Из-за облака
Шрифт:
От себя добавлю, что кошка – единственное существо на Земле, которое может менять свой статус в течение одного поколения. То есть, из дикой – стать домашней и наоборот.
Домашние котята, попавшие в природу или просто лишенные общения с человеком, быстро дичают. А дикие детеныши, взятые в дом, вырастают абсолютно ручными.
Проживая в свое время в Крыму, совершенно случайно,
(с превеликим
Ему вероятно было не более 2 месяцев.
Великолепный трёхцветный окрас.
Жёлто-белые полосы на теле, словно у тигрёнка, темно-серые уши и совершенно белая манишка на груди.
В руки он не давался. Злобно шипел и показывал острые зубы. В машине нашлись брезентовые рукавицы, и я всё-таки сумел схватить малыша за загривок. При этом и он оказался молодцом, прокусив мой палец.
Три первых дня в доме он не притрагивался к пище. Забившись в угол демонстрировал решительность постоять за себя. Весь его вид (выпускаемые коготки, шипение, обнажившиеся клыки) говорил – «не подходи».
Выручили рукавицы. Выбрав момент, я вновь крепко взял его за загривок, принес в руке к блюдечку с молоком и пригнул его голову вниз, окунув мордочкой. И отпустил. Он фыркнул, попятившись назад. Замер. Я наблюдал издали.
В малыше шла внутренняя борьба. Незнакомый запах и вкус. И чувство голода. Победу одержало второе. Он долго и жадно лакал маленьким розовым язычком, аккуратно, не уронив ни капли на пол. Расставив широко лапы. Хвостик дрожал от напряжения.
Затем он долго тщательно умывался.
На другой день я лежал на веранде и видел, как он ест из блюдца творог, захватывая его лапой. Затем снова умывание, чистка лап и – урчание!
Он двинулся в мою сторону, легко прыгнул и оказался у меня на спине. Мягкими движениями подушечек передних лап, с тихим «мур-мур», он повозился немного и уснул в районе моих лопаток.
Это стало нашей общей победой.
Рос он стремительно. Наливаясь мощью и гибкостью. Зорко следя за личной территорией, не допускал никакого присутствия чужих кошек, грызунов.
Встречал меня с работы, услыхав шум автомобиля, перемахивал через ограду, подбегал к моей открывающейся двери и ждал, когда я выйду. Мягким прыжком оказывался на моем плече. Будучи малышом он таким образом любил прогуливаться со мной по саду. Правда, тогда я его усаживал сам.
Он был ночным охотником. Перед тем, как мы ложились спать, он уходил из дому.
Утром на крыльце я обнаруживал задушенных мышей. Кот их никогда не ел. Он лишь показывал итоги своей работы. Сам же обычно в это время дремал на солнышке, положив голову на лапы. Будучи исключительно чистоплотным, сильным, преданным, доказывая
Рождённым в горах.
Уроки русского
Каждым утром, выходя из дому, неспешно проходил мимо, слегка кося глазами в сторону её окон. В надежде, что удастся различить в сумраке комнаты – силуэт, светлый промельк лица. Затенённости и таинственности добавляла сирень, густо разросшаяся в полисаде.
Однажды, совсем неожиданно для обеих, увидел как она, проснувшись, стоя в ночной сорочке, расчёсывала волосы в слабом свете зари.
Наклон головы, обнажённый локоть, волна волос и стремительные движения гребня.
Он замер.
Почувствовав посторонний взгляд, резко повернулась, повела плечом и погрозила пальчиком.
Смутился, но её улыбка, глаза, светились радостью – улыбнулся в ответ и склонил голову.
– Мария Воронова!
Из четвероклассников, стоящих напротив выпускников, выпорхнула миниатюрная светлоголовая девочка. Распахнув глаза, остановилась.
И тогда он услышал свою фамилию.
Одноклассники дружно загудели.
Вахрушева сразу заключила, откинув пышную косу и внимательно оглядывая.
– Самый высокий и самая малявка.
– Давай, наш джентльмен.
Гончарова подтолкнула в локоть. Пахнула сладкой цветочной смесью.
Вобрав в себя улыбки друзей, шагнул.
Подхватив Марию, легко посадил на плечо, держа её за лодыжки, левой рукой она обняла его голову. Почувствовал хрупкость пальцев и тепло ладошки.
В правой руке девочки невесть откуда – он слишком был занят новым знакомством – появился бронзового цвета колокольчик.
Они двинулись по кругу актового зала, затем в коридор, вниз по лестнице, повернули налево и прошли вдоль выпускных классов с трелями последнего звонка.
Серебристо – весомый звук бил в окна, рассыпался по подоконникам, сливаясь с солнечными горячими всплесками.
После церемонии, идя рядом спросил.
– Волновалась?
Взглянув снизу, поправила чёлку.
– Нет. Нисколечко. А вы такой сильный.
– Потому что ты легкая.
И, улыбнувшись, помчалась в свой класс.
По спине смешно и задорно прыгали косички с крупными белыми бантами.
Затем в его жизнь неожиданно, впрочем, как и для любого, вошла война.
Кровавая, пыльная, раскаленная война.
Афганистан.
Ему повезло. Не попал в списки убитых, пропавших без вести. Не покалеченный, не получивший пулю от снайпера, а ещё ужасней – шальную. Не взорвавшийся на мине.
Не погибший от ран или кровопотери от них. Не замерзший в горах.
Он вернулся домой через пять лет.