, умея гармонизировать разум и работу тела.
Вообще, люди, которым пришла в голову идея заниматься восточными единоборствами, так же, как и я тогда, задаются вопросом: как не ошибиться в выборе – при всем существующем многообразии определить, какое единоборство лучше выбрать для себя?
СЭНСЭЙ АЛЕКСАНДР НЕСТЕРЕНКО,
8-й дан карате кёкусинкай, 5-й дан Мугай-рю
«Первое время, когда я только подумывал начать тренировки по иайдо у себя в Школе, я в хорошем смысле слова схитрил.
Поскольку вывеска на входе все-таки гласила “Карате”, и люди к нам шли ради карате и на мое имя в этом боевом искусстве, я начал понемножку, по пятнадцать минут в конце каждой тренировки, давать упражнения с мечом. Говорил своим ученикам: “В любом случае владение оружием вам пригодится”. Моя тактика в конце концов дала плоды: люди начали интересоваться иайдо; пришлось отдельно открыть тренировки по нему дважды в неделю. Настал момент серьезных тренировок и серьезного отношения. И все понимали, что это будет наш стиль и наше направление в дальнейшем. Получается, я смог расширить свои возможности и возможности других людей: приходит молодой или молодая – получи карате: можно попрыгать-поскакать, выплеснуть эмоции, даже получить в голову ногой – легко, если хочешь!
Иайдо – это уже другого полета люди, с другим отношением к жизни.
Во-первых, существует огромная разница в философии, в эстетике карате и иайдо. Всё, как в человеческих отношениях – в дружбе например: одни друзья тянут тебя на дно, ничем не занимаясь и живя как придется. Другие вкладываются в совместный бизнес, создают своё дело. Ты или с первыми, или со вторыми. Будешь общаться с тремя миллиардерами – станешь среди них четвертым, поведёшься с четырьмя дураками – пятым будешь ты. К тому же, нужно всегда помнить о том, что развитие человека происходит исключительно вне зоны его комфорта.
Во-вторых, в карате нужны молодость и здоровье. Поэтому оно только молодеет с течением времени: большинство организаций по единоборствам сегодня тренируют именно детей. Их приводят родители. Потом, правда, подходит возраст, когда ребенок может сказать своё собственное слово: “Я пошёл учиться” или “Я пошёл заниматься футболом” или вообще: “Я бросил, больше мне неинтересно”. В иайдо всё по-другому. Молодой ты или пожилой, сильный или слабый, значения не имеет. Роль играет только опыт. На чемпионате мира Станислав Ким выступал в одном пространстве с людьми в возрасте от десяти до девяноста лет. Представьте: выходит обычный с виду человек за семьдесят, но когда он предстаёт перед судьями в форме и с мечом, он создаёт на татами такую красоту, которую ты не можешь за ним повторить, как ни старайся. Ты молод и полон сил, но у тебя нет того содержания, которое приобретается с годами.
Во-третьих, важно понимать, что меч – это серьёзно. Представьте себе: участник выходит на площадку, где одновременно могут выступать до шестнадцати человек. На тебя никто не обращает особенного внимания, кроме судей; в финале, конечно же, фокус концентрированного внимания идет на лучших. Сам себе шепчешь: “Меня же убивать не будут. Покажу, что умею, и всё на этом закончится”. В карате у тебя есть противник, но я за все свои сорок лет в карате ни разу не видел, чтобы там кого-нибудь убили. Синяк будет – да. Руку, ногу могут сломать – да, сам не раз через это проходил. А теперь представьте ситуацию, когда ты выходишь с мечом в руках, и этот меч заточен. Здесь требуется полный самоконтроль и стопроцентное хладнокровие.
Первый дорогой японский меч подарил мне один из учеников. Я до этого был полностью уверен в своей технике. Однако когда у меня в руках появился настоящий меч, по спине внезапно полил в три ручья пот, я в разы медленнее выполнял ката, потому что должен был вдвойне чётче контролировать свои действия. Я понимал всю серьезность малейшей ошибки и её последствий. Это уже были не шутки: меч весом полтора килограмма настолько острый, что кромку лезвия было еле-еле видно, визуально она буквально растворяется в воздухе… Хозяйки поймут: легкий нож никогда не нанесет при прочих равных такого же ущерба, как тяжёлый. Если не можешь контролировать меч, о каком поединке можно говорить? Нужно сначала научиться владеть собой, а уже потом мечом. Поначалу это две разные вещи, но потом они становятся единым целым. Приходит осознанность, которая контролирует все эмоции и все действия как на ментальном, так и на физическом уровне. В своё время я делал в своей школе эксперимент: брал каучуковый меч и говорил нашим опытным каратистам: “Я сейчас буду нападать, а вы пробуйте защищаться”. Они ничего не могли сделать, потому что у них не было ни понимания философии поединка с мечом, ни умения его применять.
Я наблюдал много людей в Японии, которые занимаются иайдо. Это люди совершенно другой культуры поведения, других требований к своей личности. Мы не говорим “хуже” или “лучше”; мы говорим о качестве жизни. Помните, как в одном советском фильме люди писали сочинение на тему “На кого я хочу быть похожим”? Так вот человек всегда сам выбирает для себя парадигму – в том числе культурную, – в которой ему существовать. Статус сэнсэя дает мне право говорить ученикам определённые вещи, не боясь при этом, что они воспримут это как обиду. В человеке все должно быть прекрасно. Это не просто слова. Процесс воспитания сэнсэем ученика выходит далеко за границы одних только тренировок. Внешний вид, например, очень важен в культуре иайдо – как самого сэнсэя, так и учеников. Так, свежайшее, выглаженное, красивое кимоно – обязательное требование ко всем в стенах нашей Школы, поскольку то, какое впечатление человек производит на окружающих, когда общается с ними, – также часть процесса обучения.
Конец ознакомительного фрагмента.