Из записок районного опера

Куземко Владимир Валерьянович

Короче, отношение к тёщам — избирательно — неоднозначное. Порою — так и хочется пристрелить вредную каракатицу!.. А иногда — совсем наоборот.

«Спасибо вам, Серафима. Лукинична, за то, что вы есть на этом свете!» (Да-да, однажды по пьяни своей тёще так и ляпнул, — до сих пор вспоминать стыдно… Никогда не буду больше в её присутствии так напиваться!..)

Но кого ж тогда дружно и сплочённо ненавидят лютою злобой практически все опера?.. Кому в любую секунду готовы вцепиться в глотку?.. О ком не могут вспоминать без зубовного скрежета и душевной боли?..

Ответ один: это — наше Начальство!.. Ох и допекло же оно нас — до самых что ни на есть печёнок!..

И так норовят нас утеснить отцы-командиры, и этак… То одну подлянку кинут личному составу, то совсем другую… Словно живут по принципу: ни дня без того, чтобы не учудить побольше гадостей подчинённым!..

И дело даже не в том, что наши начальники — так уж плохи… Тогда хоть была б надежда, что плохих начальников когда-нибудь будет замененят хорошие, и дела наладятся… Но нет, «начальник» — это как клеймо на занимающем эту руководящую должность, вне всякой зависимости от того, хорош или плох он сам по себе…

Просто поганый человечек в шкуре начальника делается ещё поганее, а совестливого — место руководителя курвит и портит… Иначе — нельзя, — должность такая!..

Наше начальство — как передаточное звено между морем терзающих наше общество проблем, и неспособностью властей (по всевозможным объективным и субъективным причинам) их своевременно и в полном объёме решать… А решать — пытаются, Отсюда — куча идиотских законов, инструкций, приказов, указаний и поручений…

С самого верха эта снежная лавина катится вниз. Руководство всех уровней призвано обеспечить «неукоснительное исполнение» того, что исполнить — невозможно, даже и теоретически… «Верхи» — давят, «низы» — химичат и ловчат, начальство сердится и гавкает, подчинённые оправдываются, врут, выкручиваются и живчиками увиливают от разоблачения и кары… Но то и дело кого-нибудь всё ж разоблачают и наказывают, позабыв только объяснить ещё не разоблачённым, как можно жить и полноценно исполнять служебные обязанности, не совершая именно того, за что недавно был покаран наш «засветившийся» товарищ…

В одном нашему начальству не откажешь — обойтись совсем без него всё-таки нельзя. Кто-то же должен управлять стихией!.. Кем-то так или иначе приходится жертвовать, испохабив его назначением на руководящую должность. Вот и — жертвуем… Иногда — достойными, совестливыми и работящими (таких потом — жальче!), но в основном- типичными м у с о р а м и… Если уж кто-то должен исполнять роль курвы и гниды, так уж лучше — они!..

…Лично я, к примеру, ни за какие коврижки в руководители не пошёл бы!.. Ну его… Делать «как надо» мне всё равно не дадут, а исполнять слепо всё, что требуют — не хочу!.. Ну то есть как… На своём уровне именно этим я каждодневно и занимаюсь, но при этом отвечаю — только за себя, и сам держу ответ перед своей совестью. А если поставить меня во главе какой-нибудь команды — поневоле придётся заставлять других делать немалое количество гнусностей, гадостей и подлостей… Не желаю!..

2. Какашка средней вредности…

Что способна сделать пусть и маленькая, но всё-таки власть над людьми с её обладателем — покажу на примере возглавляющего наш территориальный подотдел старшего оперуполномоченного.

(Для справки: наш подотдел курирует один из маикрорайонов Заводского района города Энска. Жилмассив поделен на две половины. Два опера (или, как вариант, опер + помощник опера) опекают одну из половин, ещё два — другую, возглавляющий же подотдел старший оперуполномоченный (обычно — в капитанском звании) координирует их деятельность, и отчитывается за

них перед начальником угрозыска).

В общеизвестной и правильной мысли: «Чем выше занимаемая должность — тем дерьмовее человек!» — есть маленькое исключение: это когда и на невысоких должностях оказываются личности малозначимые и вредненькие…

Нельзя сказать, впрочем, что наш капитан — дурак. Сам по себе он вовсе не глуп… (Да дураки начальниками обычно и не становятся. Чтобы выбиться в чины — нужны хоть какие-нибудь, да смекалка, определённая хватка, некоторая ловкость, наконец…

И человек-то наш старший опер — не из самых паршивых, нет в нём природной зловредности и желания нагадить ближнему… А в своё время, когда был он ещё рядовым оперуполномоченным в этом же райотделе, даже и уважали его товарищи за старательность и работящесть…

Но потом, оценив его плюсы, и за неимением большого выбора кандидатур, назначило его руководство пусть и маленьким, но — боссом!.. И сразу же таким «тормозом» заделался…

Не имея ни малейших организационных талантов, будучи не способным сплотить и повести за собою свой маленький коллектив, с максимальной пользой эксплуатируя сильные стороны и достоинства каждого, он в то же время — суетился изо всех сил, стараясь доказать начальству, что оно не ошиблось в выборе, приподняв его над общей массой… Доказывал всячески, что вполне заслуживает если и не дальнейшего повышения по служебной лестнице, то хотя бы — оставления в прежнем, «приподнятом» состоянии, и больше всего боялся возврата в былое, «молекулярное» состояние…

Постоянные крики, матюки, идиотские поручения, зачастую — бессмысленные, ещё чаще — неисполнимые… Дёргал ребят по мелочам, а помощи в серьёзных вопросах от него — не дождёшься!.. Понятно, что в таких условиях работа завалилась, и показатели покатились под уклон…

На оперативках в РОВД нас всё чаще начали склонять во всех степенях. Но своей вины в этом капитан вполне искренно не замечал, «вы же видите, я днюю и ночую на работе!», а поскольку кто-то конкретный ответить за провалы должен, то во всех неудачах — клял подчинённых ему оперов: такие и сякие, блины, болваны, бездельники, шишкастая палка им всем в рот!.. А всё — почему?.. Да потому, что гениальных его указаний не исполняют в точности!..

Ладно… Разберёмся с тем, что же конкретно он указывает…

Скажем, вызывает меня к себе и интересуется: «Чем думаешь заняться?..» Ну, думать-то я могу пивка хлебнуть в любимом мною пивбаре «Три богатыря», невдалеке от райотдела… Но отвечаю — что положено: «Через час со следователем Сысуевым и вором-форточником Демьяненко едем на «территорию»… Вор дал вчера явку с повинной на совершение им кражи по Мостостроительной, дом 24, в позапрошлом месяце… И теперь — воспроизведём события на месте, пусть всё покажет и расскажет, под протокол и при понятых… На этот месяц следак уже не успевает закончить оформление раскрытия кражи, а вот в показатели следующего месяца это — пойдёт!..»

Казалось бы, ясно всё объяснил, да?.. А старший опер — взрывается: «Ты об этом месяце думай, а не о следующем!.. У нас в этом месяце по раскрытиям — полный завал… Значит так: немедля езжай на опрос свидетелей по краже «Москвича» у фотографа Фридмана!»

Недоумённо пожав плечами, пытаюсь объяснить: следователь уже ждёт доставки домушника из СИЗО, и та кража уже раскрыта, осталось только задокументировать… А эту — ещё только предстоит раскрыть, и удастся ли найти вора — большой вопрос!.. Наверняка «Москвич» уж разобран на запчасти, и продан в качестве таковых на местном рынке…