Из записок районного опера
Шрифт:
Те законы, будучи лишь частью общего механизма управления обществом. только в тех условиях и работали, давая требуемый результат. Сегодня же, когда условия резко изменились, и действия законов во многом ничем более не подкреплены и не обеспечены, мы слишком увлеклись игрой в демократизацию и либерализацию.
Мы слишком переусердствовали в попытках доказать Западу, что и мы-де — вполне свободная и демократическая страна… Наши законы слишком добры и беззубы.
Причём вершиной глупости лично я считаю отмену смертной казни в захлестнувшей девятым валом преступности
Ну не идиоты ли наши правители?.. Им лишь бы смотреться красиво на международных саммитах, а нести всю тяжесть несовершенных и очень вредных для общества законов на своих плечах приходится нам — рядовым лошадкам правопорядка…
…Ещё немного по нашим законам, конкретней.
Самое главное, что я хочу сказать: милиция должна получить больше прав!.. Сейчас, например, слову милиционера закон не верит, нужны ещё и подтверждающие показания потерпевших, свидетелей, самих преступников, — и столько времени и сил приходится затратить на то, чтобы получить их…
А надо сделать так, чтобы одних показания человека в форме было достаточно для отправки преступника за решётку, особенно — в отношении ранее судимых и тех, кто ведёт антиобщественный образ жизни…
Я понимаю: это — «нарушение конституционных прав», и всё такое, но только при таких законах преступность начнёт сокращаться реально. Тысячи людей останутся не обворованными, не избитыми и не убитыми. Думаю — это вполне достаточная плата за то, чтобы конституционные права бандитов соблюдались не со стопроцентной полнотой!..
Если нет показаний сотрудника милиции — тогда принимаются на веру и показания потерпевших и свидетелей. Сказал гражданин такой-то, что грабанул его на улице именно этот субчик (и имеются на того в милиции данные, что действительно — способен на подобное), — всё, позвольте на нары!.. А то ведь как начнёшь искать улики и вещдоки, так и упаришься… Особенно если бандит успеет запастись толковым адвокатом, который запудрит всем мозги…
Должна быть узаконена практика сделок правосудия с преступниками, по типу: «Ты признаешь свою вину, избавив нас от необходимости её доказывать, а тебе за это без всякого судебного заседания судья даёт срок раза в два короче того, что получил бы на нормальном суде, при котором твоя вина была бы доказана после длительного обмена мнениями и аргументами противоборствующих сторон.
На Западе, кстати, такая практика вполне легальна и законна, у нас же официально судьбу обвиняемого вправе определить только суд, и когда на допросе начинаешь втолковывать подозреваемому, что ежели он сейчас даст сознанку, то за это суд потом отмерит ему только два года вместо пяти, то это — чистейшей воды самодеятельность. Разводишь его, берёшь на «фу-фу», нет у тебя такого права — ему подобное обещать… Вот почему матёрые урки до последнего на своей невиновности и настаивают, не веря обещаниям опера… Некоторым это и удаётся, уходят от ответственности… А так — сели
…Чтоб милиция сегодня (эти строки писались в марте 2000-го года) опиралась в своей деятельности на действенную и продуманную законодательную базу, нужные законы надо было принять как минимум 5 лет назад. Но их нет и сегодня, и в ближайшие пять лет кто-либо вряд ли обеспокоится их принятием.
(Наш парламент в сегодняшнем виде — огромный бурлящий котёл с кипящим в нём множеством образов мышления, жизненных позиций, интересов и взглядов. Вместо единства воли — взаимный пат и пассивность. Тут не до рассчитанных на длительную перспективу законодательных актов).
6. Министерское бессилие
Вот почему кто б ни стал Министром взамен нынешнего — самое большее, на что он при большом желании способен, это «якобы — реформы», то есть частичная перелицовка фасада и косметический ремонт некоторых из комнат.
Любая, хотя бы и незначительная, но р е а л ь н а я перестройка ныне действующей (пусть и со скрипом) Системы способна привести лишь к её немедленным сбоям,
Механизм забуксует. Показатели раскрываемости неминуемо ухудшатся.
Свободолюбивые газетёнки сразу же развопятся о криминальном разгуле в стране. Обыватели, «подогретые» крикливыми статейками, начнут давить на своих депутатов-избранников. Те с парламентских трибун попрут на «бессильное совладать с преступностью правительство». Ни Президенту, ни Премьеру крыть будет нечем, и Министром — «реформатором» мигом пожертвуют, заменив его более осторожным и прагматичным чиновником, понимающим, что любое реформирование ведёт к нестабильности и хаосу, тогда как ему и его ведомству нужно, чтобы всё было в ажуре…
Тогда прежний лозунг: «Даёшь реформы!» сменит новое требование: «Больше порядка и дисциплины!». В очередной раз начнут закручивать гайки и карать «стрелочников». Народ сразу же успокоится, парламент подобреет, газеты заткнутся, — особенно если новый Министр окажется не косноязычным, и сумеет найти общий язык с главредами ряда ведущих изданий…
Милицию по-настоящему никогда нельзя реформировать изнутри. Её можно реформировать только сознательными и планомерными усилиями извне, и делаться это должно только в комплексе с общей перестройкой государственного уклада и мышления наших правящих кругов.
Вот почему по большому счёту возглавляющий Министерство внутренних дел человек мало что может, резко ограниченный в своих маневрах — «от сих до сих». Множество внимательных глаз наблюдает за тем, понимает ли он это, и соблюдает ли он общие правила игры…
И если чисто случайно во главе МВД окажется личность честная, преданная общему делу, желающая действительно этому самому делу помочь, то такое положение не может не казаться ей трагичным и нестерпимым…
Так что этого сиятельного, что-то хорошее и правильное вякающего мне с трибуны дяденьку в парадном генеральском мундире с нарядными прибамбасами я, рядовой районный опер, мент- дешёвка, занюханный трудяга — старлей, могу только пожалеть…