Шрифт:
Глава 1. Брачная ночь
Одежда летит на пол, сорванная порывами страсти. Я покрываю тело избранника поцелуями. Он относит меня на кровать, как в романтических фильмах, покрытую лепестками алых роз. Мы настолько влюблены друг в друга, что не можем оторваться, руки гладят кожу и изучают каждый сантиметр любимого тела…
Так я представляла себе первую брачную ночь. Разумеется, как и все в моей жизни, ничего не дается легко. Мы с Феликсом зашли в номер для новобрачных — не обнимаясь, даже не держась за руки. Показная улыбка, которая держалась на Феликсе
На входе в номер бросаю взгляд в зеркало. Со стороны мы выглядим идеальной парой. Я, в дорогом обтягивающем свадебном платье, которое подчеркивает фигуру и выставляет напоказ стройные ноги. Феликс — в черном костюме, который остальные принимают за праздничный наряд, но для него это скорее траурное облачение.
Он сбрасывает с себя обувь и поворачивается ко мне.
— Помочь? — Холод в голосе сбивает с ног, и я качаю головой. Снимаю каблуки и выдыхаю — весь день в них провела, тяжело.
Прохожу в спальню, пытаюсь дотянуться до замочка на спине, чтобы снять платье. Подразумевается, что невесте не нужно делать это самой — утром ей помогает наряжаться мама, а вечером — платье снимает уже законный муж.
— Все-таки помочь, — появляется Феликс за спиной.
Я почему-то ожидаю, что снимание с меня платья хоть немного его расшевелит, добавит хоть немного романтики. Не потому что я хочу своего мужа — совершенно нет. Скорее, мне хочется, чтобы хоть немного картинка из мечты и реальность совпали. Но нет — Феликс резким движением расстегивает замок. Платье готово слететь с моего тела, и я едва успеваю поймать его, прижав к груди. Феликс усмехается — его смешит все, что происходит сегодня. Мы оба знали, что это всего лишь игра, но наслаждается пока только он.
— Я буду спать на кровати, — кивает он вглубь спальни.
— Вообще-то, там собиралась спать я, — возмущаюсь его наглости.
— Спи, если хочешь. Но если надеешься на брачную ночь со мной… Впрочем, это можно устроить. Если только не собираешься меня целовать, женушка.
Феликс одним шагом сокращает расстояние между нами и хватает меня за руки. Они уже не держат платье, и оно опускается вниз, оголяя грудь. Я пытаюсь вырваться, чтобы прикрыться, но его хватка слишком сильная. Феликс испытующе смотрит мне в глаза — у него ярко-серые глаза, такие же холодные, как он сам.
Потом осматривает мое тело, уже не так уж прикрытое одеждой.
— Неплохо, — заключает он. — Но тебе не мешало бы сделать грудь, если хочешь, чтобы я к тебе прикоснулся. Сухие воблы меня не возбуждают.
— Больно надо! — вскрикиваю я. — Пусти.
Он действительно отпускает меня, и от неожиданности я чуть не падаю. Первым дело отворачиваюсь и прикрываю грудь.
— Выйди из комнаты, мне нужно переодеться.
— Сама выходи, если надо. Это моя комната на сегодняшнюю ночь.
Феликс проходит к кровати, скидывает пиджак на тумбочку и заваливается прямо в одежде, животом вниз. На свадьбе он пил, но не много. Неужели он сам по себе такой
— Если ты позволишь себе такое поведение на публике, я подам на развод, — стараюсь сделать голос настолько сухим, насколько это вообще возможно.
— На публике я буду милым котиком, не волнуйся, — не отрывая головы от подушки, отвечает Феликс. Он повернут в другую сторону, не смотрит на меня, будто бы правда не заинтересован.
Наплевав на стеснение, я переодеваюсь здесь же. Не хочу сдавать позиции. Домашняя пижама — совершенно не сексуальная, ведь я не планировала брачную ночь. Но и такого ужаса не предполагала.
Свадебное платье вешаю в шкаф. Больше там ничего нет. Гостиница вместо его или моего дома — так решил Феликс, а я не сопротивлялась. Теперь уже и сама не уверена, хочу ли пускать его к себе на порог или заходить к нему.
— Это моя кровать, — говорю я, подходя к мужу.
— Нет.
— Моя!
— Нет.
Он ведет себя как тупоголовый подросток, и меня заставляет вести себя так же.
— Я буду спать здесь. — Упрямо пытаюсь вытащить из-под него одеяло, и Феликс поворачивается ко мне с видом, будто я отнимаю у него самое драгоценное на свете.
Он тянет ко мне руку и хватает меня за ладонь, заставляет упасть на кровать рядом с ним.
— Повторяю еще раз, ледышка. Если это у тебя такие кривые попытки ухаживаний, нет проблем, я без особого удовольствия, но порадую тебя в постели. Если же ты надеешься, что я благородно уйду спать на диван — черта с два! Я сплю здесь. Можешь валяться рядом, мне без разницы.
Я вырываю руку из его хватки и пытаюсь залепить пощечину. Феликс легко перехватывает меня и силой укладывает набок, спиной к себе. Я чувствую, что он не шутил про удовольствие в постели — он действительно готов, его готовность упирается в меня твердым колом.
— Не ставь мне свои условия, ледышка, если не готова их отстоять, — шепчет голос над ухом. — Ты же не думала, что штамп в паспорте сделал нас ближе? Но я не зверь — понадобится физическая близость, приходи. Супружеский долг я исполню. — На эти словах Феликс прижимает меня ближе, и я чувствую спиной его возбуждение, которое он не собирается снимать. По крайней мере со мной.
— Я ни за что не лягу под такого идиота, как ты.
— Вот и разобрались. Тогда диван — твой.
Феликс отпускает меня, и я с позором удаляюсь из комнаты.
Так завершился день, который должен был стать самым счастливым в моей жизни.
Глава 2. Договор не по любви
Маргарита Холод. Имя, которое говорит само за себя. Мне нередко говорили, что при первом знакомстве принимали меня за стерву, бесчувственную машину. Что ж, значит, образ, который я так долго выстраивала, работает. Разве могло быть иначе? Разве могла дочка Егора Холода вести себя не как принцесса с ледяным сердцем? Меня с детства приучали вести себя как положено, играть роль: сначала — хорошей ученицы и дочери; потом — перспективной, трудолюбивой студентки; потом — бессердечной начальницы, наследницы сети ресторанов.