Из прошлого, с любовью

Сафина Елена

– Элитный поселок с охраной, камеры наблюдения по всей территории, сигнализация… Пытаться ограбить дом в таком месте все равно, что… В общем, довольно бесперспективно, – усмехнулся Егор Всеволодович. – Куда проще и эффективнее схема со звонком по телефону, где мошенник вызнает код к банковской карте. Опять же интерес злоумышленника к кабинету Вашего мужа. Полагаю, было бы неплохо еще раз как следует все осмотреть. Времени у него было совсем немного, и нам может повезти больше. Знать бы еще, зачем он явился…

Признаться, в прок от правоохранительных органов и я особо не верила. Они работают за зарплату, а детектив за гонорар. Так что ему и карты в руки. К тому же

мне по-прежнему не давала покоя мысль, что за всем этим запросто может стоять мой, скоропостижно причисленный к ныне покойным, дорогой супруг. Допустим, что авария – это инсценировка, и Ник жив. Не знаю, на кой черт ему весь этот маскарад, но, возможно, причина есть. Иногда проследить ход его гениальных мыслей было довольно сложно. Но, хорошо зная Ника, наверное, я бы не сильно удивилась такому повороту сюжета.

Прибывая в сомнениях, со звонком в полицию я решила пока повременить. Тем более, что и детективу такая перспектива не показалась особо дельной. Что ж, прислушаемся к мнению профессионала. Что же касается возможного неожиданного воскрешения мужа…

Был ли он сегодня в доме или мне привиделось, с твердой уверенностью судить не берусь. Сейчас, когда я немного успокоилась, эта мысль казалась бредом. Потому как иначе выходило, что нападение на меня произошло с его легкой руки. Но поверить в это всерьез я не могла.

Так ничего и не измыслив, воспользовавшись советом детектива, я позвонила в службу охраны. Диспетчер взяла трубку после второго гудка. Представившись и назвав адрес, я попросила уточнить, по какой причине сигнализация в доме дала сбой. Ждать, пока девушка проверяла информацию, пришлось недолго. Ответ, признаться, не стал для меня неожиданностью. Сигнализация была снята с охраны в 3 часа 15 минут под кодом Соболева Никиты Андреевича.

– У Вас все в порядке? – уточнила диспетчер. – Может быть, стоит отправить к Вам наряд?

Заверив ее, что все лучше некуда, я положила трубку и повернулась к детективу, который наш разговор, безусловно, слышал.

– Не хочу показаться банальным, – взглянув на меня, произнес Егор Всеволодович, – но не могу не задать этот вопрос: нападавший случайно не показался Вам знакомым?

При этом голос его прозвучал довольно буднично, однако я кожей чувствовала, что вся эта история все больше вызывает у детектива закономерное недоверие. На секунду мне даже показалось, что он сейчас встанет и просто уйдет.

В ответ, опустив глаза, я лишь покачала головой.

– Что ж, – после небольшой паузы, поднимаясь с кресла и легко меняя тему, произнес он. – Будем исходить из того, что некто, проникший в дом, воспользовался паролем вашего мужа. При известном старании узнать эту информацию, на самом деле, не так уж и сложно. Если Вы не против, я хотел бы еще раз осмотреть кабинет.

Не дожидаясь ответа, Егор Всеволодович направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Еще не до конца веря своей удаче, я последовала за ним, выдохнув с явным облегчением. Ощущение, что детектив уже сыт этим делом по горло, было столь явным, что теперь я просто терялась в догадках, что же его удержало. “Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу”– совершенно не к месту всплыла в голове небезызвестная фраза и мне с трудом удалось сдержаться, чтобы нервно не расхохотаться.

То ли Егор Всеволодович большой любитель всякого рода тайн, и то, что сейчас происходит, уже стало для него чем-то сродни спортивного интереса, то ли, почувствовав перспективу значительной прибавки к своему гонорару, бросать расследование он пока не спешил. Не важно, по какой причине. Главное, он остался.

После непродолжительного

просмотра записей с камер видеонаблюдения событий развернувшихся сегодняшней ночью, которые, надо признать, информативностью особо не блистали, так как основное действие развернулось в доме, где камеры попросту отсутствовали, следующие несколько часов мы провели, осматривая кабинет. Егор Всеволодович методично двигался по комнате против часовой стрелки, попутно выдвигая ящики письменного стола, осматривая все уголки и даже заглядывая за книжные стеллажи. Движения его были четкими, точно выверенными. Как-то чувствовалось, что обыском он занимается не впервой и весьма в этом деле поднаторел. Вниманием он не обделил даже те места, где лично мне искать бы и в голову не пришло. Сняв абажур с настольной лампы, Егор Всеволодович открутил лампочку и даже не поленился заглянуть внутрь бронзовой ножки-подставки. Подобное я раньше видела разве что в шпионских фильмах.

Стараясь быть полезной, я, в свою очередь, стала перебирать книги, коих на полках было предостаточно. Каждую из них я брала в руки и тщательно перелистывала, параллельно уделяя внимание целостности форзаца и переплета. В какой-то момент я добралась до увесистого томика под авторством Достоевского. Перевернув его и как следует встряхнув, мне повезло. Из него выпал и, кружась в воздухе, неспешно опустился на пол свернутый пополам листок.

Взяв его в руки и взглянув на содержимое, в первый момент я растерялась. Почему-то мне казалось, что то, что мы искали, обязательно должно прояснить ситуацию. Ну, не знаю, может быть, небольшое предсмертное послание, имя убийцы, некий намек для разгадки тайны, в конце концов. Но это был всего лишь банальный финансовый документ – старый счет на оплату за услугу доставки, адресованный неким контрагентом фирме “ГринГроув Инновации”, принадлежавшей мужу. Даже сумма, указанная в документе, 1625 рублей, особо не впечатляла. Внизу листка, ручкой, в столбик, явно почерком мужа, было записано несколько слов на английском. На первый взгляд совершенно бессвязных: “high” – высокий, “rarely” – редко, “agent” – агент, “remember” – помнить, “anchor” – якорь, “hill” – холм, “hospital” – больница, “kid” – ребенок, “severe” – суровый, “uselessly” – бесполезно, “fire” – огонь, “casino” – казино. Всего двенадцать.

Мысленно изменив порядок слов, я попыталась сформулировать из них нечто, похожее на предложения. Но довольно быстро сдалась, констатировав, что это черт знает на что похоже. Получалось какая-то ерунда типа “Высокий агент, помнящий больницу на холме” или “Суровый бесполезный ребенок в огненном казино”.

– Это какой-то бред, – покачала я головой, передав листок детективу, который находкой явно заинтересовался.

– Может быть, Ник просто воспользовался ненужным листком в качестве закладки, когда перечитывал книгу? – предположила я. – Или специально отметил страницу, и ответ стоит поискать в тексте самой книги… – пришла в голову неожиданная мысль.

Стремясь проверить свою догадку, я раскрыла книгу на том месте, откуда выпала закладка, и несколько раз внимательно перечитала текст. Однако фрагмент из романа Фёдора Михайловича “Игрок” ситуацию никак не прояснил, скорее запутывал все еще больше.

Я, наверное, была бы уже готова согласиться с тем, что Ник просто забыл листок между страниц книги случайно, сунув его туда по инерции. Однако слова, записанные на листке его рукой, не давали покоя. Для чего-то ведь он это написал. Ник никогда не делал ничего просто так. А значит, в его действиях была какая-то извращенная, понятная лишь ему одному логика, не поддающаяся сейчас разумному объяснению.