Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
Оцепенение спадает с находящихся в зале, когда Леонхашарт оказывается на третьей ступени.
– Что он творит?
– Он обезумел?
– Это что, вызов?!
– Как он смеет!
– Это что?
Под лихорадочную разноголосицу Леонхашарт поднимается на самый верх и садится на каменный трон императора Нарака, тем самым объявляя его своим.
Смотрит в камеру, прекрасно зная, что совсем недалеко отсюда на экран, следя за ним, смотрит Настя, и этот твёрдый, успокаивающий взгляд предназначен ей.
После чего Леонхашарт во всеуслышание объявляет:
– Я заявляю
Глава 68
Ситуация получается почти забавная: военных, привычных к дракам, достаточно среди совета демонов, но в него входят обычные демоны, а они рогами не вышли дуэли архидемону устраивать, особенно сейчас, когда Безымянный ужас настолько занят межмировым переходом, что и на боевую трансформацию архидемона может внимания не обратить, и тогда этот архидемон раскатает обычного демона так, что мало не покажется.
Рогами вышли сами члены Архисовета, но… среди них полно мужчин в возрасте, и тех, кто боевые техники не изучал. Да и Безымянный ужас может не обратить внимания на одного трансформировавшегося в боевую форму, но если их будет двое? Вдруг ринется сюда? Это безумцу, заявляющему право на трон, может быть всё равно, а остальным – нет. Но без боевой ипостаси не победить…
Так и получается, что одни силами не вышли, другие боятся.
Поэтому на дуэль Леонхашарта не вызывают, но говорить-то не запрещено, говорить не страшно.
И на Леонхашарта обрушивается шквал возмущений-осуждений-увещеваний.
– Да как ты смеешь, мальчишка!
– Что ты о себе возомнил?!
– Это безответственно!
– Позор рода Мацабьеров!
– Кто-нибудь, вызовите кого-нибудь, пусть с ним что-нибудь сделают!
А так как Леонхашарт равнодушно слушает и никому не отвечает, взбудораженные архисоветники и советники начинают переговариваться и друг с другом тоже, перекрикивая соседей – всё громче и громче. В шумный сумбур вливаются комментарии журналистов и их переговоры с начальством – опять же громкие, чтобы перекричать гвалт. Ещё и земля время от времени вздрагивает, прибавляя паники и нервов.
«Сумасшедший дом», – констатирует Леонхашарт, скользя взглядом по раскрасневшимся лицам.
За тылы он относительно спокоен. Ему не интересно, кто и что говорит сейчас в порыве эмоций, он следит, чтобы на него не напали внезапно, магией отслеживает пространство вокруг. Взгляд Леонхашарта цепляется за казначея Юнидатуса Тарота. Тот смотрит на него холодно, мрачно, и приподнятая верхняя губа обнажает один клык в намёке на презрение или оскал. Юнидатус Тарот ни с кем не говорит, хотя его соседи по скамейке аж побагровели от возмущения и криков.
Очередной удар Безымянного ужаса сотрясает мир.
Мгновение, и казначей приопускает ресницы, смыкает губы – вроде как демонстрирует смирение, но… Может ли смириться тот, кто долгие годы был теневым правителем Нарака и Архисовета? Леонхашарт в этом сомневается.
Следующим, кто привлекает внимание Леонхашарта, становится Гатанас Аведдин: осунувшийся старик откровенно растерян, но во взгляде уже просвечивает, формируется что-то нехорошее.
Именно Гатанаса Леонхашарт считает главной опасностью сейчас, потому что точно знает: Гатанас умеет по-настоящему управлять своей магией, как и сам Леонхашарт.
Будто опомнившись, Гатанас встряхивает головой, стискивает зубы и подходит к основанию лестницы к трону. Его перемещение не остаётся без внимания, и постепенно гвалт стихает. Все ждут, что же скажет глава самого могущественного сектора из всех.
Дрожь землетрясения напоминает о взбесившемся чудовище.
– Ты должен спасти Нарак! – цедит Гатанас. От возмущения он кажется чуть выше и моложе, в глазах наконец формируются опасные искры. – Ты рождён, чтобы закончить мучения демонов, ты должен принять свою участь и отдать свою жизнь во благо народа, а не залезать на этот архаизм в жалкой попытке выжить!
Так-то от Гатанаса ждут не гневных речей, а вызова, но что есть, то есть.
Выслушавший его Леонхашарт делает небольшую паузу и, убедившись, что аргументы исчерпаны, отвечает:
– Этот архаизм даёт право управлять Нараком, если удержать, конечно. Очень надеюсь, что ты прав, и я действительно рождён закончить мучения демонов. Но не выбранным тобой способом.
– И каким же? – язвительно отзывается Гатанас. – Предлагаешь сразиться с Безымянным ужасом?
– Да.
Ропот пробегает по ступеням амфитеатра.
– Он непобедим! – Гатанас аж задыхается от возмущения.
– Доказательства? – в противовес ему Леонхашарт сосредоточенно-спокоен.
– Его никто никогда не побеждал!
– Великую Шааршем никто из живущих сейчас в Нараке не видел, хочешь сказать, она не существует?
Гатанас едва справляется с дрожью бешенства:
– При чём тут Шааршем?
– При том, что ты считаешь достойным доказательством аргумент «никто не видел – значит, это невозможно». Значит, так же утверждаешь, что и Шааршем не существует только потому, что никто из нас с ней лично не сталкивался.
Леонхашарт осознаёт, что это грязный приём: путь закон не наказывает за неверие, но подобное обвинение может сильно понизить рейтинг Гатанаса в глазах многочисленных верующих, в числе которых и многие семьи архидемонов.
– Это Безымянный ужас! – под перешёптывания присутствующих чеканит не поддавшийся на провокацию Гатанас. – Он весь наш мир перетряхивает! Он непобедим!
– Тогда почему он сейчас торчит в Нараке, в котором почти не осталось магии, почему не может сломать печать между мирами и уйти в Эёран, если такой непобедимый? – Леонхашарт разводит руками. – Это существо не может справиться с тем, что сделали драконы. Это существо не смогло уничтожить демонов. Это существо почти досуха выкачало Нарак и при этом не может уйти. Оно не настолько всесильно, как кажется.