Из зеркала
Шрифт:
– Кому же охота богатством делиться, – засмеялся Андрей, – тем более адамантами.
– Говорят, красавица прячет своё добро от трёхногой колдуньи. Правда, третья нога у неё уродливая и сухая.
– Н-да, – процедила сквозь зубы Таня. – Баба-яга костяная нога.
По выражению её лица Эля поняла, что Таня была настроена услышать историю с более драматичным сюжетом.
«Интересно, как она эту небылицу будет корректировать?» – подумала Эля.
– Между прочим, в каждой легенде всегда лежит какая-нибудь реальная история, – заметила Лиля. – Может быть, где-нибудь в глубине здешних лесов
– А без прекрасной девицы и злой колдуньи не обходится ни одна сказка, – произнёс Вадим.
– А что известно об усадьбе? – неожиданно спросила Таня. – По-моему, эта легенда с ней никак не связана.
– У этой усадьбы длинная история, – сказал Степан. – Земля, на которой она была построена, сначала принадлежала Голицыным, затем её приобрёл князь Долгоруков – он-то и начал строить эту прекрасную церковь, в которой мы сегодня побывали. Строительство продолжили его сын и внук. Затем усадьба несколько раз перепродавалась, пока её не купил граф Тормасов, благодаря которому был заново выстроен господский дом и приведён в порядок парк. Тормасов, как и Долгоруков, был страстным поклонником всего итальянского, поэтому-то он и купил эту усадьбу. И немудрено. Всё детство и юность он провёл с родителями на Апеннинском полуострове. Но и Тормасов, несмотря на значительные переделки и усовершенствования, впоследствии потерял интерес к своему приобретению и навсегда уехал за границу. После революции усадьбу реквизировали. Сначала в ней был открыт дом отдыха, затем её передали эвакуированным детдомовцам. В шестидесятых годах детский дом закрыли, и усадьба начала ветшать. В общем, дорогая Танюша, никакими громкими преступлениями это поместье так и не успело отметиться.
– Ну да, – усмехнулась Таня, – в любой усадьбе, даже самой захудалой, всегда что-нибудь да происходило. Особенно в старинных особняках. У каждой семьи имелся свой шкаф со скелетами.
– Судя по состоянию флигеля, вряд ли в его стенах обнаружится даже самый обычный шкаф, – насмешливо заметила Эля.
– Посмотрим! – воинственно произнесла Таня. – Может, там тоже живёт какое-нибудь привидение, просто оно ещё никому не являлось.
– Что за глупости ты несёшь! – поморщилась Лиля, глядя на сестру.
– И вовсе не глупости! – обидевшись, произнесла Таня и исподлобья посмотрела на Лилю.
– Давайте не будем спорить из-за привидений, а лучше потанцуем, – произнёс Вадим и включил плеер.
Степан поднялся, подошёл к Эле и пригласил её на танец.
– Как я вчера и говорил, ужинаем мы вместе, – улыбнувшись, произнёс он.
– Всего лишь стечение обстоятельств, – пожала плечами Эля.
Степан покачал головой:
– Судьба!
– Не люблю громких слов, – промолвила Эля.
– Я тоже, – кивнул Степан. – Лиля сказала, что вы не захватили с собой книги. В деревне имеется превосходная библиотека, но сейчас она закрыта: заведующая библиотекой заболела. Я могу предложить вам свои книги.
– «Лиля сказала»? – Эля сделала вид, что удивлена. – Должно быть, она ошиблась.
– Ошиблась? – в свою очередь удивился Степан, но его удивление, в отличие от Элиного, было искренним.
– Дело в том, что я плохо читаю, – произнесла Эля. – Что поделать: я ведь институтов не оканчивала,
– Школа седьмого вида. Не слышал о таких, – удивился Степан.
– Это школа для детей с трудностями в обучении, – пояснила Эля. – Для тех, кто отстает в развитии.
– Ну, тогда мои книги действительно вряд ли подойдут тебе для чтения.
В это время слева от них вдоль берега вспыхнул ряд огоньков.
– Что это? – удивилась Эля, глядя на огоньки.
– Здесь, кроме нас, ещё одна компания отдыхает, – объяснил Степан.
Глава 5
Утром Эля встала в семь часов, чтобы проводить Андрея. Прощаясь с ней, он похлопал себя по карманам рубашки и брюк, проверяя, все ли вещи на месте, и вынул небольшой лист бумаги, сложенный вдвое.
– Чуть не забыл, – сказал он, протянув бумажку сестре. – Возьми на всякий случай.
– Что это? – удивилась Эля.
– Расписание катера и автобуса.
– Катера?
– Да, от села до райцентра ходит катер. – Андрей вздохнул. – Надеюсь, пока меня здесь не будет, с вами ничего не случится.
– Как знать, как знать, – покачала головой Эля и показала глазами на двери гостиной, где спала Таня.
– Ну да, – усмехнулся Андрей. – Кстати, ты знаешь, где она встречала свой день рождения? На кладбище.
– Было бы странно, если бы она встретила его в каком-нибудь привычном для людей месте.
– Кто-то ей сказал, что на каком-то старом городском кладбище, где уже давно не хоронят, обитает привидение молодой девушки, которая плачет и просит о помощи, вот они туда и отправились всей компанией сразу после того, как посидели в ресторане для слепых.
– В ресторане для слепых? – удивилась Эля. – Она же зрячая.
– Как и её друзья. Просто это было сделано для большего антуража. Призрак, слава богу, так и не появился и о помощи их не попросил, несмотря на то, что они пробыли на кладбище почти до утра. Господи! Лишь бы только она не мешала Лиле.
– Не беспокойся, я посоветую ей поискать покойников где-нибудь в другом месте, – улыбнулась Эля.
Когда Андрей уехал, Эля, закрыв за ним ворота, присела на ступеньку крыльца, чтобы посмотреть расписание, оставленное братом. Первый рейс катера в Неренск уходил в половине девятого утра. Что ж, сегодня надо будет доделать кое-какие дела по дому, а вот завтра… завтра можно отправиться в райцентр, чтобы совершить набег на какой-нибудь книжный магазин, а заодно встретиться с Машей Кутузовой, которая живёт как раз в Неренске. Маша была одной из немногих аспиранток родителей, кто нравился Эле.
Эля вернулась к себе в комнату – досыпать.
Второй раз она проснулась уже в десять часов. В доме по-прежнему было очень тихо. Накинув халат, Эля вышла из комнаты, подошла к Лилиной двери, чуть приоткрыла её и увидела, что жена брата спит, уткнувшись в подушку. Стараясь не шуметь, Эля спустилась на первый этаж. В гостиной таким же крепким сном спала Таня. Без своего привычного макияжа в тёмных тонах она была похожа на обычную девушку-подростка семнадцати лет. «Вот что, оказывается, делает с людьми деревенский воздух», – улыбнулась Эля и направилась в кухню, чтобы поставить чайник.