Из рода Бурого Медведя. Том 3
Шрифт:
— А ничего что я тут с вами?! — кричал он, долбая по парте толстой книгой. — Ничего страшного?! А?!
Аудитория стала стихать.
— Если вы такие придурки, что радуетесь смерти волкам прилюдно… то хотя бы не делайте этого на улице, когда их вокруг много. Нам ещё не хватало революции…
— Революция между людьми происходит, — сказал Бакланов. — А с ним будет не революцию.
— Что бы это ни было, не надо это провоцировать! — заревел Питонов. — А тебе Буров… я хочу сказать… что ты не прав.
Последнюю фразу он
На обеденной перемене после математики, многие — не из моего курса и группы — стали откровенно тыкать пальцами на меня. Я встретил Олега БУрова, который идя по коридору, пояснил мне кое что.
— Ну да, все уже знают, что ты убил…, — его осёкся, он повернулся ко мне лицом. — Ты же правда убил два клана волков? И поэтому дал мне мотоцикл?
— Правда, — сказал я. — Как там мой железный конь?
— Отлично! — сказал Олег. — Я подрегулировал подачу топлива, теперь он меньше ест бензина, а значит меньше изнашивается.
Мда, наверно Олег экономит даже больше чем я думал и мой мотоцикл для него прямо дар божий. Мы дошли до столовой и тут я услышал как кто-то сказал:
— Смотрите Мишка кровавый, Мишка беспощадный! Победитель баб и волков…
Даже Лизу вспомнили.
Со всех сторон на меня стали пялиться и повторять: «Мишка кровавый, Мишка беспощадный!» Я не успел заметить кто сказал первым, но это явно был голос Камнежабова. Найдя его жабью рожу, я поймал на себе его ехидный взгляд.
И он тут же выступил:
— Встречайте же Мишку кровавого, Мишку беспощадного! Нет, это не я придумал тебе такое прозвище. Я придумал лучше: «Мишка безголовый»! Ну как ты придурок мог так подставить своих родичей?! Скажите мне на милость: как? Можно ли сказать что у человека сотворившего такое отсутствует мозг в голове, — сказал он и задел меня рукой по подбородку.
Это выбесило меня до такой степени, что я задумал тут же ему отомстить. А Камнежабов продолжал всё меня крошить.
— Волки это конечно ужасно… но зачем ты дал себя спалить, дегенерат ты этакий. Дурачок ты неотёсанный! Мне даже не верится что я тратил на тебя своё время. Ты же пациент псих больницы, раз такое сотворил.
Дружки Камнежабова откровенно надо мной стебались, стоя рядом с ним, смеривая меня с ног до головы неприятным взглядом. Но тут подошёл Быбелкин, с моими одногрупниками, где был и Артём Буревестников.
Быбелкин встал рядом со мной и сказал грубо обращаясь к Камнежабову:
— О! Кто это заквакал. Жаба ты ли это? Самому слабо такое сотворить, потому что боимся-с… потому и надо застебать того кто смелей тебя?
— Быбелкин дурачок, ты ли это? Нутритева ещё жива, а то она у тебя вечно в первых рядах удары принимает. Вместо живого щита держишь её что ли?
— Не надо, ничего не
Быбелкин услышавший что Кмежабов задел Нутриеву, хотел уже ввязаться в бой… и проиграть у хитрого Камнежабова. Но я лишь одними губами сказал:
— Я сейчас разберусь.
Повернувшись к Камнежабову я сказал:
— Сегодня одна жаба будет раздавлена так, что из неё всё говно с кишками вылезет.
Камнежабов криво ухмыльнулся:
— Эта жаба может съесть тебя два раза и не подавиться. Хочешь опять дуэль…
— Нет, — сказал я, развернулся и стал уходить.
В спину мне летели всякие оскорбительные слава, самые приличнее из которых были «Трус, слабак…». Я вышел в коридор, зашёл в кабинет, где будет следующая пара и достал из сумки короткий шестопёр. В принципе его можно было спрятать в рукаве. Но вот металический наболдажник… плевать, я решил что как ни будь получиться.
Вернувшись в столовую, я нашёл взглядом Кмнежабова и стал медленно до него пробираться. В какой-то момент, его дружки что-то заподозрили. Камнежабов начал оборачиваться…
Но я успел раньше.
С треском, со каким-то шлепком, я обрушил на его башку шестопёр. Бил я так что бы уж наверняка. Но получилось почти насмерть, столько во мне было злости на него. Он ещё успел обернуться, прежде чем повалится на пол. Его дружки тут же вскочили мне навстречу, намереваясь тут же отомстить…
Я врезал одному по ключице сломав её. Он заорал и применил молнию. Запахло озоном, но моя защита работа чётко блокировав сто процентов урона. Он был явно меня слабей… Ко мне бежали на помощь. Вся столовая всполошилась, все повскакивали… Быбелкин был тут как тут…
С трудом удалось избежать массового побоища. За Камнжабова хотели вписаться и другие студенты, но и у меня оказалось немало союзников хотя я их и не знал.
Кое как откачав Камнежабова, целители сели доедать свой обед. А я же лишь кинул Камнежабову:
— Ты же понимаешь что это вызов на дуэль…
— Понимаю я лишь то что сделаю всё что бы тебя не откачали, козлина ты поганая…
— Тогда я жду тебя на поле…
— Кто будет на подстраховке, — разнеслось над столовой. Целитель, мимо которого я проходил, оценивающе посмотрел на меня, поднял руку и стал интенсивней хлебать борщ, что бы успеть встать на страховку.
Футбольное поле за университетом. Надо головой светло серое небо. Снег на поле. Минус пять. Камнежабова всё никак нет. Злюсь. «Что ж там жаба никак не разродиться?» Ребята уже стоят вокруг поля и ждут кровавого зрелища.
Наконец Камнежабов выходит с мечом на поле. Я тоже беру меч в правую руку, в левой родной шестопёр.
— Тебе конец! — говорит жаба и делает первый удар. Колющий, неумело размашистый. Легко парирую. У меня такое чувство, что он стал ещё хуже драться на мечах с последней нашей битвы.