Шрифт:
Разум, опутанный страстями,
оказывает нам такую же пользу,
какую крылья оказывают птице со
склеенными ногами.
Пьер Шаррон
Страсть – временная субстанция, достаточно быстро переходящая в иные стадии: любовь, привязанность, разочарование, охлаждение и даже ненависть…
Имеет ограниченный срок хранения. При неосторожном обращении выветривается моментально.
Лера открыла глаза от солнечного света, проникающего сквозь тонкую занавеску. Неужели мне это не приснилось, –
Валерия встречала Тельмана в Домодедово незадолго до Нового года . Они не виделись почти месяц и молодая женщина не могла дождаться, чтобы опять окунуться в эти любимые бархатные карие глаза, услышать спокойный, убаюкивающий голос, да и просто кинуться, как в омут, к нему в объятия.
Тельман выглядел похудевшим, осунувшимся и каким-то посеревшим. Обняв Валерию и поцеловав, еле коснувшись щеки, сел рядом с ней в машину.
–
Ты неважно выглядишь, что-то случилось? – поинтересовалась Лера.
–
Поехали домой, – не ответил на заданный вопрос Тельман.
Все время ехали молча и Лера, периодически бросая взгляд на любимого, не могла понять: что произошло за этот месяц. Они постоянно созванивались и она как бальзам слышала его такое теплое обращение «родная».
–
Мне надо тебе кое-что сказать, – язык Тельмана наконец развязался после ужина и выпитого вина. – Я должен был сделать это раньше, но мне не хотелось портить тебе настроение перед поездкой в Египет…
–
Ну говори, наконец, что случилось с тобой?– поторопила его Лера.
–
Случилось с тобой, – уточнил Тельман, сделав акцент на словах «с тобой». – Ты больна.
Лера меньше всего ожидала услышать это. Больна? Что за бред? Это шутка? Что он такое говорит? Она подумала, что ослышалась…. Цветущая молодая женщина, а сейчас особенно, приехав из Египта: загоревшая, и ставшая от этого еще стройнее, с выгоревшими светлыми волосами. Зеленые глаза вспыхнули изумрудным блеском на ее смуглом лице. В них читался вопрос.
–
У тебя сифилис, – это зазвучало как приговор.
–
Что за чушь?– рассмеялась она.– Что ты несешь?
И он рассказал ей: его жена ходила в поликлинику сдавать кровь и у нее обнаружили эту болезнь, порекомендовали сдать анализ и ему. Тот же диагноз.
–
Я пролечился и сейчас здоров, – Тельман смотрел на Леру горящим взглядом. – Почему, ты думаешь, я так похудел? Ночами спать не мог. Как мне было объяснить жене – откуда это… Да и лечение не из легких.
–
А с чего ты взял, что я больна? – все потемнело перед глазами у Леры. – Почему я должна быть больна? Почему
Мысли судорожно носились в голове у молодой женщины. Мир, казавшийся еще несколько часов назад счастливым и совершенным, рушился, земля уходила из-под ног. Да какое это сейчас уже имеет значение: жена или не жена. С Тельманом она спала, не предохраняясь – поэтому, если он был болен месяц назад ( а по всей видимости это так и было), она уже тоже инфицирована. Просто болезнь еще где-то бродит, никак не дав о себе знать. Где-то бродит…
Лера даже произнести не могла: инфицирована сифилисом. Господи, какой кошмар, стыд… В буйном воображении уже мелькали картинки из посещения кожвендиспансера, полные укоров взгляды врачей ( ведь нормальный человек не может заразиться сифилисом никогда и ни при каких обстоятельствах). Так кто она – проститутка? Даже эти женщины продажной профессии сейчас так хорошо предохраняются, что вряд ли каким-то образом могут подцепить ужасную болезнь.
Что делать? Информация не укладывалась в голове. Надо что-то делать! А почему, собственно говоря, она должна быть инфицирована? Это еще надо проверить! В конце концов, у нее нет абсолютно никаких симптомов.
–
А зачем твоя жена ходила в поликлинику? – поинтересовалась Лера.
–
Не знаю, надо ей было, – он явно не хотел говорить правду.
–
Но ведь на сифилис необходимо сдавать специальный анализ, – продолжала настаивать Лера.
–
Я не знаю, у нее обнаружили и отправили меня.
–
Так она тебя и заразила, милый мой. Зачем же ты меня делаешь виноватой, а жену во всем оправдываешь?
–
Откуда она могла?
–
А я откуда? Только от тебя! Знаешь, я уверена на все сто, что нет у меня никакой болезни. Завтра пойду и все проверю.
–
Так не может быть! – уверенно ответил Тельман. – Мы спали, не предохраняясь.
И тем не менее, когда был погашен свет, Лера не смогла сдержаться: она так скучала!
–
Родная, давай потерпим, – шептал Тельман. – Я уже вылечился. Я не хочу опять заболеть.
И этот мягкий голос, это его «родная» еще больше раззадоривало молодую женщину. Ничто не могло сдержать ее от слияния с любимым телом, безудержная сумасшедшая страсть взяла в плен всю ее, включая рассудок. Даже сейчас, зная, что мужчина не так давно вылечился ( а до конца ли?) от страшной болезни, она не могла удержать себя от порыва почувствовать его внутри себя.
–
Не могу, не сейчас, потерпим…,– шептал Тельман, но уже не так настойчиво.
И молодые сильные тела их слились в едином клубке. Светлые длинные волосы молодой женщины оказались на плечах Тельмана, укрыв их шелковым покрывалом, а затем, в один миг, вдруг разметались по подушке. Полуоткрытый рот ее издавал стоны, хрипы. Тельман смотрел сверху на свою женщину, раскинувшуюся под ним и, чувствуя полное господство над ней, прохрипел: