Из рода Бурого Медведя. Том 1
Шрифт:
— Сколько их? — крикнул я.
— Тридцать один...
Я резко проснулся и побежал к деду. Их комнаты с бабушкой были рядом имели между собой переход. Постучавшись, я разбудил деда. Сонный он включил ночник и озадаченно на меня уставился. На шее его болтался кулон с кристаллом аквамаринового цвета...
Послышался голос бабушка:
— Евсей что такое?
— Внук, — сказал дед и вопросительно на меня уставился.
— Дед, к нам идут волки мстить за своих.
— Предвиденье? — удивился дед. — Но волков никогда не видно в
— Не предвиденье, но я точно знаю…
— Ты сумасшедший? — спросил он прямо.
В комнату вошла бабушка в халате, вся заспанная.
— Что у вас происходит?
— Он говорит что к нам идут волки, прямо сейчас…
— Мне сказали во сне, — коротко бросил я.
— Волколюдов не видно в предвиденьях Миша, — сказала бабушка. — Они не видят наше прошлое и будущее, а мы не видим только их.
— Я ему говорил, — сказал дед и сел на кровать.
— Вы чего? — возмутился я. — Они сейчас придут! Зови своего Пчёлкина икого там ещё. У нас всего час времени.
— Сколько их? — спросил дед.
— Тридцать один, — сказал я.
— Иногда такое случается, — вспомнила бабушка. — во сне являются будто ангелы, божества и предупреждают. Я про это слышала, но не верила…
С минуту все молча думали, а затем бабушка предложила всем нам отъехать в отдел полиции на карете. Так мы и решили сделать, перед этим заперев кота в подвале, Пока мы собирались дед выпустил пару сигнальных ракет. Они громко взорвались над домами и осветили небо красным и зелёным светом. Это был один из способов оповещения для местных ополченцев. Когда мы уселись через пять минут в карету, подошло семь человек. Там же был и Пчёлкин. Все они пришил с оружием, кто с чем. Самому молодому было едва двадцать, самый же старший оказался Пчёлкин.
— Звал, Евсеевич?— спросил он, ещё заспанный.
— Звал Игорь. К на идут Волки.
— Сколько? — спросил Игорь Пчёлкин.
— Около тридцати, — глянул на меня дед.
— Тридцать один, — поправил я.
Все ополченцы перевели взгляды на меня. В глазах некоторых я прочитал испуг, но никто не сдал назад.
Бабушка вмешалась:
— Вы едем полицию, попросим у них помощи. Есть там кто ни будь сильный более менее?
Худой мужичок с двустволкой и дубиной кивнул:
— Есть там молодой один, Стерхов зовут. С Поволжья он откуда-то, говорят сильный по магии воздуха. Если он там сегодня, нам свезло…
Сев в карету мы поехав до отделения.
— А чего так мало ополченцев? Тут же больше пятидесяти домов, — спросил я.
— Половины нет, они служат кто где, витязи же, — сказала мама. — У нас много вообще не одарённых людей, просто у них деньги есть.
— Начёрта они нужны, — сказал бабушка. — Когда надо помощи, некому воевать. Деньги у них…
— А вокруг холма дома, это к нам не относятся? — спросил я.
— Это три разных поселения считаются, «Новый Дуденгорф», «Вороний холм» и «старый Дуденгорф». В новом вообще почти одарённых нет, тоько пару витязей. Там как обычная деревня, обычный люд. Кузьмич оттуда. А старый… там птицы высокого полёта живут. Им не до нас…
Через двадцать минут были уже в отделении. Пока ехали, бабушка сказала что надо собрать деньги и провести телефон в нашем посёлке на нашей улице.
В отделе полиции дежурный как ни странно воспринял серьезно наши опасения. К нам выслали наряд
— Когда я ударю молнией, тоже атакуйте, — приказал он своим людям и спросил нас: — Сколько их будет?
— Тридцать как я и сказал, — ответил я.
— Справимся, — Заключил Стерхов.
— Должны, — подтвердил дед.
— Вы нас извините, — сказала вдруг мама. — Мы бы кого другого попросил. Но времени мало…
— Ничего, это наша работа. Тут всё по закону… они на вас уже нападали?
— Да, — ответил дед. — В лесу, не дали пройти…
Шло время, и эти последние пятнадцать минут растянулось на вечность. Мы втроём: я, дед и Стерхов стояли в окнах второго этажа, что бы атаковать волколюдов сверху. Признаюсь, что меня не хотели брать на эту битву, думали как бабушку и маму оставить в отделе полиции. Я же если честно не горел желанием идти рисковать при моей подготовке, но знал, что должен там быть.
— Может ошибочка? — спросил тихо Стерхов, проведя по ёжику волос. Был он коротко стрижен как типичный омоновец или ещё какой спецназовец.
Дед мельком на меня глянул и сказал:
— Информация проверенная.
И только он успел это сказать, как в воротах появились сразу пятеро незнакомцев. Калитку мы заперли, а ворота специально закрыли не на замок, так что их можно было открыть, чем те и воспользовались.
— Остальные в окружение пошли? — спросил я. Но видно слишком громко, пятеро предполагаемых волколюдов замерли.
Стерхов лишь выругался:
— Чёрт!
Хлопок! Резкая вспышка осветила небосвод, и казалось молния ударила с неба. Потянуло озоном как перед дождём. Дунул ветерок. Ночь была в меру тёплой градусов пять, и светлой. В темноте я разглядел, что все волки дымятся и лежат без движения. Лишь один зашевелился. Он завыл.
А дед выдал:
— Семеро обращённых бегут сюда, вижу!
Ворота отлети в стороны и эта смертоносная масса ворвалась внутрь. Не долго думая дед выпустил по ним огненный шар. Слишком близко! Взрыв выбил окна и заложил уши. Я невольно пригнулся, а когда встал увидел что из семи, двух с половиной метровых волкоподобных гигантов, в живых осталось лишь двое. Пошатываясь, они вставали один без лапы с кровавым боком, другой без ноги…
На заднем дворе тоже послышалась стрельба.
Началась битва.
Стерхов сиганул в окно и обработал топорами одного из контуженных оборотней, отрубив последнему голову. Слева выскочили витязи полицейские и накинулись на второго полуживого. Но лишь на вид он был полуживой, мощным ударом наотмашь он вырубил одного из витязей и хотел наступить ему на голову. Тогда я словно проснулся и выпустил по ноге три стрелы, надеясь что удастся перебить ногу. Две стрелы прошли мимо, но одна попала в цель и обожгла ему лапу закрутив оборотня на месте. Ему на спину бросился второй витязь. Завязалась борьба, в которой оборотень крутился как заведённый пытаясь сбросить витязя.