Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
Похоже, котик-женишок пожаловал.
Хватаю его за ухо и резко, с выкручиванием, оттягиваю.
— Мияу! — взвывает котик, машина идет юзом, из-под колес взвивается пыль, комья сыплются на капот и кожаные сиденья.
— А ну назад! А то рога обломаю!
— Ушко-о! Ушко-о-отпусти!
Машина останавливается. Впереди по курсу — сотни маленьких огней, тянущихся вдоль горизонта, вздымающиеся вверх, выдавая своим положением высотки. Конусы света проносятся по ровным линиям слишком высоко от земли — это машины ездят.
Огни
Кольцевой город, за пределами которого мы вдруг оказались, просто огромен.
Когтистые пальцы пытаются разжать мою сомкнутую на выкрученном ухе руку. Котик извивается, молит:
— Киса-ай-ай-ай, отпусти…
Дергаю второе ухо и тоже выкручиваю. Котик сучит ногами, перехватывает мои запястья. Хватка у него железная.
— Руки убрал! — командую я.
Он разжимает пальцы, а я отпускаю его уши: в открытом физическом противостоянии мне его не победить, надо действовать умом.
— Киса моя, за что ты так со мной?
— Потому что киса зверски зла из-за того, что ее разбудили и похитили, — ядовито поясняю я.
Котик разворачивается на сидении, складывает когтистые пальцы на подголовнике, поверх утыкается острым подбородком и ласково-ласково просит:
— Киса, не сердись, я же хотел как лучше: не дал тебя заморить в этом ужасном институте!
Это ведь Шаакаран, котик-женишок, о котором говорили Урш с Юмаат.
— Учти, — грозно предупреждаю я, — если со мной что-нибудь случиться, Юмаат устроит тебе еще одно незабываемое свидание, и с него ты целым не уйдешь.
У котика широко распахиваются глаза, он отодвигается от меня подальше, попадает на клаксон, и тот отзывается зверским ревом. Готова поспорить, этот львиноподобный рык — местная модификация.
Я плотоядно улыбаюсь:
— Ну что, возвращаешь меня в институт?
Передернув плечами, котик выпячивает грудь и хорохористо сообщает:
— Я Юмаат не боюсь.
Да-да, а то что зрачки расширились, шерсть дыбом, и рука, в самом деле, норовит прикрыть пах — это совсем не признаки страха.
— Это хорошо, а то она как раз искала повод для встречи.
Даже в полумраке видно, как бледнеет лицо котика. Я же свободно откидываюсь на спинку кожаного сиденья.
— Рассказывай, зачем ты меня похитил.
— Я не похитил! Я… я достопримечательности хотел показать!
— Они собирались убегать?
— Кто?
— Достопримечательности, — терпеливо поясняю я.
— Не-ет.
— Если достопримечательности не собираются убегать, зачем такая срочность? Вытащил меня из постели, — осторожно ощупываю карман: ящерка там, шевелится, хватает меня лапками через ткань. — Спать не даешь. Нельзя так.
— Не утерпел, — котик снова прижимается к спинке сидения, над его головой поднимается хвост и кокетливо качается из стороны в сторону, а в голосе появляется мурлыканье. —
— Достопримечательности хотел показать, — напоминаю я. — И рассказать о своем мире.
— Да? — котик приподнимает брови, изображая полнейшую невинность.
В окружающей нас тишине все отчетливее звучит рев моторов. Несколько автомобилей едут не со стороны сияющего огнями города, а от почти теряющегося в темноте ангара института.
— Ой, — котик разворачивается и дает по газам. — Поехали смотреть достопримечательности!
К несчастью котика я видела его интервью. Снова сцапываю мохнатое ухо и выкручиваю:
— Какие достопримечательности? Себя любимого хочешь показать? Так давай свидетелей подождем, нельзя же лишить их удовольствия полюбоваться главной достопримечательностью Нарака!
Машину слегка мотает из стороны в сторону, но она несется дальше, а «достопримечательность» взвывает:
— Нмяунет! Меня же на сувениры растащат! Я только для тебя, только для тебя!
Прыскаю со смеха: вот же неугомонный!
— Ушко отпусти, — просит он, вытягивая шею так, чтобы ослабить натяжение этого самого мохнатого уха.
— Давай, останавливайся, пока хвост тебе не оторвала. На сувениры.
— Пфыр! — котик газу поддает. — У меня тачка быстрая, не догонят… О, а кто это там?
Котик косится в боковое зеркало. Оглядываюсь: помимо тех, кто выехал за нами со стороны института, за нами несутся еще два автомобиля, вырулившие из темноты за пределами города.
А поворачиваясь к коту, я застываю: на спинке переднего сидения сидит громадный тараканище с горящими красными глазами.
— Котик, надеюсь, ты готов к встрече с Юмаат.
— Юмаат?! — Он судорожно оглядывается, машина вихляет. Увидев таракана, котик взвывает: — Ее следилка!.. А-а! Это она!
Его испуганный взгляд прикован к зеркалу заднего вида. Оставив мохнатое ухо, оглядываюсь: те первые три машины из института почему-то стоят на месте, их фары исчезают вдали, а вот две другие, наоборот, догоняют.
И на спинке заднего сидения нашего автомобиля тоже сидят красноглазые тараканы.
— Да они тут везде! — выкрикиваю я, впервые теряя хладнокровие.
Машина взвывает, меня впечатывает в сиденье, скорость просто безумная! На преследующем нас автомобиле вспыхивает огонь, и через мгновение в багажник вонзается металлический зонд, его капсула раскладывается. Вырвавшаяся из нее волна тараканов пробегает по багажнику в салон. Я захлебываюсь возгласом. Тараканы проносятся к передней части машины, котик пытается их сбить, но они лезут на приборную панель, в распахнувшийся багажник. Капот вдруг резко открывается, тараканищи перебегают поверх бокового зеркала к двигателю, и машина резко сбавляет скорость, постепенно останавливается.