Избави нас от зла
Шрифт:
— Премилая проблема, — сказал высокий молодой человек и добавил, сделав жест в направлении дам: — Если принять во внимание, что и та и другая не более чем плоть на костях.
— Разве не таковы все мы? — спросила Миледи.
Молодой человек едва заметно улыбнулся, затем вскинул голову.
— Не сомневаюсь, мадам, что вам это ведомо лучше, чем мне.
Золотые глаза Миледи расширились, свидетельствуя о замешательстве. Воцарилось молчание. Молодой человек встретился с ней взглядом, и его губы слегка искривились. Но затем, едва она,
— Не лучший ли это выход? — спросил он. — Прикиньте на весах девственницу и потаскуху — которой из них достанется победа?
— Как? — воскликнул Роберт, когда леди пробежала мимо него. — Что вы имеете в виду?
Молодой человек лукаво улыбнулся.
— Мисс Стюарт, которая, как вы только что заметили, прошмыгнула мимо вас, долгое время отказывалась от приглашения на королевское ложе, а это не может не возбуждать еще большего желания. И все же, насколько можно судить по этому финалу, даже обещания ее драгоценности оказалось недостаточно для завоевания приза.
Роберт бросил взгляд на леди Кастлмейн, покидавшую галерею бок о бок с королем.
— Чем же обладает она, — спросил он, — что можно противопоставить тому, что мисс Стюарт предложила королю?
— Ничем, — ответил молодой человек, — кроме угрозы.
— Угрозы?
— Неужели вам не приходилось наблюдать за беременной потаскушкой? Она грозится, если что-то не по ней, выкидышем ребенка.
Внезапно его лицо сделалось холодным, а улыбка, казалось, стала чудодейственной смесью сострадания и недоброжелательности.
— Говорят, — зашептал он Роберту на ухо, — пропускай через нашу леди Кастлмейн по сорок мужиков в день, она, как любая сука, не перестанет вилять хвостом, призывая все новых. Как думаете, сэр? Может ли это соответствовать истине?
Его улыбка стала широкой, и все же Роберт внезапно понял, сколь ужасна скрывавшаяся за ней пустота, порожденная скукой, отвращением и пресыщением. Было в этом и презрение к самому себе. Поняв это, Роберт ощутил с какой-то странной, неожиданной и головокружительной отчетливостью, сколь омерзительна сама плоть, какая она гадкая и потная. В памяти промелькнуло свидание с леди Кастлмейн, совокупление с нею — конвульсивные телодвижения кобеля на суке.
Он не произнес больше ни слова, пока молодой человек и его спутник не удалились, поклонившись на прощание.
— Кто он? — вполголоса обратился он к Миледи и вздрогнул от отвращения, не оставлявшего его, словно липкая плесень, которую ничем невозможно отмыть. — Он показался мне таким же существом, как вы. Меня поразило неожиданное ощущение, будто я разделяю его мысли.
— Да, — ответила Миледи, — и оба они выглядят совершенно измученными и выдохшимися, что весьма странно для того из них, который так молод.
Она помолчала, поджав губы.
—
— У вас есть идея?
Она пожала плечами.
— Я не настолько опытна, чтобы говорить об этом. Вероятно, следует поговорить с Маркизой и попросить ее совета.
Роберт холодно улыбнулся.
— Мне и в голову не приходило, что вы ее навещаете.
Миледи неопределенно пожала плечами.
— Нам нет необходимости наносить ей визит дома. Скоро с ней можно будет общаться здесь, при дворе.
— При дворе? Маркиза?
— Видите ли, у нее есть кузина, мисс Элизабет Молит, недавно переехавшая в Лондон из сельского поместья.
Роберт снова бросил на нее недоверчивый взгляд.
— Кузина? — воскликнул он.
— По правде говоря, я уверена, что она приходится ей праправнучкой, но в таких вещах трудно установить истину.
— Маркиза была замужем?
— Не сомневаюсь, много раз. Но точно знаю, что один раз это было в Лондоне во время ее последнего здесь пребывания.
Роберт покачал головой, не вполне соображая, озадачило или удивило его это известие.
— И что же эта так называемая кузина делает при дворе?
— А что бы вы думали? Пытается найти себе мужа.
Роберт снова пожал плечами.
— Не могу представить себе, что Маркиза может иметь… склонность к обременению себя семейными узами.
— Почему бы и нет? — отрывисто спросила Миледи, нахмурилась, встретив взгляд Роберта, а потом отвернулась. — В конце концов, у них одна кровь.
Такое начало объяснения поразило Роберта своей убедительностью. Но Миледи, казалось, не пожелала его дополнить. Ее молчание на протяжении их долгого хождения по бесконечным коридорам и залам казалось Роберту каким-то странным стремлением взять свои слова обратно. Он недоумевал, что она могла таить от него, и в нем росло возмущение, порожденное выплывавшими в памяти ситуациями, когда она и прежде оберегала свои секреты, и той манерой, в которой она в конце концов их раскрывала. Когда они нашли мисс Молит, Маркизы рядом с ней не оказалось; не ожидалось ее появление и в ближайшее время.
— Вы сможете увидеть ее на маскараде у королевы, — сказала мисс Молит, — который состоится через три дня. Маски Двенадцатой ночи, но вы, конечно, уже знаете об этом и сами. Мадам уверила меня — и я должна добавить, совершенно определенно — в своем намерении быть здесь. Так что она обязательно будет, потому что совсем недавно мы стали очень близкими подругами!
Она всплеснула руками и воскликнула:
— О, это будет мой первый королевский бал!
Роберт улыбнулся. Мисс Молит была, как он догадался, не старше его, молода и миловидна. У нее были длинные золотистые волосы. Чем-то она напомнила ему Эмили — или, вернее, ту Эмили, какой он мог представить ее теперь.