Из ряда вон
Шрифт:
– Я – Гай Джедидайя Кормак, самовластный монарх Ярра, хозяин системы Суатолла и всех прилегающих небесных тел, король Эстоков, вождь Номадов, покровитель сталкеров и протектор Универсальной Академии открытого космоса! Имеешь ли ты право удерживать меня здесь?
Пафос, эстетика, мистицизм и почтение к легендам, традициям и титулам – это было у эльфов в крови. Это был такой особенный народ, который основали мечтатели и сказочники со старой Терры – поэтому тирада Гая произвела впечатление на госпожу Аркуэнэ.
– Можете считать это официальным протестом со стороны главы нейтрального государства, – сбавил тон Гай.
Княжна
– Лейтенант, связь со Светлым советом! – наконец очнулась она и поднесла ладонь к виску.
В три слитных щелчка вокруг её головы сформировался шлем, прозрачное забрало покрылось рябью, и у парня в голове мелькнуло две мысли: «Во дают эльфы, не хуже Пангеи!» и «А волосы-то куда делись?»
– Слышали, мужики? Будут кровати, будут капсулы! Расходимся, расходимся! – замахал руками Дон. – Наша взяла, коменданта-ублюдка посадят или казнят к чёрту!
– Е-е-е-е-е!!! – загудели каторжане и потянулись к навесам – доигрывать партии в шашки и досматривать сны.
Осталась только основа – Гай, рашены, пара модификантов и Фредди – он приобрёл немалый авторитет у киборгов в последнее время. Дон удовлетворённо кивнул – всё получилось!
Внезапно один из эльфов-охранников повернулся к своему напарнику и спросил, поднимая забрало:
– А на что они вообще рассчитывали? Мы бы положили их здесь всех, будь приказ!
Напарник пожал плечами, но забрало тоже поднял – и тут же поморщился: миазмы Разлома оскорбляли утончённое эльфийское обоняние.
Дядя Миша широко улыбнулся, демонстрируя клыки:
– А вы попрыгайте, господа. Попрыгайте на месте!
Тот эльф, который спрашивал, нерешительно топнул ногой.
– Сильнее, не бойся! – доброжелательно рыкнул дядя Миша.
Эльф топнул сильнее – и раздался гулкий звук, как будто под ними была пустота. Дядя Миша наклонился и продемонстрировал длинную цепь, которая начиналась где-то под ногами у спустившихся на дно гостей и заканчивалась в районе конвейера.
– Тут у нас была целая куча времени, чтобы подготовить для вас сюрпризы… Вот как покинете наши милые сердцу места – мы тут же всё сделаем как было… А пока – сделайте пару шагов назад, будьте любезны, господа эльфы…
Таким вежливым Гай старого медведа ещё никогда не видел. И таких удивлённых эльфов он тоже не видел – конвейер дёрнулся, цепь намоталась на лебёдку, и на том месте, где только что стояли воины Рованиона, разверзлась не то чтобы бездна – но вполне себе конкретная яма, даже скорее ров глубиной около трёх метров, дно которого было утыкано острыми кольями.
– Бывший комендант предпочитал полагаться на киборгов – они помогали ему наладить какую-никакую добычу и держали всех в страхе – так зачем тратиться на дроны и видеонаблюдение? Мы делали всё это в открытую – но всем было плевать, раз объёмы растут… В общем, не ходите по разлому без сопровождающих, ага? А то кто к нам с мечом придёт, тот тут и останется… – разглагольствовал дядя Миша.
– Светлый Совет сказал своё слово! – вернулась в реальный мир Кайнэ Аркуэнэ.
И тут же с удивлением и испугом уставилась себе под ноги – наверное, анализировала способности доспеха защитить её княжеское тело от металлических заострённых кольев.
– Решение обжалованию не подлежит… Все, кто хочет оспорить приговор – могут это сделать. Суд богов пустоты – вот слово Совета.
Гай почесал
– И что бы это значило?
Дядя Миша довольно заворчал:
– Поединки. Это суд поединком! Если ты до хрена уверен в собственной невиновности – то пройдёшь проверку и получишь право участвовать в судебном поединке. Может быть даже с тем, кто тебя сюда упёк! Знаешь, я начинаю думать, что ты был прав, когда говорил, что у нас тоже есть шансы выбраться отсюда. Эти эльфы – у них фляга свистит, ну… Ума палата, да разума маловато, да… Но нам это сейчас очень кстати. Мне, например, кажется, что я имею право оспорить приговор – в конце концов, это они первые начали – кой хрен было меня травить? Так что… М-да.
Явно было видно, что многие задумались.
Княжна развернулась, взмахнув шлейфом платиновых волос, и зашагала к подъёмнику. Теперь она ступала куда более медленно и осторожно, глядя под ноги – от походки хозяйки жизни осталось совсем мало.
– Когда часы покажут 00:00, лифты будут ждать желающих, – сказала она, и в окружении охраны покинула Разлом.
– М-да-а-а-а… – проговорил Дон. – Отличный день, чтобы сдохнуть! Пойду, ребятам скажу – может, ещё кто-нибудь попытает счастья?
У лифтов собралась пёстрая компания из двадцати человек – по большей части это были киборги и модификанты. Вообще, критерий отбора был странный: желающий поучаствовать в судебном поединке должен быть абсолютно уверен в том, что наказание его несправедливо – иначе, по словам дяди Миши, его просто распылит на атомы хитроумная эльфийская аппаратура.
– А если я просто считаю, что с меня хватит? Что больше пользы я принесу снаружи? В конце концов, я не мучил маленьких детей, сражался только с воинами, у которых в руках было оружие, и людей не кушал… – завёлся Дум-Дум.
– А-хм! – клацнул пастью дядя Миша. – Вот и проверишь как раз. Раз ты здесь – значит, решил рискнуть…
На самом деле многих каторжан – даже тех, которые считали себя невиновными, пугала перспектива схватки с неизвестными противниками на арене. После Разлома почти никто из обычных людей не был в хорошей форме, только пара новичков. Остальные предпочли медкапсулы, непросроченные батончики, мягкие кровати и медленное угасание на Жмыхе яркому и кровавому финалу.
Дон и дядя Миша были уверены – они оставляют Разлом в надёжных руках. За старшего оставались Фредди и одноглазый – по разным причинам. Киборг с реактором нашёл, наконец-то, нишу социума, в которой он был востребован и пользовался уважением – и это для него было гораздо важнее смутных перспектив свободы. А одноглазый рашен просто отмахнулся: мол, чётко знает, за что должен сдохнуть здесь, добывая мумиё.
– Меня точно распылит, – сказал он. – А тут – ребятам помогу. И кровать новая – это дело!
Неожиданно напросился с ними и Таир.
– Ты же преступник! – удивился Гай.
– Ты не понимаешь… Я тогда боялся – теперь не боюсь… Меня почему – сюда? Потому что боялся! Теперь вижу – есть кое-что похуже смерти! – его передёрнуло. – Теперь я видел ад, и видел, что люди могут превратить этот ад в приемлемое местечко! Теперь, если меня распылит или я умру на арене и предстану перед богами пустоты – я просто попрошу их определить меня в то пекло, где будете вы, ребята… Небось, приспособимся: кондиционер там, прохладительные напитки и противомоскитные сетки…