Из внешнего мира
Шрифт:
Гораздо важнее было другое.
– Ты как?
– спросил он, поворачиваясь к Амелии.
– А?
Она удивленно моргнула, только теперь заметив, что головная боль, ставшая ее вечной спутницей - ушла. Амелия ощущала себя посвежевшей и отдохнувшей, будто каждую клеточку ее тела тщательно промыли, вычистив от грязи. Даже воспоминания о том, что
– Со мной все отлично. Но вот ты...
Она всхлипнула. Ну не может, не может все быть абсолютно хорошо. Счастливый конец - только в сказках.
– Не важно, главное, что ты поправилась, - Зелгадис не кривил душой.
Действительно, ему было неважно, что кожа осталась голубой. Закинув мокрую рубаху на плечо, он вышел на "берег".
Амелия схватила Зелгадиса за руку, прижала его ладонь к своей щеке с такой силой, что самой стало больно.
– Чувствуешь?
Он почувствовал. От пальцев по руке побежали разряды молний. Он ощущал каждую ворсинку, каждую ямку на коже Амелии. Обветренной от солнца. Теплой и шершавой, точно шкурка абрикоса, чей вкус он давно позабыл.
– Да, - выдохнул он и добавил с улыбкой.
– Тебе бы не помешал увлажняющий крем.
Амелия рассмеялась почти истерично, из глаз брызнули горячие слезы, закапали на пальцы Зелгадиса.
– Теперь я смогу тебя обнимать, не рискуя натереть мозоли, - подхихикивая, сказала Амелия.
– Готовься, больше ты не сможешь отвертеться от моей супер-техники: обнимашки в прыжке.
Вспомнив, как она, забывшись, пыталась с визгом броситься ему на шею и потом лечила синяки, Зелгадис тоже засмеялся. Он мог смеяться свободно, никого не стесняясь, не пытаясь суровостью подчеркивать крутость. Зачем притворяться?
– Вот только цвет твоей кожи, - Амелия запнулась, а затем зачастила.
– Наверное, можно что-то с ним сделать с помощью высветляющих косметических средств... или найти какую-нибудь простую иллюзию...
– Можно попробовать, но
– Знаешь, раньше ради исцеления я был готов на все, наверное, мог бы поубивать кучу людей. Вырезать целую деревню. Но я понял, что есть кое-что поважнее исцеления. Ради него я бы никогда не смог пожертвовать тобой... Или Линой и Гаури. Даже твоим сумасшедшим папенькой. У меня появились дорогие мне люди, которым все равно голубая у меня кожа или зеленая в крапинку. Вот что главное.
Амелия могла бы сказать, что и она, и Лина, и даже Гаури пытались это ему объяснить давным-давно. Но видимо до этой простой истины Зелгадису нужно было дойти самому. Поэтому Амелия промолчала и просто теснее прижалась к нему. Крепкие объятия, как она всегда и хотела. Главное нечаянно не сломать Зелгадису чего-нибудь, ведь теперь он уже не каменный...
Зелгадис и Амелия сидели рядом, наблюдая, как солнце величаво опускается за изломанные вершины гор.
Теперь они могли пойти куда угодно. Найти корабли экспедиции и все-таки проверить, что же это за светящийся столб над морем. И пусть там угнездились жуткие чудовища, не страшно. Вместе они смогут преодолеть все.
Впереди их ждало бесконечное приключение.
Темнокожая богиня улыбалась, глядя на них с вышины.
260