Избранная огнём
Шрифт:
— Выйду, — наконец сказала я, накинула куртку и пошла на веранду.
— Извини, — сказал Маркус, когда я нашла его там. К стене прислонились несколько пакетов.
— Все нормально.
— Она права, мне не следует вламываться в дом. У вас есть личное пространство, которое я должен уважать. Не знаю, что на меня нашло. Раньше таким не был.
Я замерла, не понимая сути его слов, неужели за ними кроется что-то большее?
— Что это? — кивнула я на пакеты.
— Ах, да. Какая вечеринка без еды.
— А вот и мы, —
— Думаю, начнем в доме, а потом переберемся на улицу. — Предложил Маркус.
— Даже девчонок с собой не привел, — разочарованно сказал Виталик, оказавшись внутри.
— Эй, качок, а мы, типа, не в счет? — уперла руки в бока Тоннеля.
Он хотел ответить, но замер, рассматривая ее.
— Выглядишь иначе.
— Хуже или лучше?
— Осторожно с ответом, — положил Валера Виталику руку на плечо. — Скажешь хуже, сам понимаешь, чем грозит, скажешь лучше, решит, что раньше считал ее непривлекательной.
— Отвечает Виталик Двинятин, — усмехнулась Юля.
— Ты даже фамилию мою не знаешь?
Юля закатила глаза, шутка не прошла.
— Забудь, — махнула она на него рукой. — Ты нам подарки принес, блондин? — увидела она, что каждый держит в руках ношу.
Когда на столе разместились разные вкусности, я поняла, как голодна.
— Мой любимый зефир! — воскликнула Тоннеля, запихивая в рот сладость. — Ммммм.
— Бри, — вскинула брови Тами, тоже заметно обрадовавшись.
— Да ладно! — усмехнулся Виталик, притягивая к себе пачку с сухим завтраком. — Эти подушечки прям воспоминание из детства. — Он разорвал упаковку и высыпал в большую ладонь почти половину пачки.
Я видела, как Валера остановил взгляд на маринованных груздях, наверное, они тоже ему что-то напомнили.
— И для тебя кое-что есть, — улыбнулся Маркус, кивая на стол. Мы сидели рядом так, что наши плечи соприкасались, и это придавало уверенности, что я избранная.
Среди колбасных нарезок, сыров, карпаччо и пирожных я нашла то, о чем он говорил. Банка сгущенки. Возможно, для кого-то она покажется обыденностью, но было время в прошлом, когда это было самое любимое лакомство маленькой меня. Я с трепетом ждала, когда мать позволит открыть банку и набрать пару ложек.
— Как ты угадал? — задумчиво смотрела я на него, пока остальные уминали еду, совершенно не обращая внимания на наш разговор. — Ты нас знаешь! — внезапно поняла я.
— Каждого, — кивнул Маркус.
— Ты следил за нами? — мне стало страшно. — Как в шоу Трумана?
— Не бойся, Лия, я никогда не позволял себе вторгаться в ваши жизни больше, чем того следовало. Я с вами знаком давно, а вот вы меня узнали лишь сейчас.
Я смотрела на него, не веря своим глазам. Далекий незнакомец, спасший меня однажды, и был Маркус. Я вспоминала тот день, пытаясь вызвать в памяти как можно больше подробностей. Мы были с мамой на детской площадке, и вот уже я иду с мужчиной,
И когда появляется второй, и они начинают спорить, я до конца не могу понять, почему одна рука сменяется другой, и тот первый быстро уходит. Мне хочется плакать, потому что обещанный щенок так и остался в моей голове, но красивый дядя наклоняется ко мне и улыбается. Мать плакала и благодарила его.
— Там на площадке, это же был ты? — спрашиваю я, и Маркус согласно кивает. — Но почему тогда ты соврал мне, сказав, что мы не встречались?
— О чем вы там шепчетесь? — наконец будто заметила нас Тоннеля.
— Я предлагал устроить танцы, — Маркус встал и хлопнул в ладоши.
— Никто уже так не говорит, — хмыкнула тоннеля. — Танцы. Ты бы еще про кадриль вспомнил. И кому они вообще нужны?
— Я бы хотела, — отозвалась Тами, немного стесняясь. Не знаю, это было желание поддержать Маркса или ее.
— Жду вас на улице, — и Маркус вновь исчез.
— Да он задолбал, — не выдержала Тоннеля. — Нам нельзя, значит, просто так обращаться к магии, а он по каждому поводу. Будто ног нет, чтоб три шага пройти.
— Не бухти, — толкнул ее легонько Виталик.
— Вы, как хотите, я тут останусь, — потянулась Тоннеля за очередной порцией салями.
— Идем, Лия, — взяла меня за руку Тами, и мы вышли вместе.
Осенний лес погрузился в музыку, мелодия была медленной и жутко романтичной.
— Он такой милый, правда? — шепнула мне на ухо Тами, а я поняла, что не только мое сердце поддалось на его чары. Тоннеле повезло, на нее это не действует. Итак, кто мы такие: подруги или соперницы? Я посмотрела на Тами, чувствуя ее ладонь в своей, и поняла, что не хочу, чтобы между нами было что-то.
— Дамы, — улыбался нам Маркус, — не хотите ли танцевать. Он вытянул вперед руку, приглашая кого-то из нас, и я отступила назад, уступая место Тамуне.
— Нет? — удивленно посмотрел на меня помощник.
— Я с радостью, — вверила она свою ладонь ему, а я увидела некую растерянность на его лице.
— А буги-вуги нет? — Тоннеля стояла, завернутая в плед, с надкусанным бутербродом.
— Лия, позволишь? — Валера улыбался мне. Настроения не было абсолютно, и я видела, как он готовится сказать еще что-то.
— Конечно, — заулыбалась я.
Он всегда был таким отстраненным, и я не могу думать лишь о себе. Если Слепому хочется веселиться, отчего нет.
Мы спустились вниз, останавливаясь около первой пары, и я почувствовала его руку на своей талии.
— Если не хочешь, — с сомнением произнес он, и я прижалась к нему, положив голову на плечо.
— По ходу, это судьба, — обратился Виталик к Юле.
— В смысле?
— Остались только мы, понимаешь? Они не дали нам права выбора.