Избалованные смертью
Шрифт:
«Почувствовала, что что-то случилось, — решила Ева. — С чего бы это друзья и партнеры привезли к ней в дом каких-то посторонних».
Мэйми выронила корзинку и побежала к подъехавшей машине. Цветы рассыпались по зеленому газону.
— Что случилось? Что случилось?
— Мэйми… — Голос у Майкла прервался. — Джамаль. С Джамалем беда.
— Миссис Хьюстон, я — лейтенант Даллас из Департамента полиции и безопасности Нью-Йорка, — начала Ева, а Кимми Чин подошла к Мэйми и обняла ее за плечи. — С сожалением сообщаю вам,
— Это невозможно. Не может быть. Он поехал по вызову или… или в спортзал. Я… — Она похлопала по карманам рабочих брюк. — Я телефон дома оставила. Вечно его забываю, когда иду цветами заниматься. Майкл, пожалуйста, позвони со своего. Он же только недавно уехал по вызову.
— Он возвращался с работы? — удивился Майкл.
— Естественно, он возвращался! — едва не крикнула Мэйми и закусила губу. — Я…
— Миссис Хьюстон, давайте пройдем в дом, — предложила Ева.
— Не хочу я в дом, — резко обернувшись к ней, выпалила Мэйми. — Я хочу поговорить с мужем.
— А последний раз вы с ним когда разговаривали?
— Я… Вчера вечером, перед тем как он уехал по работе, но…
— Вас не смутило, что он не вернулся?
— Да он вернулся, просто, наверно, поздно. Он должен был вернуться поздно, велел ложиться, не ждать его, вот я и заснула. А утром он просто встал рано и уехал. Рано встал, поехал по вызову, а на обратном пути — в спортзал. У нас дома тоже есть тренажеры, но он любит туда съездить, с людьми пообщаться. Кимми, ты же знаешь, как он любит после работы заскочить в спортзал, посплетничать.
— Я знаю, милая, знаю. Пойдем в дом. Давай, идем с нами.
Войдя в залитую солнцем гостиную, Кимми села на диван рядом с Мэйми, продолжая держать ее за руку. Та смотрела на Еву невидящим стеклянным взглядом.
— Я ничего не понимаю.
— Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы выяснить, что произошло. Вы можете нам помочь. Вы не знаете, мог вашему мужу кто-нибудь желать зла?
— Нет. Он прекрасный человек. Кимми, скажи ей.
— Замечательный человек, — подтвердила та, поглаживая Мэйми по руке.
— С сотрудниками никаких конфликтов не было? — продолжала расспрашивать Ева.
— Нет. У нас небольшой штат. Эксклюзивный. Так… так специально было задумано.
— Его в последнее время ничего не беспокоило?
— Нет. Ничего.
— Финансовых проблем не было?
— Да нет. Мы хорошо живем, у фирмы хороший доход. И работа нам нравится — поэтому-то муж до сих пор клиентов возит, а я веду бухгалтерию. Джамаль всегда хотел на себя самого работать, и фирма для нас — просто предел мечтаний. Мы гордимся тем, что у нас получилось. Дети пошли в колледж, но мы и сами так задумывали, так что… Дети… Как я им скажу?
— А где они сейчас, миссис Хьюстон?
— У Бенджи сейчас курсы, хочет выучиться на юриста. Будет работать у нас. А Лея на пару дней поехала с друзьями на побережье. Что
Ева попробовала задать еще несколько вопросов, но вскоре решила, что пока от растерянной и убитой горем Мэйми ей, вероятно, больше уже ничего не добиться.
Выйти из дома на раскаленный воздух было для нее облегчением.
— Надо проверить их финансовые отчеты, навести справки о его партнере с женой и сотрудниках. И заглянуть в тот спортзал, спросить, действительно ли он его по утрам регулярно посещал.
— Уже проверяю. Не похоже, чтоб тут было что-то нечисто, — добавила Пибоди. — Семья и впрямь, кажется, дружная.
— А кто со мной недавно дело закрывал, где все подозреваемые — лучшие друзья и партнеры убитого?
— М-да, — вздохнула Пибоди. — Тут точно циником сделаешься.
— Ты этого Огастаса Свита по базе прокачала?
— Ага. Вице-президент фармацевтической компании «Дадли и сын». Занимается там внутренней безопасностью. Штаб-квартира в Крайслер-билдинг.
— Вот и пойдем-ка к нему в гости.
5
Фирма «Дадли и сын» занимала пять этажей знаменитого небоскреба. Стиль отделки их вестибюля Ева определила как «урбанистическая расфуфыренность». У стойки администратора они усадили сразу полдюжины девиц, причем все они сидели, как по команде, неестественно прямо — спина ровно, коленки вместе: видно было сквозь прозрачные столы из стекла и металла. Стена позади девиц была облицована отполированными до зеркального блеска серебристыми панелями, от которых по всему помещению отражался свет десятков окон.
Полы были выложены угольно-черной блестящей плиткой, а с потолка свисали какие-то безумные стеклянные сооружения.
Посетителям предлагалось коротать время, сидя на длинных банкетках с черными гелевыми сиденьями и пялясь в стену. С сотни экранов, сплошь покрывавших эту стену от пола до потолка, безостановочно расхваливали «уникальные инновации» и «беспрецедентную историю успеха» компании.
Ева выбрала самую скучающую, судя по виду, девицу и щелкнула по стеклянной столешнице жетоном:
— К Огастасу Свиту.
— Пожалуйста, представьтесь, — ответила та. Ева молча постучала пальцем по жетону.
— Секундочку. — Девица пробежалась пальцами по сенсорному экрану компьютера. — У мистера Свита до двух часов все занято. Если хотите записаться, я с удовольствием…
— Я, детка, считай, уже записана. — Ева снова постучала по жетону. — А ты сейчас позвонишь мистеру Свиту, оторвешь его от дел и скажешь, что к нему пришли из полиции. Ах да, и если вздумаешь подослать ко мне его помощника или еще какую-нибудь «шестерку» — спросить, что передать мистеру Свиту, — у нас тут приключится небольшое недоразумение. Причем приключится лично с тобой.