Из старых записных книжек (1924-1947)
Шрифт:
* * *
"Вертикальная гармония" петербургской архитектуры объясняется отчасти тем, что до самой революции в столице действовало запрещение строить дома выше Зимнего дворца.
* * *
– Он с этого факта сделает цимес.
* * *
Из газетной заметки:
"В столовой под лозунгом борща скрывается самогон".
* * *
– От вашей политики отдает букетом личных отношений.
* * *
Псевдоним рабкора: Далеко-Всевидящий.
* * *
Девочку Милу зовут
– Большой-пребольшой, маленький-премаленький, коричневый-прекоричневый, вкусный-превкусный, хорошенький-прехорошенький и так далее.
* * *
Блатной язык худо-бедно обогатил русский язык, как, впрочем, и другие языки. Слова жулик, мазурик, двурушник - жаргонного происхождения. Разинский лозунг "сарынь на кичку" - тоже. Даже такое скромное, уже почти дамское слово, как шустрый, - из словаря петербургских воров (приставка "шу" к слову острый).
* * *
– Побледнел, посинел, как осенняя сыроежечка.
* * *
Вежливый милиционер (на даче) успокаивает пьяного:
– Поскольку вы пьяный - будьте свободны. Идите домой и проспитесь. А вообще-то вы в корне не правы.
* * *
Полчаса наблюдал, как борется паук с собственной тенью (при электрическом освещении, на белом потолке). Борьба эта - страшная, изнурительная, потому что пауку никогда не понять, что тень бесплотна, что сосать ее невкусно и бесполезно. И даже инстинкт ему ничего не говорит. Солнечная тень не такая яркая, она расплывчатая, а электричество еще молодо, род паучий к нему не успел привыкнуть.
Борьба (или, вернее, охота) идет по всем правилам паучьей корриды. Паук кидается на свою тень с теми же ухватками, с какими он кидается на зазевавшуюся муху. Он пытается оглушить ее, обволакивает паутиной и перебирает при этом с быстротой велосипедиста задними лапками. На какое-то время, на минуту или на полминуты, как бы разочаровавшись, он оставляет "жертву" и повисает на своей тончайшей ниточке. Но малейшее движение его лапки - и тень зашевелилась тоже. И снова - хищный скачок. И снова идет борьба с призраком.
Бой длился до тех пор, пока я не пожалел измученного паука и не повернул выключатель.
* * *
Милая, сердечная, добрая и простоватая тетя Зина. Сыну ее Шурику сорок лет. Идет по какому-то не простому делу - не то в военкомат, не то на чистку.
Мать вздыхает:
– Ох, Шурик, я сегодня во сне полы мыла. А это худо. Я, помню, всегда во сне полы мыла, когда ты из гимназии двойки приносил.
* * *
Заголовки в периферийной газете:
"Кто еще хромает?".
"Япония становится нахальнее".
"Один в носу ковыряет, другие перегружены".
* * *
Куплеты 1921-1922 гг.:
Весна пришла, запели птички,
Им вторит радостно поэт
На рынке дороги
И сахару в помине нет
А потому, медам, месье,
Давайте кушать монпансье!
* * *
Была уже в том возрасте, когда говорят: перезрелая. Однако желание выйти замуж не оставляло ее. Страшно суеверная. В гостях не брала ничего по одному куску: ни хлеба, ни ветчины, ни жаркого. Хозяйки ее не любили. И зимой и летом носила по две пары чулок. Оказывается - такая примета.
– Все-таки, - говорила она, - это значит, что я не всегда буду одинокая.
Умерла одинокой.
* * *
Вторично слышу в Мельничном Ручье странное употребление глагола "мечтать". Парикмахерша говорит подруге:
– Я и не мечтала, что ты сегодня выходная.
* * *
В Мельничном Ручье живет доктор Ткачев, специалист по внутренним и детским болезням. Я знаю его с тридцать шестого года. Летом он обычно гастролирует по дачным местностям. Два лета жил в Разливе, нынче - здесь. Высокий, молодой еще, сутулый, ходит в белой косоворотке и в фетровой шляпе. Не ходит, а рыщет. Мимо дачи за день пробежит раз двадцать. У него девочка, дочка.
Иринка, которой Ткачев очень хорошо знаком, спрашивает у меня:
– Это что у него за девочка? Дочка?
– Да, наверно, дочка.
– Бедная!
– Почему же, - я говорю, - бедная?
– Наверно, все время лечит ее.
* * *
– У меня мнуков да прамнуков - не сосчитать.
* * *
"Катя".
Она постучала:
– Можно, папаша?
– Войди благословясь, - ответил за дверью голос Ивана Афиногеновича.
* * *
Английский анекдот.
Встречаются два глухих старика.
– В булочную?
– Нет, в булочную.
– А-а, а я думал - в булочную.
* * *
На даче. Идут экскурсанты. Впереди духовой оркестр.
– Манька, а Манька! Гляди - похоронный марш идет!..
* * *
Живет холостяком. Чтобы не возиться с чаем, решил завести "японский гриб", настой которого, говорят, вкусен и питателен. Долго мучился с прихотливым растением. Не знал, чем его кормить (подкармливать?). И вдруг узнает, что гриб этот питается - чаем.
* * *
Собака, которая копила деньги и сама ходила покупать себе еду и даже водку. Об этом пишет доктор Т.Целль в книге "Ум животных" (с. 17).
* * *
– Преогромное мерси!
* * *
Мало того, что человек произошел от обезьяны, - по предположению Дарвина, он произошел от маленькой, слабой обезьянки, например от мартышки. Сильное животное, вроде гориллы, по мнению Дарвина, вряд ли стало бы общественным. Оно и так обошлось - своими собственными силами. А маленькая, всеми обижаемая мартышка хочешь не хочешь должна была сбиться в коллектив. А потом произвела человека.