Из прошлого
Шрифт:
Ужасно! Там в ложе с ними Эстер Филд – тетка Кармоны, сестра несчастного Джорджа Ли. Подумать только, известный художник женился на такой некрасивой женщине!
Правда, она была богата, а он в то время еще не был так известен. Как нелепо порой складывается жизнь! Теперь, десять лет спустя после его смерти, его имя знакомо всем.
Джеймс думал: «Я ее очень люблю. Надеюсь, что она не выйдет замуж за этого противного Элана Филда».
Нет, Кармона не вышла замуж за Элана Филда. Как ни странно, но Джеймс Хардвик был уверен в этом, как и в том, что Кармона выйдет замуж за него.
Поезд,
В какой-то момент оба поезда поравнялись, один замедлял ход, останавливаясь, другой только что тронулся с места, отъезжая. И в этот самый миг Джеймс увидел Кармону Ли. Они смотрели друг на друга, разделенные совсем коротким расстоянием. Она сидела у окна, он тоже. Казалось, стоит ему протянуть руку – и он дотронется до окна, в которое она смотрит. Сердце его дрогнуло, когда он увидел ее. Она смотрела широко открытыми глазами и была очень бледна. Но не той бледностью, что он заметил ранее. Тогда она была счастлива, сейчас же – нет. Она не успела скрыть от него выражения своего лица. Теперь за ее бледностью угадывалось страдание. Окно проплыло мимо, и лицо ее исчезло.
Он узнал потом, что тот поезд шел в Лондон.
Старик Тревер сообщил, что через неделю Кармона выходит замуж за Элана Филда.
Глава 1
Стояла изматывающая жара. Кармона Хардвик возвращалась с пляжа. Она была одета просто и удобно: свободное льняное платье, шляпа с широкими полями, зеленые сандалии на босу ногу. Медленно поднимаясь по извилистой тропинке, ведущей к дому, Кармона думала о приезде своей школьной подруги Пеппи Мейбсри, с которой они не виделись вот уже три года – целую вечность. С тех пор многое изменилось, они обе вышли замуж. Кармона отогнала мысли о замужестве и с удовольствием вспомнила взбалмошный нрав Пеппи. "Она наверняка приедет сейчас – в самое пекло. По-другому и быть не может. И зачем я ее слушала? Встретить ее было моей обязанностью.
Боже, как много времени прошло – люди меняются, школьные привязанности недолговечны…" – с такими мыслями Кармона поднялась на вершину скалы и продолжила свой путь по дорожке вдоль обрыва.
Дом, в котором молодые Хардвики решили провести лето, так и называли домом над обрывом, потому что располагался он чуть ли не на краю утеса. В свое время Джеймс унаследовал его от своего двоюродного дяди Октавиуса Хардвика. Дом был очень большой и очень некрасивый, туда можно было пригласить много друзей и родственников, но находиться в нем долго не хотелось. Поэтому дом собирались продать.
Вдоль дорожки, по которой шла Кармона, была каменная ограда. За калиткой «английский» сад, сплошь уставленный оцепеневшими рострами. Некогда украшавшие носы кораблей, они смотрели в море, за горизонт, в свое прошлое. Подъездная дорога превращалась в каменную площадку. У входа – шесть клумб. Трудно представить, что здесь когда-то цвели герани. Сейчас две клумбы были разбиты, а остальные – пусты.
Дом, обветшалый, низкий и тяжелый снаружи, дополнялся плюшевыми занавесками
Все равно, что за него много не дадут, – жить здесь они не смогут. Когда Кармона подошла к лестнице и уже собралась подняться, в ворота стремительно влетела спортивная машина и резко затормозила возле нее. Из машины выскочила Пеппи и тут же бросилась обниматься. На ней были красные брюки, красная трикотажная блузка без рукавов, на плече болталась сумка безумного красно-белого цвета.
Три года назад волосы у нее были каштановые, теперь – платиновые. «По крайней мере, глаза у нее прежние: такие же блестящие, ослепительно голубые, как море», – подумала Кармона, когда Пеппи сняла темные очки и швырнула их в сумку.
– Дорогая! – затараторила она. – Какой жуткий дом! Но как я рада тебя видеть! Надеюсь, вы не собираетесь жить здесь?
Это же просто невозможно! Здесь должны водиться тараканы!
Есть, конечно, и подвал, и старинная печь, которая сжирает уйму угля! Ты должна мне все-все рассказать! Но прежде дай я поставлю машину. Она не моя, Джорджа Робертсона, а он так трясется над своей собственностью! Видела бы ты, как он разозлился, когда я налетела на столб и разбила ветровое стекло в его прежней машине! А она и так вся уже разваливалась, ее давно пора было отправить на свалку.
Ничего не изменилось. Пеппи осталась такой же, как будто и не было этих лет. Всегда находился кто-нибудь, кто хотел обеспечивать ее машинами, цветами и прочими пустяками. Только тогда это был какой-нибудь Джоко, а теперь – Джорж. Вот и все. Наверное, добродушный толстый Билл Мейбери поглядывал на все это со снисходительной улыбкой, подумала Кармона и попыталась представить себе, как бы повел себя Джеймс, если бы она вздумала разъезжать в машинах, которыми снабжают ее влюбленные поклонники. Она поежилась, почувствовав вдруг холод. Ну что за глупость… просто сегодня слишком жаркое солнце.
Гараж находился в бывшей конюшне, за домом, рядом с большой и абсолютно заброшенной оранжереей викторианской эпохи. Там уже не было ни пальм, ни вьющихся гелиотропов, ни пеларгоний, ни голубой свинчатки, ни бегоний. Пеппи загнала машину в гараж, каким-то чудом не повредив крыло. Кармона улыбнулась и повела ее в дом. Они поднялись по лестнице и вошли в холл с мозаичным полом.
– Дорогая, но это ужасно! – Даже не пытаясь сдерживаться, воскликнула Пеппи. – Прямо как допотопная гостиница, где останавливались наши бабушки!
– А у нас сейчас здесь и впрямь как в гостинице, – засмеялась Кармона. – Приехали Треверы. Ты помнишь Мейзи и Тома?
– Ну конечно! Он же был твоим опекуном. Такой простачок.
– И Адела Кастлтон…
– Дорогая… это та самая леди Кастлтон? – поморщилась Пеппи. – Уж и не знаю, как я выдержу! Я, кажется, однажды с ней встречалась. Она так на меня смотрела, будто я попала туда по недоразумению! Так нос задирает, куда там! Да ты небось и сама знаешь!
Кармона очень хорошо знала. Леди Кастлтон была из тех, кто недолюбливал молодежь. Кармона поспешно перевела разговор на Эстер Филд.