Изборский витязь
Шрифт:
Заметив княжьего дружинника, сиделец мигом повернулся к нему.
– А вот ожерелья, да серьги, да перстеньки с каменьями драгоценными, серебром да златом изукрашены, лалами и яхонтами расцвечены, - привычно зачастил он.
– Погляди, добрый молодец, как горят - как раз к очам твоей сестрицы, али красной девицы! Не скупись, подойди - приценись!
Яна словно в спину толкнули - шагнул к прилавку. Сиделец готовно качнулся ему навстречу:
– Выбирай, чего душа ни пожелает!.. Матушке, сестрице, аль подруге милой подарок выбрать хочешь?
Ещё миг тому назад Ян был готов признаться сидельцу, что нет у него ни матери, ни сестры, ни невесты, а коль кто и есть, так далече. Но он молчал, с изумлённой
– Вот перстеньки перегляди - авось какой к очам твоей милой подходит... Обручья глянь - вторых таких на всём торгу не сыщешь... А вот ожерелья - с лалами и смарагдами, какое глянется, то и бери. Отдам по сговору, как сочтёмся!
– он успел разглядеть, что Ян был одет добротно - не рядовой дружинник, которого князь содержит, наверняка лишняя деньга в кармане звенит: в ухе позолоченная серьга, на поясе узор вычеканен, пуговицы на свите листьями и травами.
Ян не хотел покупать что-либо - некому было дарить такую красоту. Но по мере того, как сиделец расхваливал свой товар, в его говоре, манерах и самом даже облике вдруг начало проглядывать что-то знакомое. И только он понял, что этот человек ему знаком, как он увидел среди разложенного узорочья серебряные колты с семью привесками, чернённые зернью и усыпанные лалами. На наружной стороне их были вычеканены птицы-сирины [92] , на внутренней - дерева с птицами и зверями. Видно по всему, это была дорогая вещь, раз сиделец не спешил её предлагать всякому, кто остановится у его лавки.
92
Птицы-сирины– в древне-русской мифологии сладкозвучно поющие птицы с женским лицом и грудью.
– Откуда у тебя это?
– сам того не ведая как, спросил Ян.
Сиделец мигом забыл про прочие безделушки, бережно поднял колты на ладонях.
– То вещь старая, - молвил он, - но цены немалой... Колты из самой Рязани...
Ян вскинул глаза на сидельца. Теперь он вспомнил.
– А ты, - сказал, - сам-то откуда?
– Рязанский я, - сиделец прищурил глаза. Был он немолод, лет сорока, наполовину седой.
– Ты как здесь оказался?
– не сдержался Ян.
Лицо сидельца построжело. Казалось, он забыл, зачем сидит здесь:
– Великий князь Всевалд Юрьич нас сюда пригнал три года назад, когда Рязань нашу пожёг. Мы - мастера по золоту, меди и серебру, наши лавки на всём рязанском торгу славились, изделия наши тут же, во Владимире и других городах продавались... А как дружины Князевы в город вошли, мы едва сами ушли - прихватили, кто что успел из узорочья кованого да меди-серебра, с тем и утекли... Тута сызнова жизнь начали...
– сиделец вздохнул, пригорюнившись.
– Князьям да боярам нашим легота - на всём готовом живут, а простой люд горе мыкал первое-то время. Чисто в холопы Великому князю попали. А нынче вот его сынам достались... Пропадает Рязань!.. Ты-то откудова сам? Не рязанский ли?
– Из Изборска, - ответил Ян.
– Дружинник я княжий...
– и добавил поскорее, пока рязанец не спросил про тот год.
– Во сколько колты-то оценишь?
– А ты берёшь?
– сиделец прищурился.
– Беру, - Ян полез за пояс, в кошель.
Уплатив, сколько запросил рязанец, он завернул колты в тряпицу и, не оглядываясь, пошёл с торга. Вдруг нахлынуло полузабытое чувство - вспомнилась Рязань, мятеж и девушка с синими глазами. Елена. Елена Романовна, его боярышня.
За три года он ни разу не видел девушки - за распрями с Новгородом
93
Чернигов– один из древнейших городов Руси, впервые упоминается в летописях в 907 г., с конца IX в. в составе Киевской Руси. В X- XII вв. крупный торговый и ремесленный город, в XI-XIII вв.
– столица Черниговского княжества. В 1239 г. разрушен монголо-татарами.
Всё ещё во власти раздумий, он вернулся на княжье подворье, и надо ж было такому случиться, что первым, кто увидел дружинника, был князь Ярослав. Он, видно, только что вернулся в терем - поднимался на крыльцо - и окликнул Яна, когда тот, не замечая князя, проследовал мимо:
– Почто идёшь, молодец, нос повеся? Аль потерял что?
Встрепенувшись, Ян подошёл к крыльцу, отдал поклон.
– Здрав буди, княже, - молвил, - прости, что не заметил тебя - моя вина. А что иду невесел - так то мои думки мне покою не дают.
– Что за беда у тебя?
– мигом подобрался Ярослав и даже остановился, раздумав идти в терем.
– Сказывай без утайки! Коль кто худое что супротив тебя аль меня замышляет, доложи не медля - честь дружины и Князева честь!.. Ну?
– Прости ещё раз, княже, - Ян склонил голову, - никто против тебя аль меня худого не замышляет, честью в том клянусь!
Ян никогда не болтал зря - но в дружине всё знали. И Ярослав не стал его понапрасну пытать, усмехнулся и потрепал дружинника по плечу:
– Раз никакой беды нет, знать, чьи-то очи с поволокою тому виной? Что, не удалось с любушкой повидаться?.. Знаешь хоть, кто она?
Ян невольно прижал ладонью за пазухой к телу завёрнутые в тряпицу колты.
– Вот теперь твоя правда, княже, - со вздохом сознался он.
– Честью прошу - отпусти ты меня хоть на небольшой срок - повидаться с ладой [94] , да спросить, пойдёт ли она за меня! Сделай милость!..
Он готов был на то, что всё открыть князю, что тот ни пожелает узнать, но и в ноги ему повалиться, лишь бы отпустил. Колени сами собой подогнулись, Ян ниже склонил голову, но Ярослав решительно тряхнул кудрями.
94
Лада - возлюбленный, возлюбленная.
– Раньше надо было думать, - сказал, как отрезал.
– Мы полгода, почитай, всю зиму, сиднями просидели, а теперь поход со дня на день зачнётся, а ему, вишь, свататься приспело!.. Погодь, пока с князем Константином дело уладится, а там езжай на все четыре стороны, не держу. А пока - ни-ни!
– и, то ли для пущей важности, то ли спеша оповестить всех, добавил: - От брата Юрия я - послезавтра выступаем!
Дружинник отпрянул, поражённый невероятной вестью, хотя её смутно ждали и торопили с недавних пор, и князь уже снова направился было по ступеням в терем, но тут Ян, словно очнувшись, бросился за ним и в порыве хватанул за рукав.