Из России с любовью
Шрифт:
Звездолет в форме огромной баранки с различными непонятными надстройками (очень похожий на конструкцию из фильмов о космосе) летел себе и никого не трогал. Вдруг на его борту вспух пузырь и лопнул, выбросив ослепительное синее пламя. Сразу появились звезды. Причем с одной стороны красные, а с другой голубые. Сам корабль размазался, словно растянувшись до бесконечности. Я внезапно осознал, что одна из синих звезд по ходу движения звездолета – Солнце. Синее, из-за эффекта Доплера [6] – корабль приближался с неимоверной скоростью. Он вышел из… гиперпространства, пусть
6
Эффект Доплера знаком всем водителям, кто хоть раз платил за превышение скорости. Довольные или притворно участливые гаишники показывали вам циферки на радаре. Он как раз использует этот эффект: укорочение длины волны при приближении тела, удлинение – при удалении. По отражению изначально известной волны легко определить скорость. В нашем случае – голубое смещение спектров звезд означает, что корабль приближается с огромнейшей скоростью!
Закончилось все перед самой поверхностью Земли – последний кусок растаял, а ниточка от того диска, которая случайно зацепилась за корпус, вросла в землю. Я понял, что мертвый корабль был по частям перенесен в другое пространство, реальность или что-нибудь в этом роде, а нить силы совершенно случайно оказалась привязанной к земле. Если бы не тот белый диск, то неизвестно, что стало бы с Землей. Да что с Землей, со всей Солнечной системой! Энергия в корабле была колоссальной.
Или не диск? Что-то он мне напомнил…
– Спасибо, Лизия, объяснила свое появление, но более понятно, если честно, не стало. Кто сделал то плетение? И не вижу задачи твоего нахождения здесь. – В ответ на меня дохнуло заботливым недоумением: «А помощь тебе?» Вопрос о создателе того плетения проигнорировала.
– Понял: ты нашла себя. Когда я тебя назвал, ты самоопределилась.
«Верно, но не все. Мое имя совпало с древним именем этого мира, а случайностей во вселенной не бывает…» – отчитала меня, как мудрая мама – нерадивого сына. У меня резко пропал интерес к общению с ней. В ответ почувствовал легкое доброжелательное снисхождение.
Займусь-ка я лучше новыми заклинаниями.
Глава 30
Плетения не складывались. Не получалось полностью унять волнение. Да и периодические сообщения от учеников не способствовали творческому процессу.
У них все было нормально. Только у Лары случались небольшие проблемки из-за скопления людей, но они решались сами собой – на нее, скрытую «отводом глаз» и кустами, не обращали внимания. Проходили мимо по своим нуждам, и все. Правда, Лару, когда она выходила из астрала, это раздражало. Не выдержала и поменяла позицию на «подальше в заросли».
Фаербол или, по словам Игоря, плазменный шар. Стихия огня. Нагрев – квант тепла, помноженный на «эн» раз. Вещество – любое, значит, ставим истинным любые значения множества «н-п», то бишь атомных ядер. Каждый атом перебираем с определенным количеством тепла, которое можно задать точно. Допустим, тысяч десять градусов. Ограничение по количеству ядер задавать или еще как? Нет, вставим квант пространства – по размеру.
Как ни ожидаешь пренеприятного известия, оно всегда застает врасплох.
– Егор, у меня астрал трещит! Скорее, Егорушка!!! – Это… Зина!
Я только-только немного отвлекся на интересное решение, как вдруг этот вопль. Сердце ухнуло в пятки. Специально на самое маловероятное место ее посадил и – на тебе!
Все. Лишние страхи – прочь. Я высунулся в широкое окно и увидел буквально рвущееся небо Зининого мира. Оно переливалось разными красками и с треском расходилось во многих местах, словно рвалось по швам.
– В каком направлении, Зина?! – крикнул я ей, одновременно заполняя портал энергией.
– Северо-восток! – и показала рукой. Даже в астрале ее глаза казались выпученными. В следующую секунду, вернувшись в реальный мир, я шагнул к ней.
Зина в зимней куртке сидела на пакете с графитом. Глаза закрыты, лицо расслабленное, но не спящее. По лбу и щекам периодически пробегали морщинки, под закрытыми веками суетливо бегали глаза, в волнении трепетали бледные крылья носа. Ночное небо Стонхенджа со стороны северо-востока подсвечивалось непонятным белым отблеском. В нем отчетливо виднелись облака, буквально на глазах стягивающиеся в огромную спираль с центром из бледного белого света. Оставались мгновенья. Пульс гулко стучал в висках, отмеряя время. Ровно один удар в секунду. Внутри, у солнечного сплетения, закипала холодная ярость.
Это действительно был проход, Фиона оказалась права. Он гораздо шире и самое главное – долговечнее. Есть у него еще одно важное для меня свойство: он проходим в обе стороны. Хотя, по утверждению той же Фионы, от моей абсолютной энергии и портал в противоположную сторону вывернется, но не хотелось проверять это утверждение в реальном сражении.
Свечение становилось все ярче и ярче, пока вдруг не сменилось черным провалом. В окружении бешено крутящихся облаков он опустился к земле и застыл на высоте нескольких метров. Ураганный ветер сбивал с ног все вокруг, за исключением нас с Зиной. Мы находились под «каменной пеленой».
«Пора», – подсказала Фиона.
Но я и сам это почувствовал. Шагнул вперед сразу тремя своими сущностями. Время замедлилось.
Разделиться получилось легко: легче, чем тогда, в Батвии, в алтарном зале. Тогда мне потребовалось крайнее волнение, а теперь – спокойно, почти на холодную голову. Я стал одновременно свободным сознанием, астралом и самим собой. Тут же появился резервуар с абсолютной энергией. Мелькнула мысль: «А что случится с окружающим, с людьми по соседству?» Мелькнула и пропала. Из черного провала медленно опускался огромный человек с собачьей головой. Анубис. Точно – это они, демоны, и они в проходе.
Я рукой зачерпнул энергию, размахнулся и… услышал быструю речь Игоря:
– Скатай как снежок, не разбрызгивай попусту!
Не задумываясь, так и сделал. Серый «снежок» попал в Анубиса и легко, как пушинку, втащил его обратно в проход. Следом полетел еще, еще и еще. На четвертом «снежке» проход раздулся в черный шар, сверкнул яркой вспышкой и пропал. Он словно схлопнулся сам в себя, и пошла волна. Пошла по верхним слоям астрала, уходя все дальше и дальше, стремясь к точке создания. Что станет с тем миром, куда вернется «обратка», – представить невозможно.